Что объединяет друзей пушкина пущина кюхельбекера дельвига

Друзья Пушкина

Александр Сергеевич Пушкин всегда с трепетом относился к дружеским отношениям. Друзья Пушкина были для писателя одним из важных жизненных компонентов. В список близких ему людей вошли И. И. Пущин, А. А. Дельвиг, В. К. Кюхельбекер, И. В. Малиновский, П. Я. Чаадаев, П. А. Вяземский. Кратко рассмотрим дружбу А. С. Пушкина с каждым из них. Данный доклад поможет при подготовке к уроку литературы.

Пущин

С И. И. Пущиным А. С. Пушкин познакомился в Царскосельском лицее. Они были соседями, поэтому очень быстро подружились. И. И. Пущин стал для великого писателя самым первым другом, поэтому для А. С. Пушкина эти взаимоотношения были очень важны. Александр Сергеевич посвятил И. И. Пущину следующие стихотворения: «К Пущину», «К альбому Пущина», «Воспоминания», «Мой первый друг, мой друг бесценный». Посвящено И. И. Пущину и стихотворение «19 октября», которое адресовано и другим лицейским друзьям Пушкина.

Дельвиг

А. С. Пушкина с А. А. Дельвигом объединила страстная любовь к творчеству. Оба поэта начали издаваться в один год. Несмотря на то что многие подсмеивались над работами А. А. Дельвига, А. С. Пушкин сразу же отметил его талант. Сообщение о смерти друга повлияло на А. С. Пушкина, он с сожалением отмечал, что их лицейские ряды стали редеть. А. А. Дельвигу А. С. Пушкин посвятил многие стихотворения: «Блажен, кто с юных лет увидел пред собою», «Прими сей череп, Дельвиг», «Чем чаще празднует Лицей», «Художнику» и другие.

Кюхельбекер

Малиновский

Информация о дружбе А. С. Пушкина с И. В. Малиновским часто опускается, однако взаимоотношения между известным писателем и сыном первого директора Царскосельского лицея можно назвать настоящей дружбой. К своему другу А. С. Пушкин обратился в стихотворениях «Пирующие студенты», «19 октября».

Перед своей смертью А. С. Пушкин признавался: «Отчего нет около меня Пущина и Малиновского. Мне было бы легче умирать».

Чаадаев

Во время обучения А. С. Пушкина в Царскосельском лицее писателю удалось познакомиться, а затем и подружиться с П. Я. Чаадаевым, который был старше А. С. Пушкина. Дружба между ними строилась на постоянных беседах, литературных и философских рассуждениях. П. Я. Чаадаев оказал большое влияние на мировоззрение А. С. Пушкина, который посвятил своему другу множество стихотворений: «К Чаадаеву», «К портрету Чаадаева», «К чему холодные сомненья», «В стране, где я забыл тревоги прошлых лет».

Вяземский

Находясь в лицее, А. С. Пушкин заводит знакомство и с П. А. Вяземским. А. С. Пушкин высоко ценил талант своего друга: он цитировал его в своих произведениях, строки из его стихотворений ставил в эпиграфы, образ П. А. Вяземского помещен А. С. Пушкиным и в роман «Евгений Онегин», писатель посвятил ему множество стихотворений: «Язвительный поэт, остряк замысловатый», «Сатирик и поэт любовный», «Любезный Вяземский, поэт и камергер» и другие.

Источник

Лицейские друзья Пушкина

Царскосельский лицей может по праву гордиться своим первым выпуском. Он оказал огромное влияние на становление Пушкина как поэта и гражданина России. Этому способствовали не только талантливые педагоги, но и сами лицеисты, в числе которых были одаренные, умные, ответственные молодые люди. Пушкин посвятил немало добрых, а порою и шутливых строк своим друзьям – однокашникам.

Иван Пущин

«Мой первый друг, мой друг бесценный» – это, конечно же, Иван Иванович Пущин. Он был на год старше Пушкина. Познакомились они 12 августа 1811 года во время поступления в лицей. Во время учебы их комнаты находились рядом. Дружба, завязавшаяся между молодыми людьми в лицее, сохранялась на протяжении всей жизни.

По окончании лицея Иван Пущин решил стать военным и поступил в Конную артиллерию. Здесь он познакомился с членами тайных обществ и вступил в одно из них. Он был активным участником «Священной артели», в которую входили братья Муравьевы, Иван Бурцов, из товарищей по лицею – Владимир Вальховский, Вильгельм Кюхельбеккер (Кюхля).

Возникшие разногласия с Великим князем Михаилом Павловичем вынудили Пущина оставить военной службу в январе 1823 года. Он перешел служить в Петербургскую уголовную палату.

11 января 1825 года Иван Пущин первым из друзей и близких посетил Михайловское, где в это время жил Пушкин, чтобы морально поддержать друга, сосланного за вольнодумство. Иван Иванович привез ему комедию Грибоедова «Горе от ума» и рассказал о существовании тайных обществ. Но он ничего не сказал о готовящемся покушении на жизнь самодержца.

Иван Пущин всегда был в центе событий, связанных с подготовкой и проведением декабрьского восстания, за что и был сослан в Сибирь, в Читинский острог.

Мой первый друг, мой друг бесценный!
И я судьбу благословил,
Когда мой двор уединенный,
Печальным снегом занесенный,
Твой колокольчик огласил.
Молю святое провиденье:
Да голос мой душе твоей
Дарует то же утешенье,
Да озарит он заточенье
Лучом лицейских ясных дней!

Это стихотворение Пушкин посвятил своему другу, когда узнал о печальной судьбе своего товарища по лицею. Получив это стихотворение в ссылке, Иван Пущин в своем дневнике записал: «Отрадою отозвался во мне голос Пушкина».

Александр Сергеевич даже пытался ходатайствовать перед Николаем I о смягчении наказания Пущину, но получил отказ.

Дельвиг

Антон Антонович Дельвиг был ленив, учился неохотно, за что был порицаем учителями и попадал в пушкинские эпиграммы. Но в нем рано проснулся интерес к литературному творчеству. По окончании лицея он был направлен в Министерство внутренних дел, где и прослужил до конца своих дней. Но это совсем не мешало ему заниматься литературной и издательской деятельностью.

Дельвигу Пушкин посвятил не одно стихотворное послание.

В одних журналах нас ругали,
Упреки те же слышим мы:
Мы любим слишком, да, в бокале
Топить разгульные умы.

Лицейскую дружбу Пушкин и Дельвиг пронесли до конца их недолгой жизни. Он был одним из трех друзей Пушкина, посетивших его в ссылке. Есть сведения, что Пушкин и Дельвиг встречались на Кавказе. Дельвиг умер рано, в 32 года.

«Смерть Дельвига нагоняет на меня тоску. Помимо прекрасного таланта, то была отлично устроенная голова и душа незаурядного закала. Он был лучшим из нас. Наши ряды начинают редеть», — написал Пушкин Плетневу, узнав о смерти друга.

Кюхля

Так лицеисты прозвали долговязого, худощавого Вильгельма Кюхельбекера. На первых курсах товарищи по лицею были безжалостны к нелепому, глуховатому Кюхле. Пушкин тоже не щадил его, донимал эпиграммами и шутками, на которые был большой мастер.

За ужином объелся я,
А Яков запер дверь оплошно
Так было мне, мои друзья,
И кюхельбекерно и тошно.

В своем посвящении на день Лицея Пушкин посвятил несколько строк и Кюхельбекеру:

Служенье муз не терпит суеты;
Прекрасное должно быть величаво:
Но юность нам советует лукаво,
И шумные нас радуют мечты…
Опомнимся — но поздно! и уныло
Глядим назад, следов не видя там.
Скажи, Вильгельм, не то ль и с нами было,
Мой брат родной по музе, по судьбам?

Вильгельм Кюхельбекер с отличием окончил лицей в чине титулярного советника. Его, как и Пушкина, зачислили в коллегию иностранных дел.

Вильгельм Кюхельбекер пережил Пушкина всего на 7 лет. Он умер в Тобольске от чахотки в 1846 году.

Иван Малиновский

Еще один из близких друзей Александра по лицею. Дружбу к Ивану поэт пронес через всю жизнь, а после роковой дуэли с Дантесом говорил: «Отчего нет около меня Пущина и Малиновского. Мне было бы легче умирать».

Иван отличался большой вспыльчивостью и получил прозвище «Казак». Он был сыном первого директора лицея, который умер в 1814 году. На похоронах присутствовали пять лицеистов, в том числе Пушкин. После окончания лицея Малиновский стал военным, дослужился до полковника и в 1825 году вышел в отставку. В 1834 году он женился на сестре Пущина.

Источник

Пущин, Кюхельбекер, Дельвиг – самые близкие друзья.

Введение

Тема изучения пушкинского творчества и пушкинской биографии увлекает многих людей, в том числе и школьников. В курсе литературы мы изучаем творчество и биографию писателя и поэта А.С.Пушкина. Лично мне наиболее интересна тема лицейских лет Пушкина – времени его учения, возникновения дружбы между лицеистами, которая осталась у них на всю жизнь.Царскосельский лицей может по праву гордиться своим первым выпуском. Он оказал огромное влияние на становление Пушкина как поэта и гражданина России. Этому способствовали не только талантливые педагоги, но и сами лицеисты, в числе которых были одаренные, умные, ответственные молодые люди. Пушкин посвятил немало добрых, а порою и шутливых строк своим друзьям – однокашникам.

Глава 1. Пушкин в Лицее

Друзья мои прекрасен наш союз!

Он как душа неразделим и вечен –

Неколебим, свободен и беспечен,

Срастался он под сенью дружных муз.

Куда бы нас ни бросила судьбина

И счастье бы куда ни повело,

А.С. Пушкин “19 октября” (1825)

В Царскосельском лицее (см. Приложение 1) Пушкин провёл всего несколько лет, но не забывал о нём на протяжении всей своей недолгой жизни, ведь лицей явился для тогда ещё маленького Пушкина школой жизни, там он познакомился с людьми, которые сопровождали его в течение всего жизненного пути, они стали его лучшими друзьями: Дельвиг, Пущин, Кюхельбекер. Быть может, без них он и не стал бы тем легендарным поэтом, стихи которого мы с наслаждением читаем.

В Лицей двенадцатилетний Пушкин приехал с немалым запасом разнообразных жизненных впечатлений — и от увиденного, и от личного общения, и с почерпнутым из книг. Редкая в таком возрасте начитанность Пушкина поразила его будущих товарищей-лицеистов при знакомстве с ним. Иван Пущин вспоминал: “Все мы видели, что Пушкин нас опередил, многое прочёл, о чём мы и не слыхали, всё, что читал, помнил…”

Но в остальном ему было трудно конкурировать с серьёзными сверстниками. Прекрасного французского оказалось недостаточно, хотя по этому языку он был на втором месте. В Лицее он недурно овладел латынью, но далеко не лучше других знал античную литературу: на уроках ответы многих одноклассников педагогам кажутся предпочтительней. Даже в сложении стихов (часть он пишет по-французски) первоначально у него находятся довольно удачливые соперники. А если ещё учесть, что директор Энгельгард отмечал у Пушкина в качестве недостатков “французский ум” (другими словами, легковесность и чрезмерное вольнодумство) и страсть к сатире (то, что теперь мы называем словом “критиканство”), помноженную на ранний скепсис, то будет понятно, почему уже через год занятий в общем рейтинге Пушкин занимает лишь 28-е место (начав с 14-го). Сам Пушкин самокритично свидетельствовал:

…порой бывал прилежен,

Порой ленив, порой упрям,

Порой лукав, порою прям,

Порой смирён, порой мятежен,

Порой печален, молчалив,

Порой сердечно говорлив.

Пушкин по характеру в это время был вспыльчивый, к тому же склонный к злой насмешке, внешностью напоминающий обезьяну, за что и имел соответствующие прозвища “обезьяна”, “помесь обезьяны с тигром”, отражавшие его внешность и несдержанный темперамент (Грибоедов позже звал его “мартышкой”). Многие из лицеистов считали его себялюбивым, тщеславным и даже агрессивным. Отсюда другое прозвище — “француз”, отнюдь не только за прекрасное знание французского языка (в годы Отечественной войны тем более обидное и никак не похвальное). Прозвища были почти у всех лицеистов. Но обидных среди них немного, чаще — “швед”, “Кюхля”, “голландец”, “султан”, “маркиз”, “рыжик”, “лиса”, “сибиряк”…

Для Пушкина лицей был не только источником дорогих воспоминаний, но и многого существенно важного и решающего в его последующем духовном развитии. В лицее были хорошие преподаватели, там читались ученикам основы наук, но еще более, чем преподаватели и излагаемые ими научные сведения, служил образованию их тесный дружеский круг. Его значение для Пушкина было неизмеримо велико. Пушкин недаром после окончания лицея отмечал каждую лицейскую годовщину посвященной этой дате стихами. И это были стихи о дружбе. Лицей, лицейское содружество были тем самым, что заменяло ему в юности столь необходимое для человеческой души ощущения дома. Лицей, лицейское содружество, воспоминания о лицее были тем положительным основанием, на котором, при всех ошибках и неудачах, не только в радостях, но и в невзгодах, всегда строилась внутренняя судьба личности Пушкина. Это то, на что Пушкин оглядывался при всех поворотах своей жизни, с чем соизмерял все с ним происходящее.

В лицее, в атмосфере лицея, все хорошо воспитывало. Дружеские беседы изощряли ум и приучали к умственной и духовной открытости (к той открытости, без которой не может быть истинного поэта); прогулки по садам лицея заставляли вспоминать и приобщаться мыслью к прошлому человечества и к его культуре (что нашло потом сильное отражение в поэзии Пушкина). Лицей заложил культурные и человеческие основы пушкинской поэзии в значительной степени, нежели это могли сделать домашнее чтение в детстве и те уроки, которые давались Пушкину его многочисленными домашними хорошими и плохими учителями. В лицее были возможности свободного и естественно непринужденного приобщения к культуре и – что не менее важно – приобщение всем дружеским кругом, вместе.

Глава 2

Пущин, Кюхельбекер, Дельвиг – самые близкие друзья.

В жизни Пушкина лицейская дружба оставила неизгладимые следы. Он быстро подружился с Иваном Пущиным(см. Приложение 2). С первых же дней пребывания в Лицее тринадцатилетний Иван Пущин стал считаться одним из лучших учеников. Его отличали прилежание, благоразумное поведение, добродушие, “чувствительность с мужеством и тонким честолюбием”, особенно же рассудительность, в обращении с окружающими — неизменная вежливость и “приличная разборчивость и осторожность”. Подобное случается не часто: все, кто знал Пущина и во время учёбы в Лицее, и после, даже его идейные противники, отзывались о нём не иначе как исключительно с уважением и симпатией. Повзрослев, он был высок ростом, хорошо сложён. Большие выразительные сине-серые глаза, спокойное лицо. Про таких говорят — красив и духовно, и внешне.

Пушкин и Пущин жили в Лицее рядом: справа комната, над дверью которой была чёрная дощечка с надписью “№ 13. Иван Пущин”, а слева — “№ 14. Александр Пушкин”. Пущин — тоже москвич, он на год постарше Пушкина. Вместе посмеялись над несчастливым номером комнаты Пущина. Позже всю жизнь подписывали письма друг другу лицейскими номерами.

В 1826 году он написал об Иване Пущине: “Мой первый друг, мой друг бесценный”, как пишут и думают о первой незабываемой любви. Нет, даже больше, чем о первой любви, ибо “она прошла. но с первыми друзьями // Не резвою мечтой союз твой заключён. // Пред грозным временем, пред грозными судьбами // О, милый, вечен он! “. Это было сказано ещё раньше – в 1817 году. А в день смерти Пушкин горько пожалел, что нет рядом Пущина и Малиновского ( «Прохожий, поспеши к стране родной своей! Ах! Грустно умереть далёко от друзей».)

Товарищ милый, друг прямой,

Тряхнём рукою руку,

Оставим в чаше круговой

Педантам сродню скуку:

Не в первый раз мы вместе пьём,

Нередко и бранимся,

Но чашу дружества нальём –

И тотчас помиримся. (1814 г.)

11 лет Пушкин знал, что Пущин заживо похоронен в “мрачных пропастях земли” (был в застенках), но дружба не слабела:

Молю святое провиденье:

Да голос мой душе твоей

Дарует то же утешенье,

Да озарит он заточенье

Лучом лицейских ясных дней.

У Пущина были прекрасные отношения со всеми, его никто не обижал, он ни с кем не ссорился. Происходил из родовитой дворянской семьи, его отец — генерал-интендант флота. Но в семье двенадцать детей. И мать, страдавшая душевным расстройством. Так что Пущин совершенно иначе, чем остальные люди, относился к дружбе между лицеистами… Пущина осудят на вечную каторгу; он вернётся из сибирской ссылки лишь в 1856 году и через три года умрёт.

Ещё один лицейский друг Пушкина – Вильгельм Кюхельбекер (см. Приложение3) сильно повлиял на его творчество. А был он смешным таким человечком среди лицеистов. Кюхельбекер, плохо слышащий на одно ухо после золотухи, с необузданной вспыльчивостью и с комической внешностью, вызывавшей постоянные шутки, доходившие до издевательства (ребята в этом возрасте бывают удивительно злыми). Однажды дошло до того, что Кюхля решил топиться — его вытащили из пруда и обсмеяли ещё сильнее, мол, даже утопиться не можешь…

Первое напечатанное стихотворение Пушкина “К другу стихотворцу” обращено именно к Кюхельбекеру. Юношеские размышления о роли и назначении поэта в этом произведении опираются на жизненную основу. Речь идёт о начальных неуклюжих поэтических опытах Кюхельбекера:

Но что? ты хмуришься и отвечать готов;

Когда на что решусь, уж я не отступаю,

И знай, мой жребий пал, я лиру избираю.

Пусть судит обо мне, как хочет, целый свет,

Нужно было очень тонко понимать характер Кюхельбекера, чтобы написать это. “Когда на что решусь, уж я не отступаю!” – таков был один из важнейших жизненных принципов этого человека. Он осуществил его в дружбе, в литературе и в жизни – в декабрьский день 1825 года, который превратил неимущего и малоизвестного петербургского поэта в “опасного государственного преступника”, строго охраняемого всем могуществом царской власти.

Кюхельбекер, просидев в Петропавловской, Кексгольмской и Шлиссельбургской, затем в Динабургской крепостях, будет отправлен на поселение в Сибирь, где заболеет туберкулёзом и угаснет в Тобольске в 1846 году.

Во многих стихах Пушкин обращается и к одному из любимых друзей – к Антону Дельвигу(см.Приложение 4). Он был очень забавным и смешным. Например, лишённый очков, близорукий Дельвиг, для которого весь свет был как в тумане, а все женщины казались ему красавицами, — то-то была потеха для остальных лицеистов. Именно не способный к зависти Антон Дельвиг в стихотворении «Пушкину» уже в 1815 году предсказал своему другу великое будущее. Флегматичный толстяк и великодушный добряк Дельвиг со своим вечным “Забавно!”, произносимым с задумчивой улыбкой, мягкий, снисходительный даже к обидам со стороны Пушкина (хотя, казалось бы, кому понравится, когда о тебе говорят: “ленивец сонный” и “сын лени вдохновенный”), умел понимать, щадить, ценить и поддерживать друга. Кстати, по воспоминаниям одного из лицеистов о Дельвиге, “только огненная натура Пушкина могла вызвать его к деятельности”. Чаще всего (это о Дельвиге отзывается уже сам Пушкин): “Он предпочитал прогулки по аллеям Царского Села и разговоры с товарищами, коих умственные склонности сходствовали сего собственными”. Умственные склонности Дельвига и Пушкина сходствовали. Они понимали друг друга с полуслова. Для Дельвига Пушкин был самым большим авторитетом. А Пушкин всегда прислушивался к мнению Дельвига-литератора.

В этом же – 1831 году – на лицейскую годовщину Пушкин откликнулся одним из самых грустных своих стихотворений:

Чем чаще празднует Лицей

Свою святую годовщину,

Тем робче старый круг друзей

В семью стесняется едину,

Тем реже он; тем праздник наш

В своём веселии мрачнее;

Тем глуше звон заздравных чаш

И наши песни всё грустнее.

Глава 3.

19 октября – самая главная дата в жизни лицеистов первого выпуска. Скрепив свою дружбу одинаково незыблемыми чугунными кольцами, они решили собираться каждый год 19 октября, в честь дня торжественного открытия лицея в 1811 году.

Знаменательной и всегда связанной с друзьями-декабристами была для Пушкина дата открытия Царскосельского лицея. Годы пребывания в этом заведении были связаны с воспоминаниями о вольнолюбивых надеждах, о “святом братстве”, “семье друзей”. На эти даты выпадает создание ряда произведений, которые содержат прямые и косвенные декларации политического характера или дорогие и священные воспоминания для поэта.

Особое место в ряду пушкинских лирических гимнов дружбе занимает элегия “19 октября” 1825 года. Прошло уже несколько лет разлуки Пушкина с друзьями: сначала южная ссылка, потом заточенье в Михайловском.

Печален я: со мною друга нет,

С кем долгую запил бы я разлуку,

Кому бы мог пожать от сердца руку

И пожелать весёлых много лет.

Прямо обращённое к товарищам стихотворение напоминает им об отсутствующих:

Я пью один, и на брегах Невы

Меня друзья сегодня именуют.

Но многие ль и там из вас пируют?

Ещё кого не досчитались вы?

Ещё не догадываясь об этом, Пушкин в дату 19 октября 1825 года как бы закладывает сам для себя основу традиции, которой он никогда потом не изменит; во всех посвящённых лицеистам и годовщинам открытия лицея стихотворениях Пушкин вспоминает прежде всего о тех, кого нет рядом с друзьями. В 1827 году это будут Иван Пущин и Вильгельм Кюхельбекер, сосланные в Сибирь; в 1831 году – “шесть мест упразднённых стоят”, а среди них – “любимейший из любимых” Антон Дельвиг. Но эти мотивы скорби зазвучат ещё не скоро. И в 1825 году Пушкин с любовью и нежностью вспоминает тех людей, с которыми ему посчастливилось повидаться за время своего пребывания в Михайловском:

. Поэта дом опальный,

О Пущин мой, ты первый посетил,

Ты усладил изгнанья день печальный,

Ты в день его лицея превратил.

“Ты, Горчаков, счастливец с первых дней. невзначай просёлочной дорогой мы встретились и братски обнялись”. “И ты пришёл, о Дельвиг мой!”

Главным в стихотворении 1825 года становится истинный гимн дружбе, навсегда вошедший в сознание и память любого русского читателя:

Друзья мои прекрасен наш союз!

Он как душа неразделим и вечен –

Неколебим, свободен и беспечен,

Срастался он под сенью дружных муз.

Чистота, бескорыстность, широта дружеского чувства Пушкина поразительны. В том же году Пушкин пишет стихотворение “Дружба”, состоящее из одного четверостишья.

Что дружба? Лёгкий пыл похмелья,

Обиды вольный разговор,

Обмен тщеславия, безделья

Иль покровительства позор.

Невозможно поверить, что это пишет тот же Пушкин, только что восклицавший: “Друзья мои, прекрасен наш союз!”. Что вызвало эти горькие и безжалостные строки? Просто ли дурное настроение или внезапно проснувшиеся воспоминания о встречах и отношениях с людьми, далёкими от лицея. Может быть, ведь в стихотворении “19 октября” есть тень этих неприятных впечатлений:

Друзьям иным душой предался нежной;

Но горек был небратский их привет.

Пушкин не хочет вспоминать невежество, предательство и коварство “иных друзей”, он не хочет омрачать этими воспоминаниями стихи, посвящённые Лицею, но горечь и обида, видимо, так сильны в его душе, что нечаянно отчеканиваются в это короткое четверостишие.

Глава 4.

Дата добавления: 2018-06-27 ; просмотров: 2291 ; Мы поможем в написании вашей работы!

Источник

Доклад Лицейские друзья Пушкина (6 класс сообщение)

Годы проведенные в лицее были самыми насыщенными и беспечными в жизни русского поэта и прозаика Александра Пушкина. Писать стихотворения он стал в тринадцатилетнем возрасте уже учась в лицее.
Лицейские товарищи Пушкина имели уникальную возможность первыми оценивать задатки будущего классика отечественной литературы. Настоящими друзьями для юного Александра являлись Вильгельм Кюхельбекер, Иван Пущин и Антон Дельвиг. В завершении учебы он общался с широким кругом лиц, но близкими друзьями стали именно эти трое.

Пущин Иван был для Пушкина самым лучшим другом. Они доверяли друг другу и помогали в трудных ситуациях. Дружба между Александром и Иваном завязалась еще при поступлении в лицей, а в общежитии они оказались соседями по комнате. Пущину удалось пронести дружескую преданность до последнего дня поэта. Возможно, своими совершенно разными чертами в характерах они дополняли друг друга. Александр по натуре был раздражительным и деятельным, а Иван наоборот предпочитал все спокойно обдумывать, был рациональным и добродушным. В конце учебного дня Пушкин делился с Пущиным своими проблемами и Иван всегда поддерживал друга, давая совет.

Друзья также поддерживали Пушкина и в творческом плане. Единство поэтического характера сплотило дружбу Пушкина с Дельвигом. Всегда очень ленивый барон Антон Дельвиг любил писать стихи и делал это исключительно для себя. Тогда Пушкин подвигнул друга продемонстрировать стихи на широкую публику.

Не единожды лицейским друзьям Пушкина приходилось терпеть и издевательства с его стороны. Чаще всего под насмешки попадал Вильгельм Кюхельбекер, его, очень добродушного человека Пушкин часто всячески задевал при этом обидно называя Кюхлей.

За лицейские годы Пушкину удалось укрепить свой творческий потенциал благодаря поддержке этих настоящих друзей.

Антон Дельвиг

Антон Антонович учиться не хотел. Не то, чтобы он не понимал науку, ему было просто лень. На уроках он чаще всего спал. Второй недостаток — чрезмерно развитое воображение. Нет, он не врал. Он просто придумывал всякие истории и небылицы, а те события, которые происходили с ним в реальности, приукрашивал.

Дельвиг рано ощутил порывы к творчеству. Несмотря на серьезную профессию, он постоянно отвлекался на литературу. Даже во время службы в Министерстве внутренних дел, где его готовили на довольно серьезный пост, он занимался издательской деятельностью. Дельвиг был одним из трех друзей, решившихся посещать Пушкина в ссылке. Умер очень рано. Ему было всего 32 года. Узнав о смерти друга, Пушкин написал Плетневу: «Наши ряды начинают редеть».

«Поэт в России больше, чем поэт»

Кюхельбекеру посчастливилось незаметно покинуть Сенатскую площадь, когда стало очевидно, что восстание обречено. Однако незадачливого декабриста с приметами «рост 2 аршина 9 4/8 вершков, лицом бел, чист, волосом чёрн, глаза карие, нос продолговат с горбиною» быстро разыскали.

Зимой 1826 года талантливый лицеист оказался в казематах главной политической тюрьмы России – Петропавловской крепости. Ему грозила смертная казнь, которая была заменена двадцатью годами каторжных работ. Позже и этот приговор удалось смягчить, но, несмотря на то, что заключенный Кюхельбекер содержался в достаточно мягких условиях (мог писать и получать письма, читать книжные новинки, общаться с духовником), поэт был глубоко несчастен.

Не было счастья и в личной жизни. Кюхельбекер всегда искал женщину, которая стала бы ему соратником и близким другом, но будучи в ссылке, женился на безграмотной дочери баргузинского почтмейстера Дросиде Ивановне Артеновой. Необразованная супруга не разделяла философских и стихотворных увлечений бывшего лицеиста, которые к этому времени вышли на новый уровень. Кюхельбекер больше не подражал Державину или Жуковскому. Основываясь на личных ощущениях, он писал о печальных думах узника или же божественном огне, которому не страшна тюрьма.

Однако Кюхельбекер остался верен первым поэтическим опытам: выше всего философ и романтик ставил предназначение стихотворца. В одном из своих последних произведений, названном «Участь русских поэтов», умирающий, больной декабрист писал:

Горька судьба поэтов всех племен; Тяжеле всех судьба казнит Россию: Для славы и Рылеев был рожден; Но юноша в свободу был влюблен… Стянула петля дерзостную выю.
Могила декабриста В. К. Кюхельбекера в Тобольске Фото: РИА Новости/ Сергей Ветров

Вильгельм Кюхельбекер

Это, пожалуй, самая яркая и запоминающаяся фигура среди лицеистов. Как его только не называли друзья:

Одноклассник никогда не обижался, занимаясь любимым делом — написанием стихов. Только назвать их часто не успевал. А еще он плохо слышал на одно ухо, поэтому половины из того, что ему говорили, просто не разбирал.

Стихи стали еще одним поводом для насмешек, потому что в них было очень много ошибок. Однажды он даже пытался утопиться в пруду лицея, но его успели спасти.

Вильгельм Кюхельбекер (или Василий Кюхля, как звали его друзья) часто становился жертвой розыгрышей и насмешек со стороны однокурсников. Пушкин тоже не оставался в стороне:

А Яков запер дверь оплошно —

Так было мне, мои друзья,

И кюхельбекерно и тошно.

Прочитав это, Кюхельбекер вызвал Александра на дуэль, которая, к счастью, закончилась благополучно. Но, несмотря на насмешки, друзья любили Кюхлю и не давали его другим в обиду. После окончания академии Кюхельбекер получил чин титулярного советника и был зачислен в коллегию иностранных дел, как и Пушкин.

Созвучие

А.С. Пушкин. Автопортрет

Первая организация декабристов Союз спасения образовалась в 1817 г. Ее цель – борьба за ограничение самодержавия и борьба с крепостным правом. В эту организацию входит лицейский друг Пушкина Иван Иванович Пущин. В этом же году друзья заканчивают Лицей и Пушкин пишет свою оду «Вольность»:

Увы! куда ни брошу взор — Везде бичи, везде железы, Законов гибельный позор, Неволи немощные слезы; Везде неправедная Власть В сгущенной мгле предрассуждений Воссела — Рабства грозный Гений И Славы роковая страсть.

Конечно же, в то время направление мыслей поэта и чаяния декабристов вполне совпадали. А вот декабрист Поджио в своих «Записках» позже скажет, что их путь – путь открытого восстания, а не тайная борьба за власть путем дворцовых заговоров и подлого цареубийства (он говорит здесь об убийстве Павла I): «Пьяная буйная толпа врывается к нему и отвратительно, без малейшей гражданской цели, его таскает, душит, бьет и убивает. Убийцы были награждены. За ними был легкий и жалкий успех. Нет, не они нам пример».

Об отношении к крепостному праву Пушкин говорит в стихотворении «Деревня», написанном им в 1819 г.:

Здесь барство дикое, без чувства, без закона, Присвоило себе насильственной лозой И труд, и собственность, и время земледельца. Склонясь на чуждый плуг, покорствуя бичам, Здесь рабство тощее влачится по браздам Неумолимого владельца. Здесь тягостный ярем до гроба все влекут, Надежд и склонностей в душе питать не смея, Здесь девы юные цветут Для прихоти бесчувственной злодея.

Его отношение к крепостному праву, выраженное в стихах, вполне соответствует отношению к этому вопросу декабристов. Необходимость отмены крепостного права как унизительного для человека явления очевидна как для декабристов, так и для Пушкина.

Д. Кардовский «Пушкин среди декабристов в Каменке»

В 1820 г. Пушкин был сослан на юг за свои политические стихи, там он знакомится с членами тайного общества Союза благоденствия М. Орловым, К. Охотниковым, В. Раевским, И. Якушкиным, часто бывает в Каменке. А Каменка, как мы знаем, была одним из штабов заговорщиков. Князь П. Вяземский писал: «Хоть Пушкин и не принадлежал к заговору, который приятели таили от него, но он жил и раскалялся в этой жгучей и вулканической атмосфере».

Еще до своей ссылки на юг Пушкин был участником одного из литературных обществ декабристов «Зеленая лампа» (филиал Союза благоденствия), участники «Зеленой лампы» стояли на позициях ограничения монархии и завоевания этого ограничения революционным путем. В 1821 г. в Кишиневе Пушкин встречался и беседовал с Пестелем, а в 1822 г. он предупреждает В. Раевского, члена Южного тайного общества, о грозящем ему аресте (Пушкин жил в это время на квартире наместника Бессарабии генерала Инзова).

Но постепенно взгляды Пушкина на необходимость революционных преобразований меняются, он все меньше верит в успех политической борьбы и начинает понимать, что народ ее не поддержит, т.к. он пассивен, а группа людей, пусть даже очень честная и целеустремленная, ничего изменить не может. В своей трагедии «Борис Годунов» он пишет:

Но знаешь ли чем сильны мы, Басманов?

Не войском, нет, не польскою помогой,

А мнением — да, мнением народным.

1 января 1825 г., когда Пушкин находился в Михайловском, его посетил лицейский друг Иван Пущин. После первых объятий и слез радости, расспросов и рассказов Пущин признался другу, что в России существует тайное общество и что он к нему принадлежит.

А Следственная комиссия по делу декабристов установила, что вольнолюбивые стихи поэта использовались декабристами в качестве прокламаций, что они читались в армии. Николай I «простил» Пушкина, но стихотворение «Арион» написано в 1827 г., уже после ссылки и казни декабристов, и в нем поэт говорит:

Лишь я, таинственный певец,

На берег выброшен грозою.

Я гимны прежние пою

И ризу влажную мою

Сушу на солнце под скалою.

О постоянных внутренних (и творческих) обращениях Пушкина к идее преобразования общества и поисках путей говорят последующие его произведения: «История Пугачева», «Капитанская дочка», «Дубровский». И слова о «русском бунте, бессмысленном и беспощадном» говорят сами за себя.

Иван Малиновский

После дуэли с Дантесом Пушкин говорил: «Отчего рядом нет Малиновского и Пущина? Мне было бы легче умирать». Товарищ Малиновский получил прозвище Казак за вспыльчивость. Многие считают, что он бы сделал военную карьеру, если бы отец, который был директором этого лицея, не принудил учиться.

После окончания лицея Иван Малиновский стал военным и дослужился до полковника. Выйдя в отставку в 1825 году, задумался о создании семьи, но женился только в 1834 году на сестре Пущина.

Иван Пущин (1798-1859)

Н. Бестужев «Портрет И. Пущина»

Его отец был сенатором, генерал-интендантом флота.

Учился вместе с Пушкиным в Царскосельском лицее. Мальчики после первого знакомства сразу же почувствовали симпатию друг к другу и оставались друзьями всю жизнь, хотя жизнь развела их в разные стороны сразу же после окончания Лицея.

Н. Рушева «Пушкин и Пущин»

И. Пущин уже в Лицее привлекал других «своей высокой чистотой, честностью и сердечной теплотой», так его характеризовал директор лицея Е.А. Энгельгардт. Почти сразу же после окончания лицея он становится участником тайных обществ – сначала «Священной артели», основанной гвардейскими офицерами в 1814 г., затем Союза спасения, Союза благоденствия, Северного общества.

Служил в лейб-гвардии конной артиллерии, с 1823 г. оставил военную службу и стал служащим Петербургской уголовной палаты. Позже перешел в московский надворный суд, а в тайном обществе возглавил Московскую управу. Накануне восстания переехал в Петербург и принял непосредственное участие в его подготовке с надеждой, чтобы столичные и московские войска выступили совместно.

Он был на Сенатской площади одним из первых. «Всех бодрее в каре Московского полка стоял И. И. Пущин, хотя он, как отставной, был не в военной одежде; но солдаты охотно слушали его команду, видя его спокойствие и бодрость», — рассказывал декабрист А. Розен. Как одного из главных зачинщиков, Пущина осудили «по первому разряду»: смертная казнь с отсечением головы. Затем смертный приговор был заменен вечной каторгой.

За 10 месяцев до восстания декабристов Пущин посетил ссыльного друга в Михайловском, и это была их последняя встреча. О ней Пушкин писал:

И ныне здесь, в забытой сей глуши, В обители пустынных вьюг и хлада, Мне сладкая готовилась отрада: Троих из вас, друзей моей души, Здесь обнял я. Поэта дом опальный, О Пущин мой, ты первый посетил, Ты усладил изгнанья день печальный, Ты в день его Лицея превратил И все прошло, — проказы, заблуждения… Ты, освятив тобой избранный сан, Ему в очах общественного мненья Завоевал почтение граждан…

(19 октября 1825 года)

Уже на каторге, в Петровском заводе в Забайкалье, Пущин узнал о смерти Пушкина и написал в одном из писем: «Кажется, если бы при мне должна была случиться несчастная его история и если б я был на месте К. Данзаса, то роковая пуля встретила бы мою грудь: я бы нашел средство сохранить поэта-товарища, достояние России«.

В 1839 году Пущину разрешено было отправиться на поселение в Тобольскую губернию, где он провел 4 года, жил в Туринске, затем в Ялуторовске. Иван Пущин был необычайно добрым и отзывчивым человеком: кроме своих двоих детей, он взял на воспитание троих детей умершего декабриста Ивашева, а затем приютил жену и детей умершего В. Кюхельбекера, лицейского товарища. Его все любили и называли «самым сердечным другом» (Волконский), «общим нашим любимцем» (Басаргин). В ссылке он занимался земледелием, педагогикой, наукой (изучал экономику Сибири).

Его ссылка кончилась в 1856 г., но в Москве ему жить было запрещено, он поселился в имении князя Эристави. Здесь же начал писать свои известные «Записки о Пушкине» и другие мемуарные произведения.

Умер он в 1859 г. в Бронницах, родовом поместье Фонвизиных (М.А. Фонвизин – декабрист, после его смерти Пущин женился на его вдове, Н.Д. Фонвизиной). Там же и похоронен рядом с другом-декабристом М. Фонвизиным).

Алексей Демьянович Илличевский

Хороший друг Александра Сергеевича Алексей Илличевский тоже поэт. Под своими произведениями он ставил подписи:

Было время, когда сокурсник даже помогал Пушкину править произведения и дописывать их при необходимости.

Алексей Демьянович был спокойный, избегал ссор, не участвовал в спорах. Учителя хвалили его за поэтический талант. Однажды Пушкин написал ему:

В порыве пламенной души,

Небрежной кистью наслажденья

Мне друга сердца напиши.

После лицея стал чиновником в Сибири. Далее о его судьбе история умалчивает.

Михаил Лукьянович Яковлев

За удивительную способность пародировать Яковлев получил прозвище Паяс 200 номеров. Он даже походку и жесты других людей передавал с точностью. Михаил Яковлев называл Пушкина то обезьяной, то тигром, что со временем переросло в «смесь обезьяны с тигром». Яковлев отмечал, что поэт Пушкин из них был самым способным.

Популярные темы сообщений

Константин Карлович Данзас

За неуклюжесть его прозвали Медведем. Дружил со многими, но лучшим другом считал Броглио, с которым вместе постоянно хулиганили. Любимое занятие — соревноваться в проказах. За «черной партой» (парта, куда сажали провинившихся) кто-то из них сидел постоянно. Но это не помогало. Однажды учителя заставили Данзаса надеть старую одежду, которая была на него мала, и сказали, что теперь так будет всегда, если он не будет слушаться. Это помогло!

У Данзаса был очень красивый каллиграфический почерк, его постоянно ставили в пример остальным. Его даже назначили вести школьный журнал. После лицея стал военным. Был секундантом на последней дуэли Пушкина. Кстати, за это его чуть не казнили.

Пушкин в лицее

В мае 1811 года Пушкину исполнилось 12 лет. Родители решили было отвезти его в Петербург и отдать на воспитание в Иезуитский коллегиум. Но в это время до Москвы дошёл слух, что царь Александр I намерен открыть осенью в Царском Селе новое, ещё небывалое в России учебное заведение – Лицей. Слух этот заинтересовал отца Пушкина, Сергея Львовича, любителя всяких новостей.

Пушкин-лицеист. Памятник в лицейском саду.

Сергей Львович навёл справки и скоро узнал, что Лицей должен готовить будущих помощников царя, государственных деятелей. В то время царь Александр I ещё был вольнодумцем. Его отец, деспот Павел I, был убит придворными, и Александру, чтобы удержаться на престоле, приходилось проявлять мягкость души и свободу мыслей, что он и делал некоторое время. В Лицее должны были бесплатно жить и учиться дети родовитых дворян: предполагалось, что по окончании Лицея они займут важные государственные должности по дипломатической и военной части. Царь хотел лично наблюдать за воспитанием лицеистов и потому приказал открыть Лицей в Царском Селе, в четырёхэтажном флигеле, примыкавшем к большому царскому дворцу. И бесплатное обучение, и покровительство царя, и блестящая карьера в будущем – всё это взволновало Сергея Львовича, и он решил во что бы то ни стало устроить сына в Лицей. Но детей родовитых дворян было много, а в Лицей принимали всего тридцать воспитанников. Надо было хлопотать, искать протекции. Обычно ленивый и беспечный, Сергей Львович тут проявил достаточную энергию и добился того, что его сыну разрешили держать экзамен. В июле Пушкин вместе с дядюшкой Василием Львовичем, известным в ту пору поэтом, выехал на лошадях из Москвы в Петербург. Он выдержал экзамен и был принят в Лицей.

В этом здании, налево от арки, помещался Царскосельский лицей.

19 октября, утром, в тихом живописном Царском Селе, во дворцовом флигеле, произошло торжественное открытие Лицея. После молебна в придворной церкви лицеистов, 10–14-летних мальчиков, одетых в новую парадную форму – в синие мундиры с красными воротниками, шитыми серебром, в белые брюки и высокие ботфорты, – ввели в большой лицейский зал. Между колонн стоял стол, покрытый красным сукном с золотой бахромой. На столе лежала «Высочайшая грамота» – указ царя об открытии Лицея. Лицеистов выстроили в три шеренги справа от стола. Вместе с ними встало их взволнованное начальство: директор, инспектор, гувернёры, – а напротив, лицом к ним, выстроились лицейские профессора и чиновники. В торжественной тишине чиновник из министерства народного просвещения тонким, дребезжащим голосом прочитал указ об открытии Лицея и устав Лицея, в котором говорилось, что в этом «новом святилище наук» телесные наказания запрещаются. Это было необыкновенно и ново, потому что в те годы во всех учебных заведениях школьников секли розгами самым унизительным образом. Потом директор Лицея, держа в дрожащих руках длинный лист бумаги, невнятно и робко прочитал скучную, длинную речь. Но вот следом за ним к столу смело, с достоинством вышел молодой профессор политических наук Куницын. Он не читал свою речь, а говорил уверенно, громко, обращаясь не к царю, а к лицеистам. Он призывал их к славе, к служению отечеству, народу, к честному выполнению долга гражданина и воина. В его речи не были и тени раболепства, он ни разу не упомянул имени царя. Это тоже было необыкновенно. Все ораторы обычно призывали своих слушателей к служению прежде всего царю, а потом уже отечеству, народу. Куницын смело нарушил этот обычай. И это глубоко взволновало лицеистов и запало в их души на всю жизнь. Через 25 лет, за три месяца до своей трагической смерти, Пушкин в день 19 октября, в «Лицея день заветный», вспоминал о речи Куницына и только о ней как о большом событии в день открытия Лицея. Лицеисты с восторгом слушали смелую речь Куницына и смотрели на него, как на человека необыкновенного. И он действительно оказался необыкновенным человеком. В течение шести лет он был их любимым профессором. Он воспитал в них чувство чести и независимости, стремление к свободе, ненависть к тирании и рабству.

«Он создал нас, он воспитал наш пламень. Поставлен им краеугольный камень, Им чистая лампада возжена…» –

писал о нём Пушкин в 1825 году в ссылке, в Михайловском, в стихотворении, посвященном четырнадцатой годовщине открытия Лицея. Вечером, когда царь и важные гости уехали, лицеисты переменили парадную форму на будничную и вышли гулять. На улице лежал пушистый, рано выпавший снег. Вокруг Лицея горели плошки. При свете этой пышной иллюминации лицеисты бросились играть в снежки, забыв о том, что они будущие «столпы отечества». Торжество кончилось. Начались школьные будни. Как во всех закрытых учебных заведениях, жизнь в Лицее шла по строго установленному порядку. У каждого лицеиста была своя комната. В комнате железная кровать, комод для белья, конторка, стул, стол для умыванья. На конторке чернильница, гусиные перья, подсвечник, щипцы, чтобы снимать нагар с сальной свечи. Лицеисты вставали рано – в шесть часов утра, – одевались при свечах и сбегали с четвёртого этажа вниз по лестницам в зал на молитву, потом шли в класс, учились с семи до девяти часов, пили чай в столовой и шли на прогулку. С десяти до двенадцати снова учились, обедали, снова гуляли и снова учились. Вечером, в половине девятого, ужинали и до десяти часов занимались всяк своим делом: одни читали в библиотеке журналы и книги, другие бегали по залу, играли в мяч, третьи в тихом углу рассказывали смешные и страшные истории. В десять часов расходились по комнатам и ложились спать. Длинный сводчатый коридор четвёртого этажа погружался в тишину и во мрак. Только тускло горели ночники да дежурный дядька уныло шагал из конца в конец. Пушкин впервые в жизни попал в такое большое общество сверстников. В Москве у него не было близких друзей, он не учился, как другие лицеисты, ни в гимназии, ни в пансионе. В Москве, в родительском доме, мать, отец и опостылевшие ему гувернёры не очень любили его. У него был неуравновешенный, своенравный характер. Из одной крайности он легко переходил в другую. То ленивый, неподвижный увалень, то «неуёмный» проказник, то непокорный, вспыльчивый упрямец, он часто раздражал родителей и гувернёров. Они бранили его, жестоко оскорбляли его самолюбие и как бы вовсе не замечали его больших достоинств – его ума, его горячего сердца, его неукротимой жажды знания. Он тогда уже перечитал почти всю библиотеку отца, знал наизусть многих русских и французских поэтов. В голове у него уже теснились свои мысли, мечты и стремления. А этого – главного-то – в нём и не замечали. И он замыкался, держался настороже. Потому и в Лицее он не сразу раскрыл свою душу. Он быстро подружился только со своим соседом по комнате, спокойным, добрым, умным Иваном Пущиным, а с другими товарищами сходился туго. При малейшем намёке на обиду он мгновенно вспыхивал и давал отпор. Пушкин в возрасте 12–14 лет. Гравюра Е. Гейтмана.

Но всё хорошее, что было в Пушкине: его горячее, доброе сердце, его сверкающий ум, прямота, искренность, преданность друзьям, – не могло не раскрыться в повседневном общении. Товарищи полюбили Пушкина, полюбил их и Пушкин. Лицей считался высшим учебным заведением. Лицейское начальство и профессора смотрели на лицеистов, как на взрослых студентов и предоставляли им большую самостоятельность и свободу. В классы на лекции они могли являться по своему усмотрению. Кто хотел учиться, тот учился, а кто не хотел, мог предаваться лени. Пушкин с увлечением занимался только такими науками, которые были ему по душе. Он любил русскую и французскую литературу, любил историю, лекции Куницына и пренебрегал другими предметами. Страсть к литературе и истории зародилась в нём ещё в детстве, в Москве. В родительском доме он видел многих известных в ту пору поэтов: Карамзина, Жуковского, Дмитриева, своего дядюшку Василия Львовича, – с волнением слушал их споры о литературе, о бурных исторических событиях, происходивших тогда в Европе, о непрерывных войнах Наполеона Бонапарта. Слышал он рассказы и о предках своих – непокорных Пушкиных, о знаменитом прадеде своём, арапе Петра Великого, Абраме Ганнибале. Имена многих предков Пушкина были тесно связаны с русской историей, и история была для него как бы «семейной хроникой». И теперь в Лицее в Царском Селе он жил в кругу исторических памятников. В великолепном царскосельском парке в честь победы над турками было воздвигнуто множество колонн и обелисков, на которых сверкали медью имена многих русских полководцев, воспетых Державиным в патриотических одах. Среди них было имя предка Пушкина – Ивана Ганнибала, цехмейстера морской артиллерии, который сжёг турецкие корабли и взял крепость Наварин. Французскую литературу в Лицее преподавал родной брат Марата. Он рассказывал лицеистам и о французской революции, и о Марате, и о Робеспьере с живостью и непосредственностью человека, видевшего всё своими глазами. Даже лицейский повар – и тот был связан с историей: он был когда-то поваром фельдмаршала Суворова. Всё это невольно поддерживало интерес и страсть Пушкина к истории. А страсть к литературе поддерживали и профессора, и гувернёры, сочинявшие пьесы для лицейских спектаклей в стихах и прозе, и товарищи-лицеисты, особенно Илличевский, Дельвиг, Кюхельбекер, Яковлев, Корсаков, которые с не меньшей страстью, чем Пушкин, читали журналы, заучивали наизусть стихи Жуковского, Крылова, Батюшкова, сами сочиняли эпиграммы, шуточные песни и издавали свои рукописные журналы.

Лицейский зал. В этом зале Пушкин читал перед Державиным свое стихотворение «Воспоминания в Царском Селе».

Не прожил Пушкин и года в Лицее, как надвинулось чрезвычайное историческое событие. В июне 1812 года шестисоттысячная армия Наполеона перешла через Неман и стремительно двинулась на Москву. Началась Отечественная война, которая пробудила неслыханный патриотизм в сердцах русских. Лицеисты с волнением читали газетные сообщения о ходе войны и до слёз завидовали тем, кто шёл умирать за родину. А через Царское Село то и дело проходили к фронту бородатые ратники, казаки. В Лицей приезжали прощаться родственники, старшие братья, тоже уходившие на поле боя.

«Вы помните: текла за ратью рать, Со старшими мы братьями прощались И в сень наук с досадой возвращались, Завидуя тому, кто умирать Шёл мимо нас…»

Бородинскую битву, пожар Москвы лицеисты переживали с большой болью и тревогой. Что же дальше? Неужели Наполеон двинет свои полчища на Петербург? Этого ждали, и лицейское начальство стало спешно готовиться к эвакуации Лицея на Север. Портные уже начали было шить лицеистам бараньи тулупы. Но вот началось поспешное отступление Наполеона. Теперь газетные сообщения уже не огорчали лицеистов, а радовали. Они с восторгом следили за действиями русской армии и русских партизан – крестьян и крестьянок. Наконец французы были окончательно разбиты. Русские войска вошли во Францию и заняли Париж. Русский народ-победитель встал в центре внимания всего мира. Это ещё больше наполнило сердце Пушкина и его товарищей чувством великой гордости за свой родной народ. Один из товарищей Пушкина – Илличевский – писал в письме своему другу, который учился тогда в петербургской гимназии: «…Хвала русскому языку и русскому народу! Последняя война доставила ему много славы, и я уверен, что иностранцы разуверились, что мы варвары, разуверятся также и в том, что наш язык варварский: давно пора этому!» Победа русского народа укрепила страсть лицеистов к русской литературе. Не ускользали от лицеистов и тёмные стороны тогдашней русской действительности. Когда царь Александр I вернулся из Парижа, лицеистов повели в Павловск на празднество, устроенное в честь царя. Они издали смотрели на балет, который шёл на лугу на фоне великолепных декораций, изображавших окрестности Парижа. Потом в павильоне, увитом гирляндами роз, был бал. А когда начался разъезд, кто-то из царских вельмож позвал своего слугу: «Холоп!». На лицеистов так и пахнуло XVII веком. Лицеистов волновало то, что русский народ, защитник родины, освободитель народов Европы, который вынес всю тяжесть войны, по-прежнему остался в презрении, нищете и рабстве. Этих героев дворяне по-прежнему секли розгами, выменивали на борзых собак и продавали, как скот. Эта жестокая несправедливость жгла стыдом и негодованием сердца честных людей. Отечественная война пробудила в Пушкине чувство гордости за героический русский народ, любовь к народу и чувство негодования к тем, кто продолжал держать его в нищете и рабстве. Эти чувства стали основой творчества Пушкина. В эти годы стал быстро развиваться поэтический дар Пушкина. Живой и пылкий, серьёзные занятия он перемежал с шалостями, иногда слишком вольными, и оттого близоруким воспитателям казался «легкомысленным» и «крайне неприлежным». Но Пушкин никогда не был лентяем. Всё существо его всегда было в непрестанной деятельности. Голова его всегда была полна мыслей, сердце – чувств. Он много читал, размышлял и много писал. Он одержим был поэзией. «Не только в часы отдыха от ученья, в рекреационных залах, на прогулках, но нередко и в классе, и даже в церкви ему приходили в голову разные поэтические вымыслы, и тогда лицо его то хмурилось, то прояснялось от улыбки, смотря по роду дум, его занимавших. Набрасывая же мысли свои на бумагу, он от нетерпения грыз перо и, насупя брови, надув губы, с огненным взором читал про себя написанное»*. Уже в 1814 году в журнале «Вестник Европы» наряду с известными в то время поэтами было напечатано стихотворение пятнадцатилетнего Пушкина «К другу стихотворцу». Это было большое событие, но оно ещё не ставило Пушкина на первое место среди лицейских поэтов, потому что друзья Пушкина Илличевский, Дельвиг тоже печатались в том же журнале. В январе 1815 года, когда лицеисты переходили на четвёртый, старший курс, на экзамен приехал прославленный поэт Державин. Пушкин прочитал тогда своё патриотическое стихотворение «Воспоминания в Царском Селе». Гавриил Романович Державин.

Лицеисты остро переживали это усиление реакции, особенно Пушкин, Пущин и Кюхельбекер, тем более что к ним в Лицей проникала запрещённая литература, рукописная и печатная. Они читали гневную книгу Радищева «Путешествие из Петербурга в Москву», направленную против крепостного права, знали наизусть его оду «Вольность». Вскоре после благословения Державина Пушкин написал одно из лучших своих лицейских стихотворений, «Лицинию», в котором он с негодованием пишет о рабстве древнего Рима, но в нём ясно слышны намёки на русскую действительность:

«О Ромулов народ, скажи, давно ль ты пал? Кто вас поработил и властью оковал?»

Вместе с тем Пушкин всё больше и больше сближался с прославленными поэтами и писателями. В 1816 году он познакомился с Батюшковым, которого очень высоко ценил. В том же году в Лицей к Пушкину приезжали поэт и историк Карамзин, Жуковский, Вяземский, дядюшка Василий Львович. С Жуковским и Вяземским он часто переписывался. Они сообщали ему все важные литературные новости. А у Карамзина, который жил в то лето с семьёй в Царском Селе, Пушкин часто запросто бывал, как в родном доме. Литература всё больше и больше овладевала всеми его помыслами, и он всё больше и больше склонялся к тому, чтобы посвятить ей всю свою жизнь. Он никогда не мечтал ни о высоких чинах, ни о богатстве. О чинах и богатстве он говорил и писал в стихах с неизменной насмешкой и презрением. Он хотел быть прежде всего человеком независимым и честным и беспечно относился к тому, кем же он будет, когда кончит Лицей. А вопрос этот уже вплотную вставал перед ним. Приближались выпускные экзамены. Ещё месяц, другой – и лицеисты разъедутся из Царского Села, и всяк пойдёт своей дорогой. Какую же ему избрать дорогу? В стихотворении «Товарищам» Пушкин писал:

«Промчались годы заточенья; Недолго, мирные друзья, Нам видеть кров уединенья И Царскосельские поля. Разлука ждёт нас у порогу. Зовёт нас дальний света шум, И каждый смотрит на дорогу С волненьем гордых, юных дум. Иной, под кивер спрятав ум. Уже в воинственном наряде Гусарской саблею махнул – В крещенской утренней прохладе Красиво мёрзнет на параде, А греться едет в караул; Другой, рождённый быть вельможей, Не честь, а почести любя, У плута знатного в прихожей Покорным плутом зрит себя; Лишь я, судьбе во всём послушный, Счастливой лени верный сын. Душой беспечный, равнодушный, Я тихо задремал один… Равны мне писари, уланы, Равны Законы, кивера, Не рвусь я грудью в капитаны И не ползу в асессора…»

Он хотел быть поэтом и только поэтом. Хотя шестилетнее пребывание в Лицее Пушкин и называл «годами заточения» и как будто и рвался на свободу, но вместе с тем он с грустью расставался с Лицеем. В Лицее он узнал первую дружбу, первую любовь. Здесь впервые посетила его Муза и впервые слава осенила его кудрявую голову. Здесь горячо любили его, восхищались им, верили в его блистательную будущность, и он горячо любил своих друзей. Тогда же перед выпуском он написал прощальные стихи в альбом Кюхельбекера:

«Прости… Где б ни был я: в огне ли смертной битвы, При мирных ли брегах родимого ручья, Святому братству верен я!»

9 июня 1817 года состоялся выпуск лицеистов тихо, скромно, без тени той торжественности, с которой шесть лет назад открылся Лицей. Василий Андреевич Жуковский.

Директор прочитал короткий отчёт о шестилетнем обучении лицеистов. Так же коротко царь поблагодарил его и весь лицейский штат. Лицеисты хором спели прощальную песню, сочинённую Дельвигом, и выпускной акт кончился. Да, не так, не так открывался Лицей! Шесть лет прошли – и переменили многое и многих… Лицеисты выросли и возмужали. Многие из них глубоко возмущались реакционной политикой царя и горели желанием свято выполнить тот долг гражданина – служить не царю, а народу, – о котором так смело говорил Куницын в день открытия Лицея. Пущин, Кюхельбекер и Вальховский выходили из Лицея вполне созревшими к тому, чтобы вступить в тайное общество, принять потом самое деятельное участие в восстании декабристов, а Пушкин покидал Лицей вполне готовым, чтобы «вслед Радищеву» написать оду «Вольность»:

«Питомцы ветреной Судьбы, Тираны мира! трепещите! А вы, мужайтесь и внемлите, Восстаньте, падшие рабы!»

___________ *Из воспоминаний лицейского товарища Пушкина – Комовского.

Сергей Дмитриевич Комовский

Получил сразу два прозвища: Лиса за родовой герб с рыжей лисой и Смола за то, что постоянно приставал к другим со своими нравоучениями.

Учителям Комовский нравился. Его характеризовали как прилежного, способного и любопытного. Только вот что на товарищей доносил — это тоже факт. Учителя характеризовали его как ученика прилежного, способного, скромного, любопытного. К друзьям подлизывался, льстил им по поводу и без. Личностных качеств почти не было. Он постоянно кого-то копировал. После лицея стал работать в департаменте народного просвещения.

Именно он после смерти Пушкина предоставил очень важные материалы для написания достоверной биографии поэта.

Александр Михайлович Горчаков

Прозвище Франт Александр Михайлович получил не за титул. Он выглядел невероятно — статный, воспитанный, модный. Горчаков гордился происхождением, но при этом в общении с окружающими его не подчеркивал. Никогда не вмешивался в чужие споры, не позволял себе повышать голос.

Учителя всегда отмечали его память и ум. Среди учеников был в числе первых. Стал политиком. Карьера была очень удачной. Прожил дольше всех однокурсников.

Именно у Горчакова после его смерти была найдена поэма Пушкина «Мономах». Возможно, тема была ему особенно близка, а может, просто другу решил помочь.

Источник