Чем люди живы сочинение толстой чем люди живы
sochinyai.ru
Готовые сочинения на любую тему!
Рано или поздно у каждого человека возникает вопрос, чем наполнить свою жизнь. Писатели, философы, творческие личности все время ищут смысл жизни. Ищут свое призвание и обычные люди, ведь без смысла жизнь становится пустым существованием.
На вопрос, чем люди живы, ответить достаточно сложно, ведь у каждого свои цели, идеалы и ценности. Но мне кажется, в любую эпоху люди стремятся к миру, созданию семьи, личностному росту, дружбе, а часто и к материальным благам.
Независимо от времени и места человек един в своем стремлении к счастью. Порою суть этого понятия каждый понимает по-разному. У каждого счастье свое: для кого-то это простые человеческие радости, а для кого-то – достигать высот и покорять мир.
Настоящим знатоком человеческой натуры я считаю Л. Н. Толстого. Конечно же, в первую очередь, хочу упомянуть его великий, легендарный роман «Война и мир», который может дать ответы на все вопросы, которые волнуют человечество.
В романе показано разное отношение к жизни, писатель будто делит героев на любимых и нелюбимых. Светское общество, с которым мы знакомимся в салоне А. П. Шерер, живет карьерой, богатством, властью, жестокостью. Все эти люди фальшивые и черствые внутри, хоть внешне и стараются изображать такт, высокие политические интересы и интеллигентность. Корыстным и высокомерным людям автор противопоставляет Ростовых, которые живут сердцем, и Болконских, которые живут умом.
Эти две семьи являются идеалом, примером для подражания. Для них важны такие ценности, как дружба, любовь, семья, гордость, чувство собственного достоинства. А придет время, они героически проявят себя, показав настоящими патриотами и защитниками страны. Очень хочется, чтобы и в наше время люди жили правильными идеалами, и больше было таких семей, как Ростовы и Болконские.
Заказать сочинение
Мы можем написать 100% уникальное сочинение под любые ваши требования всего за 24 часа!
Чем жив человек? Лев Толстой, «Чем люди живы»: краткое содержание и анализ
Человек — существо социальное. Он взаимодействует с внешней окружающей средой, с другим человеком и также с самым собой.
Жизнь человека многолика и разнообразна. И каждый раз можно задаться вопросом, а какая движущая сила заставляет человека жить. Главное, наверное, общение. Ведь человеку не свойственно жить в полной изоляции от других людей. Быть в окружении семьи, общение и постоянная забота о родных и близких людях заставляет человека жить и радоваться жизни.
Двигательная активность на протяжении всей жизни повышает тонус организма и способствует увеличению продолжительности жизни. Стремление человека быть на единение с природой, дышать свежим чистым воздухом, насыщенным ультрафиолетовыми лучами — наполняет человека энергией и воодушевляет его на плодотворные действия. Поскольку дает жизнь всем организмам на Земле солнечный свет.
Существование невозможно без солнечного света. Благодаря солнечной энергии на Земле развивается жизнь. Свет создает кислород и углекислый газ, поддерживает температуру и влажность, все это необходимо для формирования окружающей среды, в которой возможно нормально жить человеку. Древние цивилизации почитали солнце как создателя всех благ. Воздействие солнца на человека заряжает его позитивной энергетикой.
Солнечное излучение стимулирует выработку эндорфинов, «гормонов удовольствия», поэтому считается, что солнечный свет — лучший природный антидепрессант.
Главное, что направляет жизнь человека, когда он вдохновлен, это конечно чувства, особенно любовь. Ведь это движущая сила, которая позволяет человеку в полной мере ощущать смысл жизни, ощущать радость и жизненную силу, внутреннего могущества. Человек делясь своими чувствами с другим обогащается, увеличивает свою душевную силу, что означает, смысл того, ради чего и чем живет человек. Только полностью отдаваясь великому чувству, человек познают и самого себя, открывает в себе скрытые резервы, которые проявляются и развиваются в таких качествах- страсти, привязанности, интимности, преданности, взаимопонимания, взаимоподдержки, удовольствия от общения друг с другом. Дает выносливость организму чувства, вызванное любимым человеком, это физиологическое переживаемое биологическое возбуждение. Любовь-дружба-нежность дает силы жить, творить, развиваться. Сокровенные переживания, интимно-доверительные отношения заставляют нас ценить жизнь, наслаждаться окружающим миром и получать удовлетворение. Отсутствие спешки, спокойная размеренная жизнь, рационально организованный труд и досуг, а также присутствие рядом близкого человека — делают жизнь насыщенной, а человека самодостаточным. Каждый человек создан для счастья и ищет его на протяжении всей жизни. С этой целью человек и существует, самыми глубокими чувствами он живет.
Сочинение 2
В информационную эру всё чаще и чаще можно замечаешь, что люди вокруг все будто не живые, будто они и не испытывают эмоций вовсе. И это отчасти, правда, хоть и не полностью. На данный момент люди совсем не хотят выражать своих эмоций или чувств, они боятся быть осмеянными, ведь сейчас многие люди считают, что эмоции это то, чего нужно стыдиться, однако это совсем не так, именно эмоции делают человека не просто человеком, они делают его живым, заставляя чувствовать всё на себе, отчего и появляется это самое ощущение живости в себе. Ведь чем больше ты испытываешь, то тем более живым и бодрым ты себя чувствуешь.
Люди совсем забыли, как надо общаться с людьми, забыли, о чём нужно говорить, что нужно говорить, и как именно. От того и появляется некий страх быть засмеянным обществом тех людей, которые, по сути, и сами общаться не умеют. И это главная проблема нашего века, да и вообще человека в любую эпоху и столетие – человек просто боится мнения окружающих. Он не готов столкнуться с порицанием большинства, от чего и старается всеми возможными путями этому большинству угодить, что, конечно же, в корне не верно, и идти на такое совсем не нужно. Главное просто чувствовать себя живым, чувствовать себя таким, какой ты себе нравишься.
Есть множество способов почувствовать себя живым для человека. Он может попробовать просто испытать новые ощущения, желательно острые ощущения, которые придадут ему бодрости и сил для того, чтобы двигаться дальше. Можно также завести новые знакомства, чтобы внести в свою некоторое разнообразие, и после этого человек также может почувствовать себя как бы снова живым, обновлённым. Ещё прекрасным способом для обновления своей личности может стать увлечение каким-либо новым хобби, неважно каким, важно то, чтобы оно приносило этому человеку удовольствие, ведь именно для этого хобби и нужно. Так или иначе, есть множество способов, которые могут помочь человеку вновь почувствовать себя живым, если он всё-таки не чувствует этого. Однако самое главное, что требуется от человека – это осознание проблемы. Осознание проблемы может очень сильно помочь человеку в решении этой проблемы, так как это уже половина сделанного дела, просто осознать наличие проблемы.
Таким образом, мы видим, что есть множество способов вылечить себя от не живости, недуга, которым страдает всё современное общество.
Другие темы: ← Может ли дружба перерасти во вражду?↑ 11 классСила любви →
Сочинение-рассуждение на тему «Чем люди живы?»
Передо мной поставлен, казалось бы, простой вопрос. Но чем дольше я задумываюсь, тем сложнее на него ответить.
Наш народ, переболев идеей социалистического строя, разочаровался в его результатах. А результатом стали дефицит, бюрократизм, коррупция. Но ведь для того, чтобы все эти 70 лет просуществовал социализм, нужна была целевая программа. Сколько было общих полезных дел: поднимали целину, строили города, прокладывали железнодорожные магистрали, покоряли космос.
У каждого поколения были свои герои, которым подражали, которыми восхищались.
Нужны стране дети, совершающие добрые дела – подражайте Тимуру и его команде.
Нужны стране передовики труда – пожалуйста, Стаханов.
Нужны бесстрашные летчики – вот вам Валерий Чкалов, Юрий Гагарин.
Нужны сильные, волевые люди – прочитайте книгу Бориса Полевого «Повесть о настоящем человеке», в которой главный герой, Алексей Мересьев, оставшись без ног, научился ходить на протезах и рвется на войну, чтобы защищать Родину, чтобы быть полезным обществу.
Поэтому столько всего нужного для страны было сделано в те годы.
А сколько хороших песен было написано поэтами-песенниками и композиторами. Возьмем, к примеру, Лебедева-Кумача и Исаака Дунаевского. Вся страна пела их песни «Широка страна моя родная», «Легко на сердце от песни веселой». Люди искренне верили в светлое будущее. Этим они жили, перенося лишения, минимализм во всем.
А что получили на изломе эпох между социализмом и капитализмом? Оказывается, не надо жить для других – нужно только для себя. А с этими словами появились криминальные разборки, финансовые пирамиды, олигархи. Грустно также то, что народ не стал жить лучше. А промышленность, сельское хозяйство, культура – все важные отрасли общества замерли, перестали развиваться. Да и героев-кумиров тоже не стало.
Сейчас мы живем, пожалуй, в счастливое время. На наших глазах Россия снова становится сильной державой. Так, в частности, в 2014 году на олимпиаде в Сочи наша олимпийская сборная в общем медальном зачете заняла I место. По всей стране идет подъем промышленности и сельского хозяйства. Например, в Москве мы видим активное строительство новых районов, новых станций метро, расширяется сеть автодорог. Для людей строят парки, скверы. В праздничные дни ярко украшают иллюминацией город. Сами люди включаются в различные социальные программы. Я имею в виду программу «Активный гражданин» на портале правительства Москвы. Люди активно участвуют в благотворительных марафонах и помогают нуждающимся деньгами, медикаментами, вещами. Люди стали добрее, милосерднее.
Таким образом, когда люди живут для других, когда гордятся своей страной, своей работой, когда понимают, что приносят пользу обществу, когда всей душой болеют за свое дело, тогда это, действительно, радость, тогда это настоящая жизнь.
Популярные сочинения
Подготовка к ЕГЭ и ОГЭ / ГИА
Хотел бы я знать, зачем звезды светятся. Наверно, затем, чтобы рано или поздно каждый мог вновь отыскать свою Антуан де Сент-Экзюпери, «Маленький принц
Итак, чем жив человек, с точки зрения Маслоу?
Он жив, как это ни банально, прежде всего, необходимостью удовлетворить свои человеческие и личностные потребности. И к ним можно отнести 2 группы таковых, что выстраиваются по мере значимости в виде пирамиды. У ее основания лежат потребности базовые (сон, еда, здоровье, безопасность). Дальше, когда эти, первичные потребности удовлетворены, у человека возникает потребность одобрения и уважения.
Затем следует чувство причастности, выше – любовь и самореализация.
Далее Маслоу рассматривает пирамиду влияния — то есть то, что дает нам социум: убеждения, духовные ценности, философия, культура, религия – и дух. И все эти «размышлизмы» — хорошо, если начинаются хотя бы с этого этапа.
Иными словами, не удовлетворив свои базовые потребности, человек не может полноценно решать и вопросы философско-духовного характера.
Включи мозг
А если совсем по-простому — по барабану «чего он должен и чего не должен делать»: не учите меня жить — лучше помогите материально.
(Я не говорю сейчас о той особой сравнительно небольшой категории людей, которые, отрицая потребности базовые, концентрировались на неком высшем служении. Природа и мотивация таких людей иная и требует специального рассмотрения).
Но вернемся к писателю и его переживаниям «о духе человечества».
Я думаю, существует два вида писательства. Один – это наитие. Откровение. Желание поговорить с самим собой – на виду у всего мира. И если этот разговор значимый и, что называется, по существу, к нему подключаются и другие люди. И второй вид писателей – это летописцы. Это люди, желающие уловить нерв сегодняшнего дня. Эдакие стенографисты эпохи. Но такая стенография, как правило, это еще и суть отражения собственного «я». И если это «я» банально, то банальна и стенограмма. И эта истина, я думаю, распространяется абсолютно на всё.
Вот и сегодня: а судьи кто? А кто зовет? (Я не спрашиваю уже — куда). А за кем идти. А может, просто — «Перемен! Мы ждем перемен. » — так и это уже проходили.
…объясняет доходчиво
Завершая свои размышления тем же, с чего и начала, хочу напомнить слова Марка Аврелия, выписанные Львом Толстым и включенные в его вышеупомянутую книгу.
«Неужели,— говорит Марк Аврелий, — тебя страшит перемена?
Ведь ничто не делается без перемены. Нельзя согреть воды без того, чтобы не совершилось превращения с дровами. Питание невозможно без изменения пищи. Вся мирская жизнь есть не что иное, как перемена. Пойми, что ожидающее тебя превращение имеет тот же точно смысл, что оно только необходимо по самой природе вещей».
Вот как. То есть перемены так или иначе произойдут. И это вещь естественная. А чего флагами-то махать? Разве что — ускорить. «Пусто-0-о-е…» — как говорили некогда всё те же писатели.
И чего это я в размышлизмы углубилась сегодня? Да, наверное, просто потому, что противно. Лукавство. Сплошное лукавство…
Живешь — живи!
Мы никогда не получим то, что хотим, пока не будем благодарны тому, что имеем.
ПОДЕЛИТЕСЬ С ДРУЗЬЯМИ!
Поведение Матрены
Жена сапожника (Матрена) размышляла, закончив домашние дела, о том, что не стоит подавать к столу последнюю краюху хлеба, лучше оставить ее на потом. Путники тем временем возвратились. Матрена, увидев своего мужа без овчины и выпившего, стала ругать его за все, что только смогла вспомнить, в частности и за то, что он чужака привел, когда им самим есть нечего.
Она хотела было уйти из дома, сорвав телогрейку с мужа, но тот упрекнул женщину в том, что она забыла бога. Матрена опомнилась и посмотрела на спутника Семена, молча сидящего на краю лавки.
Баба засовестилась, стала накрывать на стол, даже подала мужчинам хлеба. Накормила женщина странника, после чего приютила на ночь и дала ему одежду. Тот улыбнулся и так посмотрел на нее, что сердце женщины взыграло. Впоследствии она жалела и об отданной одежде, и о последнем хлебе, но вспоминался ей этот светлый взгляд, и отпускала Матрену жадность.
История, произошедшая с сапожником
Рассказ начинается с того, что живущий с женой в наемном доме бедный сапожник, выручив деньги за работу, отправился за овчиной для шубы в село. Очень нужна была ему эта шуба, так как суровой была зима, а телогрейка имелась у супругов одна на двоих. Однако так сложились обстоятельства, что он не купил овчины, а лишь выпил водки на 20 копеек и отправился обратно. По дороге сапожник рассуждал о том, что для согрева выпивка была необходима ему, а жена сейчас станет ругать его за то, что он вернулся пьяный, без денег и овчины. У церкви он заметил обнаженного человека, сидящего скрючившись, но прошел мимо, побоявшись, что тот умер. Однако совесть замучила сапожника за то, что он оставил замерзать на улице несчастного. Он вернулся и заметил, что человек этот жив, приятен лицом, без ссадин и побоев. Семен (так звали главного героя) спросил незнакомца, что он здесь делает и откуда идет. Тот сказал, что он нездешний, бог наказал его. Семен тогда отдал несчастному валенки, телогрейку и забрал этого человека к себе домой.
Ангел рассказывает о том, кто он на самом деле
Однажды этот работник снял фартук и рассказал, почему лишь три раза за 6 лет улыбнулся. Он поведал Семену о том, что был на небе ангелом, и однажды послал бог его забрать душу одной молодой женщины. Прилетел к ней Михаил и видит, что у той две новорожденные девочки. Женщина попросила оставить ее в живых, чтобы позаботиться о детях. Ангел сжалился и возвратился без души на небо. Осерчал на него Господь, велел отнять все же душу у этой женщины, а ангелу приказал отправиться на землю, чтобы понять, что в людях есть, что не дано им, и чем жив человек.
Лев Толстой продолжает рассказ Михаила. Герой говорит о том, что так он оказался у церкви, где его нашел сапожник. Когда Матрена начала ругаться, Михаил почувствовал, что сейчас эта женщина от злости умрет, но та опомнилась, и улыбнулся ангел, так как увидел в ней бога и понял, что есть любовь в людях.
Когда он посмотрел на богатого барина, увидел смертного ангела за его спиной и понял, чего знать людям не дано. А увидав женщину, вырастившую сирот, он понял третью истину — любовью живы люди. Бог простил ангела, у того выросли крылья, и он вознесся на небо.
«Чем люди живы»: краткое содержание. Лев Толстой «Чем люди живы»
История «Чем люди живы» — это описание одного случая, когда ангел спустился на землю, чтобы помочь человеку в нужде.
Семен — старый и бедный сапожник, который очень нуждается в деньгах. Все что он зарабатывает уходит на жизнь. И он даже не может позволить купить себе шубу, когда единственная на них с женой прохудилась.
Идя однажды домой, он по дороге встречает голого человека, который не может точно сказать откуда он и почему нагой сидит возле часовни. Семен не проходит мимо, а снимает с себя последнюю одежду, и приводит этого странного человека домой. Дома жена Матрена накормила двух мужчин, дала одежды и уложила спать. Хоть сначала и жалко ей было последней краюхи хлеба и одежды, но потом она сжалилась над бедным, обиженным Богом путником.
Стал Михаил, а так звали мужчину работать у сапожника. Очень хорошо он справлялся со своими обязанностями и вскоре уже молва пошла о мастерах, и к ним многие пошли за сапогами и ботинками. Однажды пришел богатый барин, принес очень хорошую кожу и попросил сшить ему самые лучшие сапоги. Но Михаил сшил ему босовики, и когда Семен увидел это, то очень рассердился. Но на следующий день пришел слуга от барина с вестью, что хозяин умер и нужны теперь ему именно босовики. Улыбнулся Михаил, он оказался прав.
В другой раз пришла женщина с двумя приемными девочками, она потеряла родного сына и воспитывала двух сироток. Поговорив с ней, Михаил снял фартук рабочий и рассказал всю правду. Оказывается он прогневал Бога, не выполнив его воли, и тот послал ангела на землю — чтобы он посмотрел как и главное чем живут люди. Прожив шесть лет среди людей, ангел Михаил понял несколько очень важных вещей. То, что самое главное для всех людей — это любовь, именно ей и живут они. Не зная что с ними будет завтра, не столько заботятся о себе, сколько думают о ближнем и любят родных. Только благодаря этому и продолжается род человеческий.
Теперь, когда он узнал все то, что требовал от него Господь, он прощен и может возвращаться на небо.
Можете использовать этот текст для читательского дневника
Жил сапожник с женой и детьми у мужика на квартире. Ни дома своего, ни земли у него не было, и кормился он с семьею сапожной работой. Хлеб был дорогой, а работа дешевая, и что заработает, то и проест. Была у сапожника одна шуба с женой, да и та износилась в лохмотья; и второй год собирался сапожник купить овчин на новую шубу.
К осени собрались у сапожника деньжонки: три рубля бумажка лежала у бабы в сундуке, а еще пять рублей двадцать копеек было за мужиками в селе.
И собрался с утра сапожник в село за шубой. Надел нанковую бабью куртушку на вате на рубаху, сверху кафтан суконный, взял бумажку трехрублевую в карман, выломал палку и пошел после завтрака. Думал: «Получу пять рублей с мужиков, приложу своих три,— куплю овчин на шубу».
Пришел сапожник в село, зашел к одному мужику — дома нет, обещала баба на неделе прислать мужа с деньгами, а денег не дала; зашел к другому,— забожился мужик, что нет денег, только двадцать копеек отдал за починку сапог. Думал сапожник в долг взять овчины,— в долг не поверил овчинник.
— Денежки,— говорит,— принеси, тогда выбирай любые, а то знаем мы, как долги выбирать.
Так и не сделал сапожник никакого дела, только получил двадцать копеек за починку да взял у мужика старые валенки кожей обшить.
Потужил сапожник, выпил на все двадцать копеек водки и пошел домой без шубы. С утра сапожнику морозно показалось, а выпивши — тепло было и без шубы. Идет сапожник дорогой, одной рукой палочкой по мерзлым калмыжкам постукивает, а другой рукой сапогами валеными помахивает, сам с собой разговаривает.
— Я,— говорит,— и без шубы тёпел. Выпил шкалик; оно во всех жилках играет. И тулупа не надо. Иду, забывши горе. Вот какой я человек! Мне что? Я без шубы проживу. Мне ее век не надо. Одно — баба заскучает. Да и обидно — ты на него работай, а он тебя водит. Постой же ты теперь: не принесешь денежки, я с тебя шапку сниму, ей-богу, сниму. А то что же это? По двугривенному отдает! Ну что на двугривенный сделаешь? Выпить — одно. Говорит: нужда. Тебе нужда, а мне не нужда? У тебя и дом, и скотина, и все, а я весь тут; у тебя свой хлеб, а я на покупном,— откуда хочешь, а три рубля в неделю на один хлеб подай. Приду домой — а хлеб дошел; опять полтора рубля выложь. Так ты мне мое отдай.
Подходит так сапожник к часовне у повертка, глядит — за самой за часовней что-то белеется. Стало уж смеркаться. Приглядывается сапожник, а не может рассмотреть, что такое. «Камня, думает, здесь такого не было. Скотина? На скотину не похоже. С головы похоже на человека, да бело что-то. Да и человеку зачем тут быть?»
Подошел ближе — совсем видно стало. Что за чудо: точно, человек, живой ли, мертвый, голышом сидит, прислонен к часовне и не шевелится. Страшно стало сапожнику; думает себе: «Убили какие-нибудь человека, раздели, да и бросили тут. Подойди только, и не разделаешься потом».
И пошел сапожник мимо. Зашел за часовню — не видать стало человека. Прошел часовню, оглянулся, видит— человек отслонился от часовни, шевелится, как будто приглядывается. Еще больше заробел сапожник, думает себе: «Подойти или мимо пройти? Подойти — как бы худо не было: кто его знает, какой он? Не за добрые дела попал сюда. Подойдешь, а он вскочит да задушит, и не уйдешь от него. А не задушит, так поди вожжайся с ним. Что с ним, с голым, делать? Не с себя же снять, последнее отдать. Пронеси только бог!»
И прибавил сапожник шагу. Стал уж проходить часовню, да зазрила его совесть.
И остановился сапожник на дороге.
— Ты что же это,— говорит на себя,— Семен, делаешь? Человек в беде помирает, а ты заробел, мимо идешь. Али дюже разбогател? боишься, ограбят богатство твое? Ай, Сема, неладно!
Повернулся Семен и пошел к человеку.
Краткий анализ
Итак, чем жив человек? Лев Толстой считает, что люди живы любовью. Рассказ этот изображает в первую очередь именно это чувство. Сапожник берет к себе нищего, женщина — двух сирот. Нищий этот оказывается ангелом, а девочки — лучшими дочерями для этой женщины. Не одни только внешние поступки изображает в рассказе «Чем люди живы» Толстой, анализируются и души людей — то, что в них происходит. Не совершаются в произведении чрезвычайные подвиги и жертвы. Да и персонажи рассказа «Чем люди живы» (Толстой), краткое содержание которого представлено в данной статье, не имеют ничего героического. Семен — простой малый, хотя и добрый, любящий иногда выпить, как и все представители его профессии. Матрена — говорливая, хозяйственная, немного сварливая, любопытная женщина — такая, как все. Купчиха тоже лишь мягкостью и добродушием отличается от остальных героев рассказа «Чем люди живы» (Толстой).
Краткое содержание произведения, его анализ позволяют говорить о том, что оно делает нас немного лучше. Открывает нам на многое глаза. Заставляет поразмышлять, несет в себе вечные идеи — добро, любовь к ближнему, сострадание — рассказ «Чем люди живы» (Толстой). Анализ произведения был проведен нами кратко — мы выделили лишь основные моменты. Вы можете его дополнить самостоятельно, включив цитаты и собственные мысли.
История произведения рассказывает об одном интересном случае, когда ангел снизошел с небес дабы помочь обычному человеку.
Главный герой по имени Семен — бедный старик работающий сапожником. Весь его достаток уходит на оплату нужд. Из-за нищеты он не в состояние купить ему с женой одну шубу на двоих.
Возвращаясь домой с работы Семен заметил голого человека, который даже не знает, как он очутился около часовни. Сапожник не проходит мимо, а отдает странному путнику последнюю одежду, чтобы тот не замерз. После чего он отвел его домой. Дома жена Семена приготовила еды для мужа и гостя. Сначала Матрене было жалко отдавать гостю последнюю еду, но доброе сердце хозяйки сжалилось на необычном и странным путником.
Звать путника того Михаил. Стал он помогать Семену в работе. Со своими обязанностями справлялся он очень хорошо, и пошли уже слухи по всего городу о двух умельцах. Однажды к ним богатый купец, сделать заказ на очень хорошие сапоги преждевременно принеся отличную кожу. Михаил же изготовил обычные шаркуны, вскоре Семен заметил это и сильно расстроился. Следующим днем барин умирает и приходит его слуга и говорит, что сапоги уже не нужны так как барин его скончался. Михаил оказался прав, что сделал шаркуны.
На следующий раз пришла одинокая мать воспитывающая двух приемных девочек, у нее умер собственный сын. После разговора с ней, Михаил открыл истину про себя, оказывается, что он ангел разозливший Бога и тот поручил ему узнать как же живут обычные смертные. Михаил прожил на земле целых шесть лет на земле в человеческом обличье, ангел понял одну очень важную вещь. Самое основное для людей — любовь. При этом не зная как судьба с ними распорядится они заботятся и любят ближних своих. Только из-за этого и продолжает жить человеческий род.
Выполнив свою важную миссию он может наконец таки вернуться на небо.
Подходит Семен к человеку, разглядывает его и видит: человек молодой, в силе, не видать на теле побоев, только видно — измерз человек и напуган; сидит, прислонясь, и не глядит на Семена, будто ослаб, глаз поднять не может. Подошел Семен вплоть, и вдруг как будто очнулся человек, повернул голову, открыл глаза и взглянул на Семена. И с этого взгляда полюбился человек Семену. Бросил он наземь валенки, распоясался, положил подпояску на валенки, скинул кафтан.
— Будет,— говорит,— толковать-то! Одевай, что ли! Ну-ка!
Взял Семен человека под локоть, стал поднимать. Поднялся человек. И видит Семен — тело тонкое, чистое, руки, ноги не ломаные и лицо умильное. Накинул ему Семен кафтан на плечи,— не попадет в рукава. Заправил ему Семен руки, натянул, запахнул кафтан и подтянул подпояскою.
Снял было Семен картуз рваный, хотел на голого надеть, да холодно голове стало, думает: «У меня лысина во всю голову, а у него виски курчавые, длинные». Надел опять. «Лучше сапоги ему обую».
Посадил его и сапоги валеные обул ему.
Одел его сапожник и говорит:
— Так-то, брат. Ну-ка, разминайся да согревайся. А эти дела все без нас разберут. Идти можешь?
Стоит человек, умильно глядит на Семена, а выговорить ничего не может.
— Что же не говоришь? Не зимовать же тут. Надо к жилью. Ну-ка, на вот дубинку мою, обопрись, коли ослаб. Раскачивайся-ка!
И пошел человек. И пошел легко, не отстает.
Идут они дорогой, и говорит Семен:
— Здешних-то я знаю. Попал-то, значит, как сюда, под часовню?
— Нельзя мне сказать.
— Должно, люди обидели?
— Никто меня не обидел. Меня бог наказал.
— Известно, все бог, да все же куда-нибудь прибиваться надо. Куда надо-то тебе?
Подивился Семен. Не похож на озорника и на речах мягок, а не сказывает про себя. И думает Семен: «Мало ли какие дела бывают»,— и говорит человеку:
— Что ж, так пойдем ко мне в дом, хоть отойдешь мало-мальски.
Идет Семен, не отстает от него странник, рядом идет. Поднялся ветер, прохватывает Семена под рубаху, и стал с него сходить хмель, и прозябать стал. Идет он, носом посапывает, запахивает на себе куртушку бабью и думает: «Вот-те и шуба, пошел за шубой, а без кафтана приду да еще голого с собой приведу. Не похвалит Матрена!» И как подумает об Матрене, скучно станет Семену. А как поглядит на странника, вспомнит, как он взглянул на него за часовней, так взыграет в нем сердце.
Старая часовня
Воротился Семён, подошёл ближе и видит: совсем молодой человек, в силе, не искалечен, одно только — замёрз очень и напуган до смерти, сидит тихонько, прислоняясь, ослаб вроде, глаз поднять не в силах… Вдруг очнулся, повернулся и посмотрел на Семёна. Взгляд этот умилил и растрогал Семёна. Скинул он кафтан свой, сапоги «валенные» и одел его: на вот, разхаживайся, согревайся, возьми палку мою, обопрись, если слаб, и пойдём ко мне в дом, «а дела эти все без нас разберут».
Убралась Семена жена рано. Дров нарубила, воды принесла, ребят накормила, сама закусила и задумалась; задумалась, когда хлебы ставить: нынче или завтра? Краюшка большая осталась.
«Если, думает, Семен там пообедает да много за ужином не съест, на завтра хватит хлеба».
Повертела, повертела Матрена краюху, думает: «Не стану нынче хлебов ставить. Муки и то всего на одни хлебы осталось. Еще до пятницы протянем».
Убрала Матрена хлеб и села у стола заплату на мужнину рубаху нашить. Шьет и думает Матрена про мужа, как он будет овчины на шубу покупать.
«Не обманул бы его овчинник. А то прост уж очень мой-то. Сам никого не обманет, а его малое дитя проведет. Восемь рублей деньги не малые. Можно хорошую шубу собрать. Хоть не дубленая, а все шуба. Прошлую зиму как бились без шубы! Ни на речку выйти, ни куда. А то вот пошел со двора, все на себя надел, мне и одеть нечего. Не рано пошел. Пора бы ему. Уж не загулял ли соколик-то мой?»
Только подумала Матрена, заскрипели ступеньки на крыльце, кто-то вошел. Воткнула Матрена иголку, вышла в сени. Видит — вошли двое: Семен и с ним мужик какой-то без шапки и в валенках.
Сразу почуяла Матрена дух винный от мужа. «Ну, думает, так и есть загулял». Да как увидела, что он без кафтана, в куртушке в одной и не несет ничего, а молчит, ужимается, оборвалось у Матрены сердце. «Пропил, думает, деньги, загулял с каким-нибудь непутевым, да и его еще с собой привел».
Пропустила их Матрена в избу, сама вошла, видит — человек чужой, молодой, худощавый, кафтан на нем ихний. Рубахи не видать под кафтаном, шапки нет. Как вошел, так стал, не шевелится и глаз не поднимает. И думает Матрена: недобрый человек — боится.
Насупилась Матрена, отошла к печи, глядит, что от них будет.
Снял Семен шапку, сел на лавку, как добрый.
— Что ж,— говорит,— Матрена, собери ужинать, что ли!
Пробурчала что-то себе под нос Матрена. Как стала у печи, не шевельнется: то на одного, то на другого посмотрит и только головой покачивает. Видит Семен, что баба не в себе, да делать нечего: как будто не примечает, берет за руку странника.
— Садись,— говорит,— брат, ужинать станем.
Сел странник на лавку.
— Что же, али не варила?
— Варила, да не про тебя. Ты и ум, я вижу, пропил. Пошел за шубой, а без кафтана пришел, да еще какого-то бродягу голого с собой привел. Нет у меня про вас, пьяниц, ужина.
— Будет, Матрена, что без толку-то языком стрекотать! Ты спроси прежде, какой человек…
— Ты сказывай, куда деньги девал?
Полез Семен в кафтан, вынул бумажку, развернул.
— Деньги — вот они, а Трифонов не отдал, завтра посулился.
Еще пуще взяло зло Матрену: шубы не купил, а последний кафтан на какого-то голого надел да к себе привел.
Схватила со стола бумажку, понесла прятать, сама говорит:
— Нет у меня ужина. Всех пьяниц голых не накормишь.
— Эх, Матрена, подержи язык-то. Прежде послушай, что говорят…
— Наслушаешься ума от пьяного дурака. Недаром не хотела за тебя, пьяницу, замуж идти. Матушка мне холсты отдала — ты пропил; пошел шубу купить — пропил.
Хочет Семен растолковать жене, что пропил он только двадцать копеек, хочет сказать, где он человека нашел,— не дает ему Матрена слова вставить: откуда что берется, по два слова вдруг говорит. Что десять лет тому назад было, и то все помянула.
Говорила, говорила Матрена, подскочила к Семену, схватила его за рукав.
— Давай-поддевку-то мою. А то одна осталась, и ту с меня снял да на себя напер. Давай сюда, конопатый пес, пострел тебя расшиби!
Стал снимать с себя Семен куцавейку, рукав вывернул, дернула баба — затрещала в швах куцавейка. Схватила Матрена поддевку, на голову накинула и взялась за дверь. Хотела уйти, да остановилась: и сердце в ней расходилось — хочется ей зло сорвать и узнать хочется, какой-такой человек.
В доме у сапожника
Идут они легко, говорят мало. Как попал сюда человек — сказать не может, одно только твердит — не здешний, никто его не обидел, идти ему некуда, да и всё равно, потому что Бог его наказал. Подивился Семён: на речах мягок, а говорит про себя мало — скрывает что-то, с другого боку — да мало ли какие-такие дела бывают…
Пришли сапожник и странник к первому домой. Как только переступили порог, Матрёна — жена Семёна, сразу почуяла дух винный от мужа. Вышла в сени, так и есть: муж без кафтана, без овчина на новую шубу, и с ним мужик какой-то непутёвый без шапки и в валенках. Что делать? Оборвалось у неё сердце, думает, пропил всё, да ещё и связался с каким-то непутёвым. Видно, как вошёл только, так замер и голову вниз опустил — значит, боится чего-то. Ох, не к добру это…
Поели они, легли спать, да не спится им. Как вспомнит баба, что хлеба на завтра нет, что «одежонку» последнюю отдала, так сердце сжимается. А вспомнит улыбку его — веселее становится: что ж, живыми будем — сытыми будем… А с другого боку — мы-то даём, не скупимся, а добром нам это не возвращается. Так и уснули они в думах этих. Читаем дальше произведение, которое создал Л. Толстой, — «Чем люди живы». Главные события рассказа ещё впереди.
Наутро проснулся Семен. Дети спят, жена пошла к соседям хлеба занимать. Один вчерашний странник в старых портках и рубахе на лавке сидит, вверх смотрит. И лицо у него против вчерашнего светлее.
— Чего ж, милая голова: брюхо хлеба просит, а голое тело одежи. Кормиться надо. Что работать умеешь?
Подивился Семен и говорит:
— Была бы охота. Всему люди учатся.
— Люди работают, и я работать буду.
— Ну, Михайла, сказывать про себя не хочешь — твое дело, а кормиться надо. Работать будешь, что прикажу,— кормить буду.
— Спаси тебя господь, а я учиться буду. Покажи, что делать.
Взял Семен пряжу, надел на пальцы и стал делать конец.
— Дело не хитрое, гляди…
Посмотрел Михайла, надел также на пальцы, тотчас перенял, сделал конец.
Показал ему Семен, как наваривать. Также сразу понял Михайла. Показал хозяин и как всучить щетинку и как тачать, и тоже сразу понял Михайла.
Какую ни покажет ему работу Семен, все сразу поймет, и с третьего дня стал работать, как будто век шил. Работает без разгиба, ест мало; перемежится работа — молчит и все вверх глядит. На улицу не ходит, не говорит лишнего, не шутит, не смеется.
Только и видели раз, как он улыбнулся в первый вечер, когда ему баба ужинать собрала.
Сапожное дело
День за днём, неделя за неделей — так и год прошёл. Живёт странник Михайла по-прежнему у Семёна. За какую работу ни возьмётся — всякая выходит у него так, как будто век её делал: и чинит сапоги, и шьёт их сам. Пошла слава по округе, что никто так крепко сапог не сделает, как Михайла. Стало к Семёну больше людей приходить, и достаток стал увеличиваться. А Михайла, как только работа заканчивается, садится, ни слова, ни полслова не говорит и всё вверх глядит. Никогда на улицу не выходит, ест мало, говорит мало и не смеется.
И говорит Семен Михайле:
— Взять-то взяли работу, да как бы нам беды не нажить. Товар дорогой, а барин сердитый. Как бы не ошибиться. Ну-ка ты, у тебя и глаза повострее, да и в руках-то больше моего сноровки стало, на-ка мерку. Крои товар, а я головки дошивать буду.
Подошла Матрена, глядит, как Михайла кроит, и дивится, что такое Михайла делает. Привыкла уж и Матрена к сапожному делу, глядит и видит, что Михайла не по-сапожному товар кроит, а на круглые вырезает.
Хотела сказать Матрена, да думает себе: «Должно, не поняла я, как сапоги барину шить; должно, Михайла лучше знает, не стану мешаться».
Скроил Михайла пару, взял конец и стал сшивать не по-сапожному, в два конца, а одним концом, как босовики шьют.
Подивилась и на это Матрена, да тоже мешаться не стала. А Михайла все шьет. Стали полудновать, поднялся Семен, смотрит — у Михаилы из барского товару босовики сшиты.
Ахнул Семен. «Как это, думает, Михайла год целый жил, не ошибался ни в чем, а теперь беду такую наделал? Барин сапоги вытяжные на ранту заказывал, а он босовики сшил без подошвы, товар испортил. Как я теперь разделаюсь с барином? Товару такого не найдешь».
И говорит он Михайле:
— Ты что же это,— говорит,— милая голова, наделал? Зарезал ты меня! Ведь барин сапоги заказывал, а ты что сшил?
Только начал он выговаривать Михайле — грох в кольцо у двери, стучится кто-то. Глянули в окно: верхом кто-то приехал, лошадь привязывает. Отперли: входит тот самый малый от барина.
— Да вот барыня прислала об сапогах.
— Да что об сапогах! сапог не нужно барину. Приказал долго жить барин.
— От вас до дома не доехал, в возке и помер. Подъехала повозка к дому, вышли высаживать, а он как куль завалился, уж и закоченел, мертвый лежит, насилу из возка выпростали. Барыня и прислала, говорит: «Скажи ты сапожнику, что был, мол, у вас барин, сапоги заказывал и товар оставил, так скажи: сапог не нужно, а чтобы босовики на мертвого поскорее из товару сшил. Да дождись, пока сошьют, и с собой босовики привези». Вот и приехал.
Взял Михайла со стола обрезки товара, свернул трубкой, взял и босовики готовые, щелкнул друг об друга, обтер фартуком и подал малому. Взял малый босовики.
— Прощайте, хозяева! Час добрый!
Приезд барина
Однажды зимой приехал к сапожнику барин в шубе, лицо красное, налитое, шея, как у быка – словно с другого света человек. Приехал он не просто так – привёз «товар сапожный», дорогой, качества немецкого, и просит сапоги ему из него сшить, чтобы год носились, не порвались и не стёрлись. Если выполнит Семён работу хорошо, то получит десять рублей, а если «распорются» сапоги раньше года – в остроге будет сидеть. Испугался сапожник, а Михайла ему кивает головой, мол, бери работу и не робей. Стал Семён мерки с ноги барина снимать, вдруг видит, что странник его смотрит в угол пустой за барином, взгляд отвести не может, потом вдруг улыбнулся, второй раз за всё время и просветлел весь.
Барин встал, шубу свою поправил, еще раз предупредил сапожника, чтобы беду он не нажил, и направился к выходу. Да забыл нагнуться, и ударился головой об косяк. После его ухода принялся Михайла за работу новую.
Проходит время. Подходит к нему сапожник взглянуть, что получилось, смотрит – а у него из «товару» немецкого не сапоги сшиты, а босовики. Ахнул он, и только начал ругать его, как стучится кто-то в дверь. Открыли: входит мальчишка от того самого барина, и говорит, что хозяин до дома не доехал – умер на полпути, и барыня просит срочно сшить босовики «на мёртвого».
Прошел и еще год, и два, и живет Михайла уже шестой год у Семена. Живет по-прежнему. Никуда не ходит, лишнего не говорит и во все время только два раза улыбнулся: один раз, когда баба ему ужинать собрала, другой раз на барина. Не нарадуется Семен на своего работника. И не спрашивает его больше, откуда он; только одного боится, чтоб не ушел от него Михайла.
Сидят раз дома. Хозяйка в печь чугуны ставит, а ребята по лавкам бегают, в окна глядят. Семен тачает у одного окна, а Михайла у другого каблук набивает.
Подбежал мальчик по лавке к Михайле, оперся ему на плечо и глядит в окно.
— Дядя Михайла, глянь-ка, купчиха с девочками, никак, к нам идет. А девочка одна хромая.
Только сказал это мальчик, Михайла бросил работу, повернулся к окну, глядит на улицу.
И удивился Семен. То никогда не глядит на улицу Михайла, а теперь припал к окну, глядит на что-то. Поглядел и Семен в окно; видит — вправду идет женщина к его двору, одета чисто, ведет за ручки двух девочек в шубках, в платочках в ковровых. Девочки одна в одну, разузнать нельзя. Только у одной левая ножка попорчена — идет, припадает.
Взошла женщина на крыльцо, в сени, ощупала дверь, потянула за скобу — отворила. Пропустила вперед себя двух девочек и вошла в избу.
— Просим милости. Что надо?
Села женщина к столу. Прижались ей девочки в колени, людей чудятся.
— Да вот девочкам на весну кожаные башмачки сшить.
— Что же, можно. Не шивали мы маленьких таких, да все можно. Можно рантовые, можно выворотные на холсте. Вот Михайла у меня мастер.
Оглянулся Семен на Михайлу и видит: Михайла работу бросил, сидит, глаз не сводит с девочек.
И подивился Семен на Михайлу. Правда, хороши, думает, девочки: черноглазенькие, пухленькие, румяненькие, и шубки и платочки на них хорошие, а все не поймет Семен, что он так приглядывается на них, точно знакомые они ему.
Подивился Семен и стал с женщиной толковать — рядиться. Порядился, сложил мерку. Подняла себе женщина на колени хроменькую и говорит:
— Вот с этой две мерки сними; на кривенькую ножку один башмачок сшей, а на пряменькую три. У них ножки одинакие, одна в одну. Двойни они.
Сиял Семен мерку и говорит на хроменькую:
— С чего же это с ней сталось? Девочка такая хорошая. Сроду, что ли?
Вступилась Матрена, хочется ей узнать, чья такая женщина и чьи дети, и говорит:
— А ты разве им не мать будешь?
— Я не мать им и не родня, хозяюшка, чужие вовсе — приемыши.
— Не свои дети, а как жалеешь их!
— Как мне их не жалеть, я их обеих своею грудью выкормила. Свое было детище, да бог прибрал, его так не жалела, как их жалею.
Ангел рассказывает о том, кто он на самом деле
Однажды этот работник снял фартук и рассказал, почему лишь три раза за 6 лет улыбнулся. Он поведал Семену о том, что был на небе ангелом, и однажды послал бог его забрать душу одной молодой женщины. Прилетел к ней Михаил и видит, что у той две новорожденные девочки. Женщина попросила оставить ее в живых, чтобы позаботиться о детях. Ангел сжалился и возвратился без души на небо. Осерчал на него Господь, велел отнять все же душу у этой женщины, а ангелу приказал отправиться на землю, чтобы понять, что в людях есть, что не дано им, и чем жив человек.
Лев Толстой продолжает рассказ Михаила. Герой говорит о том, что так он оказался у церкви, где его нашел сапожник. Когда Матрена начала ругаться, Михаил почувствовал, что сейчас эта женщина от злости умрет, но та опомнилась, и улыбнулся ангел, так как увидел в ней бога и понял, что есть любовь в людях.
Когда он посмотрел на богатого барина, увидел смертного ангела за его спиной и понял, чего знать людям не дано. А увидав женщину, вырастившую сирот, он понял третью истину — любовью живы люди. Бог простил ангела, у того выросли крылья, и он вознесся на небо.
Разговорилась женщина и стала рассказывать.
— Годов шесть,— говорит,— тому дело было, в одну неделю обмерли сиротки эти: отца во вторник похоронили, а мать в пятницу померла. Остались обморушки эти от отца трех деньков, а мать и дня ие прожила. Я в эту пору с мужем в крестьянстве жила. Соседи были, двор об двор жили. Отец их мужик одинокий был, в роще работал. Да уронили дерево как-то на него, его поперек прихватило, все нутро выдавило. Только довезли, он и отдал богу душу, а баба его в ту же неделю и роди двойню, вот этих девочек. Бедность, одиночество, одна баба была,— ни старухи, ни девчонки. Одна родила, одна и померла.
Пошла я наутро проведать соседку, прихожу в избу, а она, сердечная, уж и застыла. Да как помирала, завалилась на девочку. Вот эту задавила — ножку вывернула. Собрался народ — обмыли, спрятали, гроб сделали, похоронили. Всё добрые люди. Остались девчонки одни. Куда их деть? А я из баб одна с ребенком была. Первенького мальчика восьмую неделю кормила. Взяла я их до времени к себе. Собрались мужики, думали, думали, куда их деть, и говорят мне: «Ты, Марья, подержи покамест девчонок у себя, а мы, дай срок, их обдумаем». А я разок покормила грудью пряменькую, а эту раздавленную и кормить не стала: не чаяла ей живой быть. Да думаю себе, за что ангельская душка млеет? Жалко стало и ту. Стала кормить, да так-то одного своего да этих двух — троих грудью и выкормила! Молода была, сила была, да и пища хорошая. И молока столько бог дал в грудях было, что зальются, бывало. Двоих кормлю, бывало, а третья ждет. Отвалится одна, третью возьму. Да так-то бог привел, что этих выкормила, а своего по второму годочку схоронила. И больше бог и детей не дал. А достаток прибавляться стал. Вот теперь живем здесь на мельнице у купца. Жалованье большое, жизнь хорошая. А детей нет. И как бы мне жить одной, кабы не девчонки эти! Как же мне их не любить! Только у меня и воску в свечке, что они!
Прижала к себе женщина одною рукой девочку хроменькую, а другою рукой стала со щек слезы стирать.
И вздохнула Матрена и говорит:
— Видно, пословица не мимо молвится: без отца, матери проживут, а без бога не проживут.
Поговорили они так промеж себя, поднялась женщина идти; проводили ее хозяева, оглянулись на Михайлу. А он сидит, сложивши руки на коленках, глядит вверх, улыбается.
Пожилая купчиха рассказывает о себе
Он прожил в заботах и труде шесть лет в доме сапожника. Однажды к ним пожаловала купчиха вместе с двумя дочерями, одна из которых была хромая. Женщина рассказала свою историю о том, что эти девочки ей не родные, а приемные. Они жили с мужем 6 лет в крестьянстве, и у них родился маленький сын. В это же время две девочки появились на свет у соседей, но вскоре отец их умер, а потом похоронили и мать, поэтому женщина решила забрать сирот к себе. Мальчик ее умер, и остались лишь две эти девочки. Михаил посмотрел на них и улыбнулся.
Подошел к нему Семен: что, говорит, ты, Михайла! Встал Михайла с лавки, положил работу, снял фартук, поклонился хозяину с хозяйкой и говорит:
— Простите, хозяева. Меня бог простил. Простите и вы.
И видят хозяева, что от Михаилы свет идет. И встал Семен, поклонился Михайле и сказал ему:
— Вижу я, Михайла, что ты не простой человек, и не могу я тебя держать, и не могу я тебя спрашивать. Скажи мне только одно: отчего, когда я нашел тебя и привел в дом, ты был пасмурен, и когда баба подала тебе ужинать, ты улыбнулся на нее и с тех пор стал светлее? Потом, когда барин заказывал сапоги, ты улыбнулся в другой раз и с тех пор стал еще светлее? И теперь, когда женщина приводила девочек, ты улыбнулся в третий раз и весь просветлел. Скажи мне, Михайла, отчего такой свет от тебя и отчего ты улыбнулся три раза?
— Оттого свет от меня, что я был наказан, а теперь бог простил меня. А улыбнулся я три раза оттого, что мне надо было узнать три слова божий. И я узнал слова божьи; одно слово я узнал, когда твоя жена пожалела меня, и оттого я в первый раз улыбнулся. Другое слово я узнал, когда богач заказывал сапоги, и я в другой раз улыбнулся; и теперь, когда я увидал девочек, я узнал последнее, третье слово, и я улыбнулся в третий раз.
— Скажи мне, Михайла, за что бог наказал тебя и какие те слова бога, чтобы мне знать.
— Наказал меня бог за то, что я ослушался его. Я был ангел на небе и ослушался бога.
Был я ангел на небе, и послал меня господь вынуть из женщины душу. Слетел я на землю, вижу: лежит одна жена — больна, родила двойню, двух девочек. Копошатся девочки подле матери, и не может их мать к грудям взять. Увидала меня жена, поняла, что бог меня по душу послал, заплакала и говорит: «Ангел божий! мужа моею только схоронили, деревом в лесу убило. Нет у меня ни сестры, ни тетки, ни бабки, некому моих сирот взрастить. Не бери ты мою душеньку, дай мне самой детей вспоить, вскормить, на ноги поставить! Нельзя детям без отца, без матери прожить!» И послушал я матери, приложил одну девочку к груди, подал другую матери в руки и поднялся к господу на небо. Прилетел к господу и говорю: «Не мог я из родильницы души вынуть. Отца деревом убило, мать родила двойню и молит не брать из нее души, говорит: «Дай мне детей вспоить, вскормить, на ноги поставить. Нельзя детям без отца, без матери прожить». Не вынул я из родильницы душу». И сказал господь: «Поди вынь из родильницы душу и узнаешь три слова: узнаешь, что есть в людях, и чего не дано людям, и чем люди живы. Когда узнаешь, вернешься на небо». Полетел я назад на землю и вынул из родильницы душу.
Отпали младенцы от грудей. Завалилось на кровати мертвое тело, придавило одну девочку, вывернуло ей ножку. Поднялся я над селом, хотел отнести душу богу, подхватил меня ветер, повисли у меня крылья, отвалились, и пошла душа одна к богу, а я упал у дороги на землю.
Поведение Матрены
Жена сапожника (Матрена) размышляла, закончив домашние дела, о том, что не стоит подавать к столу последнюю краюху хлеба, лучше оставить ее на потом. Путники тем временем возвратились. Матрена, увидев своего мужа без овчины и выпившего, стала ругать его за все, что только смогла вспомнить, в частности и за то, что он чужака привел, когда им самим есть нечего.
Она хотела было уйти из дома, сорвав телогрейку с мужа, но тот упрекнул женщину в том, что она забыла бога. Матрена опомнилась и посмотрела на спутника Семена, молча сидящего на краю лавки.
Баба засовестилась, стала накрывать на стол, даже подала мужчинам хлеба. Накормила женщина странника, после чего приютила на ночь и дала ему одежду. Тот улыбнулся и так посмотрел на нее, что сердце женщины взыграло. Впоследствии она жалела и об отданной одежде, и о последнем хлебе, но вспоминался ей этот светлый взгляд, и отпускала Матрену жадность.
И поняли Семен с Матреной, кого они одели и накормили и кто жил с ними, и заплакали они от страха и радости.
И вспомнил я первое слово бога: «Узнаешь, что есть в людях». И я узнал, что есть в людях любовь. И обрадовался я тому, что бог уже начал открывать мне то, что обещал, и улыбнулся в первый раз. Но всего не мог я узнать еще. Не мог я понять, чего не дано людям и чем люди живы.
Стал я жить у вас и прожил год. И приехал человек заказывать сапоги такие, чтобы год носились, не поролись, не кривились. Я взглянул на него и вдруг за плечами его увидал товарища своего, смертного ангела. Никто, кроме меня, не видал этого ангела, но я знал его и знал, что не зайдет еще солнце, как возьмется душа богача. И подумал я: «Припасает себе человек на год, а не знает, что не будет жив до вечера». И вспомнил я другое слово бога: «Узнаешь, чего не дано людям».
Что есть в людях, я уже знал. Теперь я узнал, чего не дано людям. Не дано людям знать, чего им для своего тела нужно. И улыбнулся я в другой раз. Обрадовался я тому, что увидал товарища ангела, и тому, что бог мне другое слово открыл.
Но всего не мог я понять. Не мог еще я понять, чем люди живы. И все жил я и ждал, когда бог откроет мне последнее слово. И на шестом году пришли девочки-двойни с женщиной, и узнал я девочек, и узнал, как остались живы девочки эти. Узнал и подумал: «Просила мать за детей, и поверил я матери,— думал, что без отца, матери нельзя прожить детям, а чужая женщина вскормила, взрастила их». И когда умилилась женщина на чужих детей и заплакала, я в ней увидал живого бога и понял, чем люди живы. И узнал, что бог открыл мне последнее слово и простил меня, и улыбнулся я в третий раз.
История, произошедшая с сапожником
Рассказ начинается с того, что живущий с женой в наемном доме бедный сапожник, выручив деньги за работу, отправился за овчиной для шубы в село. Очень нужна была ему эта шуба, так как суровой была зима, а телогрейка имелась у супругов одна на двоих. Однако так сложились обстоятельства, что он не купил овчины, а лишь выпил водки на 20 копеек и отправился обратно. По дороге сапожник рассуждал о том, что для согрева выпивка была необходима ему, а жена сейчас станет ругать его за то, что он вернулся пьяный, без денег и овчины. У церкви он заметил обнаженного человека, сидящего скрючившись, но прошел мимо, побоявшись, что тот умер. Однако совесть замучила сапожника за то, что он оставил замерзать на улице несчастного. Он вернулся и заметил, что человек этот жив, приятен лицом, без ссадин и побоев. Семен (так звали главного героя) спросил незнакомца, что он здесь делает и откуда идет. Тот сказал, что он нездешний, бог наказал его. Семен тогда отдал несчастному валенки, телогрейку и забрал этого человека к себе домой.