Что обозначает земля русская вся под богом
Земля русская вся под Богом.
Смотреть что такое «Земля русская вся под Богом.» в других словарях:
Русская идея — совокупность понятий, выражающих историческое своеобразие и особое призвание Русского народа[1]. Особую актуальность русская идея приобрела после краха СССР и последовавшего за ним духовного вакуума. На неё возлагают особые надежды по возрождению … Википедия
РУССКАЯ ФИЛОСОФИЯ — совокупность философских идей, образов, концепций, присутствующих во всем контексте отечественной культуры, начиная с ее возникновения до сего дня. Генезис отечественной культуры и возникшей в ее лоне протофилософской мысли уходит в глубины… … Философская энциклопедия
Россия. Русский язык и Русская литература: История русской литературы — История русской литературы для удобства обозрения основных явлений ее развития может быть разделена на три периода: I от первых памятников до татарского ига; II до конца XVII века; III до нашего времени. В действительности эти периоды резко не… … Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона
ФИЛОСОФИЯ РУССКАЯ — представления русского человека об общих основах бытия, Боге, мироздании и познании. Главным понятием русской философии с древнейших времен является душа и связанные с ней духовно нравственные категории. Русская философия это прежде всего… … Русская история
РОССИЯ — (Российская Федерация), самое большое по площади (17075,4 тыс. км2) и шестое по численности населения (146,3 млн. чел. на 1 января 1999 года) государство мира. Средняя плотность населения 8,6 чел. на 1 км2. Столица Москва. В России проживают… … Русская история
Журнал — I от франц. слова journal, означающего собственно дневник, затем ежедневную газету; в русск. яз. так называются периодические издания, выходящие через большие, чем газета, промежутки времени. Общего слова, соответствующего русскому понятию журнал … Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона
Лука (Войно-Ясенецкий) — У этого термина существуют и другие значения, см. Лука. Архиепископ Лука … Википедия
Перун — У этого термина существуют и другие значения, см. Перун (значения). Перун (др. рус. Перунъ, укр. Перун, белор. Пярун … Википедия
“Русь” и “Русская земля” в мировоззрении древнерусских книжников XI-XV вв.
 |
| Фото С. М. Прокудина-Горского |
В науке, как отечественной, так и зарубежной, до сих пор не прекращаются споры о происхождении названий Русь, русский: варяжском, южнорусском, греческом и т.д. До конца не определены и понятия, этими словами обозначаемые. Не существует и единого мнения о формировании и значении концепта Русская земля. И я не ставлю перед собой целью разобрать в данной статье различные точки зрения на поставленные выше вопросы [1] и выявить (на основе уже моего субъективного мнения) более предпочтительные ответы, поддерживая ту или иную научную гипотезу.
Мне бы хотелось взглянуть на проблему, так сказать, “изнутри”, глазами древнерусских писателей, то есть, предпринять попытку рассмотреть генезис концептов русь/Русь и Русская земля в мировоззрении древнерусских книжников XI-XV вв. и попытаться выяснить, что же они сами вкладывали в эти понятия.
Наиболее часто и концептуально осознанно понятия Русь и Русская земля используются в раннем русском летописании. И связаны они с общей историософской концепцией начальной русской истории, осмысленной через призму Святого Писания и изложенной древнерусскими книжниками в «Повести временных лет». Рассмотрим, когда же впервые используется концепт Русь и какое понятие вкладывает в него летописец.
Таким образом, летописец объяснил появление на исторической арене нового народа – руси, географически разместив его среди европейских народов. Далее приводится языковая идентификация руси. По разрушении Вавилонского столпа, разделении народов и языков, потомки Иафета «прияша западъ и полунощныя страны. От сихъ же 70 и 2 языку бысть языкъ словенескъ, от племени Афетова, нарци, еже суть словене. По мнозехъ же времянех сели суть словени по Дунаеви, где есть ныне Угорьска земля и Болгарьска. От техъ словенъ разидошася по земле и прозвашася имены своими, где седше на которомъ месте. (…) Тако же и ти словене пришедше и седоша по Днепру и нарекошася поляне, а друзии древляне, зане седоша в лесех (…) Словени же седоша около езера Илмеря, и прозвашася своимъ имянемъ, и сделаша градъ и нарекоша и Новъгородъ. А друзии седоша по Десне, и по Семи, по Суле, и нарекошася северъ. И тако разидеся словеньский языкъ, темже и грамота прозвася словеньская» (С.24-26).
Итак, согласно космографической теории летописца, словенский народ расселился на восток, дав начало восточнославянским племенам – полянам, древлянам, дреговичам, полочанам, новгородским славянам и т.д. И хотя племена были разные, у них сохранилось языковое (родовое) единство, поскольку общей грамотой была славянская: «Се бо токмо словенескъ языкъ в руси: поляне, деревляне, ноугородьци, полочане, дреговичи, северъ, бужане, зане седоша по Бугу, послеже же велыняне. А се суть инии языци, иже дань дають руси: чюдь, меря, весь, мурома, черемись, моръдва, пермь, печера, ямь, литва, зимигола, корсь, нерома, либь: си суть свой языкъ имуще от колена Афетова, иже живуть въ странахъ полунощныхъ» (С.28).
Очевидно, что под “словенеским языком” летописец подразумевает не славянскую речь (т.е., собственно язык в нашем понимании), а единство славянских родов (племен), составляющих русь. Ей, руси, противопоставлены “инии языци”, которые так же ведут свой род от колена Иафетова [4] , но имеют иную, не славянскую речь. «Бе единъ языкъ словенескъ: словени, иже седяху по Дунаеви, их же прияша угри, и морава, и чеси, и ляхове, и поляне, яже ныне зовомая русь [5] . Симъ бо первое преложены книги мораве, яже прозвася грамота словеньская, яже грамота есть в руси и в болгарех дунайскихъ» (С.40).
Общность славян и руси подчеркивается и одним их христианским учителем – апостолом Павлом. Поскольку «словеньску языку учитель есть Павелъ, от него же языка и мы есмо русь, темъже и нам руси учитель есть Павелъ, понеже учил есть языкъ словенескъ и поставилъ есть епископа и намесника по собе Андроника словеньску языку. А словеньскый языкъ и рускый одно есть, от варягъ бо прозвашася русью, а первое беша словене; аще и поляне звахуся, но словеньскаа речь бе. Полями же прозвани быши, зане в поли седяху, а язык словенски един» (С.42).
Из приведенных выше пассажей получается, что восточнославянские племена, объединенные славянской речью, а затем и христианской верой, и представляют собою русь.
Я умышленно пишу слово русь со строчной буквы, как оно обычно и писалось в рукописях. Публикаторы летописей поднимали первую букву по своему усмотрению там, где предполагали, что древнерусскими авторами подразумевается некое государственное образование Русь, и оставляли строчную там, где подразумевали народ русь. Это вносит путаницу в понимание концепта русь, поскольку искажает его восприятие древнерусским книжником. Концепт русь несет в себе понятие языковой (позднее – и религиозной) общности библейского народа, разбившегося в ходе своего исторического развития на восточнославянские племена и вновь объединившегося после крещения в единый русский народ, пасомый православной церковью. Этим, возможно, и объясняется титул митрополита Киевского и всея Руси, т.е. всего православного славяноязычного народа даже в тот период, когда киевский митрополит окормлял православных христиан сопредельных государств – Литвы и Польши.
Характерно, что и византийцы в IX веке воспринимали русь как некий таинственный народ, отождествляя его с библейским народом Ros, упоминаемом в пророчествах и «Апокалипсисе».
Следует обратить внимание на три обстоятельства. Во-первых, летописец помещает русь на пути из варяг в греки, то есть, от одного народа к другому. Во-вторых, один народ – варяги – дал название Варяжскому морю на севере, другой народ – русь – дал название Русскому морю на юге, т.е. в противоположной стороне. В-третьих, через апостола Андрея, занимавшегося просветительской деятельностью по берегу Русского моря, ветхозаветная (языческая) история руси связывается с новозаветной – христианской историей нового богоизбранного народа русского.
Логика повествования летописца здесь очевидна. Коль русь является библейским народом, то и о ней должно быть пророчество, касающееся ее новозаветного будущего. Вот почему, отправившись путем из греков к варягам, апостол Андрей промыслительно остановился у Днепровских гор. «И заутра въставъ и рече к сущимъ с нимъ ученикомъ: “Видите ли горы сия? – яко на сихъ горах восияеть благодать Божья; имать градъ великъ быти и церкви многи Богъ въздвигнути имать”. И въшедъ на горы сия, благослови я, и постави крестъ, и помоливъся Богу, и сълезъ съ горы сея, идеже послеже бысть Киевъ» (С.26).
Сказывается в истории русских и еще одно пророчество. Живущим в погибели по языческим обычаям восточнославянским племенам летописец противопоставляет жизнь по христианским законам уже крещеного народа. Господь не дал погибнуть славяноязычным, избрал свой новый народ и вывел его из рабства греха и хазарского владычества, как когда-то народ Моисея одарил десятью заповедями (Законом) и вывел из-под владычества фараона.
История Русской земли – нового государственного образования под объединяющей княжеской властью начинается с точной даты – 852 года, когда в царствование византийского царя Михаила «нача ся прозывати Руска земля. О семь бо уведахомъ, яко при семь цари приходиша Русь (народ русь, а не целое государство! – А.У.) на Царьгородъ, якоже пишется в летописаньи гречьстемь. Темже отселе почнем и числа положимъ (…) А от перваго лета Михаилова до перваго лета Олгова, рускаго князя, лет 29 …» (С.34). То есть, ранее описанное княжение в Киеве трех братьев – Кия, Щека и Хорева – относится еще к дохронологическому периоду – космографической истории руси. Олег же становится русским князем потому, что стал князем народа русь. В этом акте воплотились воля и свободный выбор самого этого народа, но в нем уже чувствуется и прообраз выбора христианства при Владимире Святославиче.
Спустя десять лет от первого упоминания Русской земли в греческом летописании, сначала изгнав варяг за море, новгородцы опять призывают их княжить в свою землю: «“Земля наша велика и обилна, а наряда в ней нетъ. Да поидете княжитъ и володети нами”. И изъбрашася 3 братья с роды своими, пояша по собе всю русь (…) И от техъ варягъ прозвася Руская земля…» (С.36).
Проведенный А.А.Шахматовым текстологический анализ “Повести временных лет” показал, что чтения об идентификации руси и варягов являются позднейшей вставкой, поскольку их нет в Новгородской первой летописи младшего извода, отразившей более ранний, чем дошедшая до нас редакция “Повести временных лет”, летописный свод [13] . Правда, и в Новгородской первой летописи младшего извода имеется свидетельство, что «от тех Варягъ, находникъ техъ, прозвашася Русь, и от тех словет Руская земля» (Н1Л.С.106). Как же тогда воспринимать эти слова летописца? Их можно понимать как свидетельство, что пришлые варяги прозвали подчиненный ими народ русью, а территорию ими занимаемую, Русской землей. То есть, приведенное выше выражение «от тех Варягъ…» можно переводить как «теми варягами, пришлыми теми, прозвались русью, ими прославлена Русская земля» [14] .
В этой связи интересно еще одно пророчество о Русской земле, вложенное летописцем в уста пришедшего в Киев варяга Олега: «И седе Олегъ княжа въ Киеве, и рече Олегъ: “Се буди (т.е. еще будет в будущем, но не сейчас! – А.У.) мати градомъ русьскимъ”. И беша у него варязи и словени и прочи, прозвашася русью» (С.38). Интересная деталь, отмеченная летописцем: варяги, славяне и прочие народности прозвались русью, т.е. стали называться русью в силу складывающихся обстоятельств – приходом в Киев!
Хочу обратить внимание, что определение (новый концепт) русский является притяжательным прилагательным, указывающим на принадлежность кому-то или чему-то. Русский князь, и города русские, и мать-столица принадлежат руси – народу (не территории!). То есть, доисторический библейский народ русь в новый, исторический период, соотносимый с новозаветной христианской историей греков (они зафиксировали его пребывание на исторической сцене), трансформировался в новый русский народ.
Пророческие слова Олега о Киеве как о будущей русской столице соответствуют греческому термину metropolis – мать городов, метрополия, столица [15] . Если же вспомнить и более раннее благовествование апостола Андрея о том, что “на сихъ горах восияеть благодать Божья; имать градъ великъ быти и церкви многи Богъ въздвигнути имать”, – то мы получим пророчество о новой христианской столице нового христианского народа – русского.
Промыслительное появление русского народа на исторической сцене обусловлено, по мнению Илариона, самим Святым Писанием: «Приде бо Спасъ, и не приатъ бысть отъ Израиля. И по еуагельскому слову: “Въ своа прииде, и свои его не приаша”. От языкъ же (т.е. другими народами. – А.У.) приатъ бысть. Яко же рече Иаковъ: “И тъ чаяние языкомъ”. Ибо и въ рождении его вълсви от языкъ прежде поклонишася ему, а иудеи убити его искааху, его же ради и младенця избиша. И събысться слово Спасово: “Яко мнози отъ Въстокъ и Западъ приидут и възлягуть съ Авраамомъ, и Исакомъ, Иаковомъ въ царствии небеснемь, а сынове царьствиа изгнани будуть въ тму кромешнюю”. И пакы: “Яко отимется от васъ царство Божие, и дасться странамъ, творящиимъ плоды его”. Къ ним же посла ученикы своа, глаголя: “Шедъше въ весь миръ проповедите еуагелие всеи твари. Да иже веруеть и крьститься спасенъ будеть! И шьдше научите вся языкы крестяща я въ имя Отца и Сына и Святаго Духа, учяще а блюсти вся, елика заповедах вамъ” (С.88).
Собственно эта история христианизации народов и была описана летописцем частично в доисторической (недатированной) части «Повести временных лет», в которой упомянуто крещение славян апостолом Павлом, частично в “Речи философа”, частично в рассказе о крещении языческой руси князем Владимиром. Совершенно очевидно, что летописец искал место крещенной руси – русских – уже среди “исторических” христианских народов.
Тем же поиском был озадачен и Иларион: «Лепо бо бе Благодати и Истине на новы люди въсиати. Не въливають бо, по словеси Господню, вина новааго учениа благод/е/тьна въ мехы ветхы, обетъшавъши въ иудестве, аще ли то просядутся меси и вино пролеется. Не могъше бо Закона стеня удержати, но многажды идоломъ покланявшеся, како истинныа Благодати удержать учение? Нъ ново учение — новы мехы — новы языкы, и обое съблюдется. Яко же и есть. Вера бо благодатьнаа по всеи земли простреся, и до нашего языка рускааго доиде» (С.88-90).
Итак, спасительная благодатная вера дошла до русского народа. В этом и заключается промыслительно-исторический путь распространения христианства – оно приходит на Русскую землю: «Тогда тма бесослуганиа (бесослужения) погыбе, и слово еугагельское землю нашю осиа» (С.104).
Особая заслуга в этом «великааго кагана нашеа земли» Владимира Святославича, который «не въ худе бо и неведоме земли владычьствоваша, нъ в Руське, яже ведома и слышима есть всеми четырьми конци земли». И деяния его приравниваются к апостольскому подвигу императора Константина, который «въ елинехъ и римлянехъ (т.е., в языческих народах. – А.У.) царьство Богу покори», а русский князь – «въ руси» (С.114).
Аналогичная оценка заслуг князя Владимира содержится и в «Чтении о Борисе и Глебе», написанном преподобным Нестором до 1088 г. [17] : «Бысть бо, рече, князь въ тыи годы, володый всею землею Рускою, именемь Владимеръ (…) Вчера не ведаше, кто есть Исусъ Христосъ, днесь проповедатель Его явися; вчера елинъ Владимиръ нарицаяся, днесь крьстьянъ Василий наричается. Се вторый Костянтинъ в Руси явися» [18] .
Можно предположить, что с установлением института династической княжеской власти у восточных славян название доминирующего единоязычного этноса русь определило в Х веке и название государства с центром в Киеве – Русь. На такое двойственное понимание концепта русь вроде бы указывает инициатива Олега в 911 г. «положити ряд межю Русью и Грекы» (С.46), т.е. заключить с Византией (а не просто греками!) межгосударственный договор, для чего и было послано князем Олегом посольство к Византийским соправителям Льву, Александру и Константину. В таком случае народы Русь и Греки олицетворяют собой сами государства. Однако, как следует из самого договора, заключен он все же между двумя народами – греками и русью. И здесь примечательно еще одно смысловое их противопоставление – уже по конфессиональному признаку. Прибывшие в Византию мужи свидетельствуют, что они «от рода рускаго» и «послани от Олга, великого князя рускаго (…) на удержание и на извещение от многих лет межи хрестианы и Русью бывьшюю любовь». И еще раз будет подчеркнуто, что прибывшие послы стремятся укрепить договором «любовь, бывшую межи хрестьяны и Русью» (С.46).
В самом договоре греки фигурируют как христиане, им противопоставлены русины: «Аще кто убьет или хрестьанина русин, или хрестьянинъ русина, да умрет, идеже аще сотворит убийство. (…) Аще украдеть что любо русин у хрестанина, или аки хрестьанинъ у русина…» и т.д.
Для нас весьма существенным является это противопоставление христиан-греков и язычников-руси. Русь, стало быть, воспринимается древнерусским летописцем как “ветхозаветный” языческий народ, но уже включенный в мировой исторический процесс контактами с византийцами.
Уже само название древнейшей русской летописи, составленной в начале XII века в Киево-Печерском монастыре монахом Нестором, дважды использует понятие Русская земля: «Се повести времяньных лет, откуда есть пошла Руская земля, кто въ Киеве нача первее княжити, и откуду Руская земля стала есть». Здесь нет, как может показаться на первый взгляд, тавтологии. Летописец обещал рассказать, откуда пошла Русская земля, т.е. ее история (или происхождение) до первого киевского князя. Собственно эта часть уже рассмотрена нами: Русская земля происходит от библейского народа русь – из колена Иафетова. Остается рассмотреть становление Русской земли и определить самое понятие. Оно так же связано с эсхатологическим осмыслением человеческой истории.
Характерны в этом плане названия древнерусских летописей, например, Новгородской первой летописи: «Временникъ, еже есть нарицается летописание князеи и земля Руския, и како избра Богъ страну нашу на последнее время…» [20] . Или «Софийского временника», включенного в Тверскую летопись: «Временникь Софейскый, иже глаголется летописець Рускыхъ князей, и како избра Богъ страну нашу на последнее время…» [21] . Или самой Софийской первой летописи: «Временникъ, еже нарицается Летописець рускыхъ князь, и како избра Богъ страну нашу на последнее время…» [22] .
Из приведенных примеров явствует, что понятие Русская земля как новой обетованной (христианской) земли формируется в процессе осмысления “последнего времени”.
Обращает на себя внимание то обстоятельство, что понятия Русская земля и русь связаны в древнерусских произведениях с действиями (поступками) князей, митрополитов или святых. Князья владычествуют в Русской земле, митрополиты носят титул “митрополита Киевского и всея Руси”, святые молятся пред Богом за землю Русскую.
Характерно, что в руси святых не было, поскольку это был языческий народ, однако, «родъ праведныхъ благословиться, рече пророкъ, и семя ихъ въ благословении будеть» [24] , и они просияли в Русской земле. Заслуга в том – Владимира Крестителя, при котором (сначала язычнике, а потом христианине) и стал складываться концепт Русская земля как христианская земля: «Сущю самодрьжьцю вьсеи Русьскеи земли Володимиру, сыну Святославлю, вънуку же Игореву (русский род князей. – А.У.), иже и святыимь крьщениемь вьсю просвети сию землю Русьску» [25] . А его сыновья пошли путем Христовым и стали первыми русскими святыми, которые ныне «ни о единомь бо граде, ни о дьву, ни о вьси попечение и молитву въздаета, нъ о всеи земли Русьскеи». Но они не только стали молитвенниками Русской земли, но и связали ее со всем христианским миром, создавая уже ее новозаветную (христианскую) историю.
«О Христова угодьника! – продолжает автор жития святых. – Блаженъ по истине и высокъ паче всехъ градъ Русьскыихъ и выший градъ, имый въ себе таковое скровище, ему же не тъчьнъ ни вьсь миръ! По истине Вышегородъ наречеся: выший и превыший городъ всехъ, въторый Селунь явися въ Русьске земли, имый въ себе врачьство безмьздное. Не нашему единому языку тъкъмо подано бысть Бъгъмь, нъ и вьсеи земли спасение, отъ всехъ бо странъ ту приходяще туне почьреплють ицеление, яко же и въ святыихъ евангелиихъ Господь рече святымъ апостоломъ, яко туне прияста, туне и дадите» [26] . Благодаря тому, что Господь послал таких святых целителей Русской земле, теперь она посещаема стала православными паломниками со всех стран. То есть уже географически оказалась связанной со всем христианским миром. Сам святой Георгий направляет слепого человека к святым страстотерпцам: « Иди къ святыма мученикома Бориса и Глеба, (…) тема есть дана благодать отъ Бога – въ стране сеи земля Русьске пращати и исцелити всяку страсть и недугъ» [27] . Таким образом, в начале XI века Русская земля, в которой появляются свои христианские святые, становится оплотом православия, и это констатируют древнерусские книжники.
В период же феодальной раздробленности, особенно со второй половины XII в., оно закрепилось преимущественно за Киевской областью [31] . Широкое понимание названия Русская земля в этот период сузилось, по мнению А.Н. Робинсона, до древних границ Среднего Поднепровья, ранее населенного полянами, т.е. включало в себя бывшее Киевское княжество, Переяславльское княжество и большую часть Черниговского княжества [32] .
Интересно отметить, что понятие “Русская земля” в «Слове о полку Игореве» имеет своего антипода – понятие “Половецкая земля” [37] , точно так же, как в двух литературных памятниках XIII в. – «Слове о погибели Русской земли» и «Галицкой летописи» – “Русская земля”, или просто “Русь”, имела антиподами всех своих соседей – “Ляхов”, “Угров”, “Ятвягов” и т.д.
Если продолжить сопоставление понятий Русская земля в исторических сочинениях XII в. и «Слове о погибели», то мы обнаружим совершенно противоположную XII в. концепцию памятника XIII в. И это при том, что социально-историческая обстановка ничуть не изменилась, более того, дальнейшее обособление княжеств еще усилилось, как и их дробление.
Тем не менее, понятие Русская земля в «Слове о погибели» трактуется в самом широком смысле и включает в себя все восточнославянские земли, населенные православными людьми, в том числе и западно- и северорусские, что, опять же, роднит этот памятник с «Галицкой летописью».
Уже в самом начале ее автор, говоря о Романе Галицком, замечает: «По смерти же великаго князя Романа, приснопамятнаго самодержьца всея Руси. велику мятежю воставшю в земле Руской, оставившима же ся двеима сынома его. » [38] . Или в рассказе об истории основания новой столицы княжества — города Холма: «..созда град. егоже татарове не возмогоша прияти, егда Батый всю землю Рускую поима» [39] . Совершенно очевидно, что выражение «вся земля Русская» использовано здесь в самом широком значении, не ограниченном ареалом Киево-Черниговских, или – шире – южнорусских земель, а подразумевает и Владимирские, Суздальские, Рязанские и Галицко-Волынские земли, то есть, те земли, через которые прошли полчища Батыя.
Интерес представляет это указание на царство князя Романа в Русской земле и на владение ею его сыном Даниилом. Дело в том, что и Роман Мстиславич, и его сын Даниил Романович владели Киевом временно и непродолжительный срок, но автору, видимо, было достаточно самого факта для создания их обобщенной характеристики как «самодержцев Русской земли». В связи с этим хотелось бы обратить внимание на следующие обстоятельства. Князь Даниил никогда не управлял Русскою землею из Киева, но только из Галицкого княжества: первоначально из Галича, а с конца 30-х годов — из Холма.
При устойчивом употреблении автором выражения Русская земля относительно Галицких земель, и Русь – русский — относительно жителей княжества, напрашивается вывод, что Холм как новая столица княжества становится административным центром Русской земли во времена владения князем Даниилом Романовичем Киевом (т.е. в первой половине 40-х годов), во всяком случае, в представлении самого автора.
Могло ли такое быть?
Практически закат былой славы Киева как центра Русской земли начался с его разорения в 1169 г. Андреем Боголюбским. Затем Киев часто стал переходить от одного князя к другому.
Кирилл писал свое сочинение, будучи уже названным митрополитом “всея Руси”. И для него, естественно, Русская земля не ограничивалась только Киевским, Черниговским и Переславльским княжествами. Для него Русская земля — это тот географический ареал, на котором проживают православные христиане. Он называл «христианами» католиков, венгров и поляков, но всегда отличал их от православной Руси, наравне с языческой Литвой и ятвягами. Поэтому его понятие Русская земля было гораздо шире устоявшегося в XII в. и включало в себя помимо традиционно называемых в XI-XII вв. центральных территорий еще и Галицкое, Волынское, Смоленское и др. княжества. Фактически он подразумевал всю территорию восточных славян, говоря о Русской земле. Описывая западных соседей Русской земли, он повествует о венграх, поляках, чехах, ятвягах, литве и немцах. Обращаю на этот факт внимание умышленно, поскольку эти же западные соседи Русской земли перечисляются и в «Слове о погибели». И, думается, не случайно, поскольку автор использовал выражение Русская земля в самом широком смысле, подразумевая под ним территорию, населенную православным народом и окруженную «не правоверными христианами» — католиками и язычниками. Этот момент в «Слове» подчеркивается особо. Перечислив всех западных, северных и восточных соседей, автор замечает, что расположенная между ними территория была покорена «Богом крестианьскому языку», то есть христианскому народу.
«О, светло светлая и украсно украшена, земля Руськая! И многыми красотами удивлена еси: озеры многыми удивлена еси, реками и кладязьми месточестьными, горами крутыми, холми высокыми, дубравоми чистыми, польми дивными, зверьми различными, птицами бещислеными, городы великыми, селы дивными, винограды обителными, домы церковьными, и князьми грозными, бояры честными, вельможами многами. Всего еси испольнена земля Руская, о прававерьная вера хрестияньская!
Стало быть, и в понимании митрополита Кирилла, автора первой редакции «Летописца», и в понимании автора «Слова о погибели» Русская земля — это населенная православным народом земля, которую окружают неправославные народы. То есть, концепт Русская земля использован в этих двух памятниках в самом широком смысле: и по отношению к соседям; и в религиозном понимании.
Ощущая себя народом библейским, но “народом новым” – христианским, древнерусские книжники показывают причастность своего Отечества к течению Богом определенной истории.
В этом отношении характерно вступление «Задонщины», созданной в конце XIV в. или XV в. [47] : «Пойдем, брате, тамо в полунощную страну – жребия Афетова, сына Ноева, от него же родися русь православная (весьма существенное добавление, свидетельствующее о переосмыслении в новое, уже христианское, время концепта русь. – А.У.). Взыдем на горы Киевския и посмотрим славного Непра и посмотрим по всей земли Руской. И оттоля на восточную страну – жребий Симова, сына Ноева, от него же родися хиновя – поганыя татаровя, бусормановя. Те бо на реке на Каяле одолеша родъ Афетов. И оттоля Руская земля седитъ невесела…» [48] .
Предопределенность такого развития событий для автора «Задонщины» очевидна: «А казнил Богъ Рускую землю за своя согрешения» [49] . Очевидна она и для автора «Сказания о Мамаевом побоище»: «Попущением Божиимъ за грехы наша, от навождениа диаволя въздвижеся князь от въсточныа страны, имянем Мамай, еллинъ сый верою (т.е. язычник. – А.У.), идоложрецъ и иконоборецъ, злый христьанскый укоритель» [50] .
Однако «уподобилася еси земля Руская милому младенцу у матери своей: его же мати тешить, а рать лозою казнит, а добрая дела милуеть его. Тако Господь Богъ помиловал князей руских … на поле Куликове, на речки Непрядве. (…) И помилова Богъ Рускую землю, а татаръ пало безчислено многое множество» [51] . Но и русских воинов пало немало, а потому и сетует великий князь Дмитрий Иванович: «Братия, бояра и князи и дети боярские, то вам сужено место меж Доном и Непром, на поле Куликове на речке Непрядве. И положили есте головы своя за святыя церькви, за землю за Рускую и за веру крестьяньскую. Простите мя, братия, и благословите в сем веце и в будущем» [52] .
Промысл Господень все время ощущается древнерусскими авторами: «Господь же нашь Богъ, царь и творецъ всеа твари, елико хощеть, тъ и творить» [56] . Но столь же важно для них понять предопределение Божие о судьбе Русской земли: «И възвыси Богъ род христианскый, а поганых уничижи и посрами их суровство, яко же въ прежняя времена Гедеону над мадиамы и преславному Моисею над фараоном» [57] . Осмыслению Промысла Господня о новом христианском народе способствует библейская ретроспективная аналогия. Русский народ осмысляется как носитель Божественной воли.
Интересно, что освобождение руси от хазарской дани происходит в конце “ветхозаветного периода” – перед началом новой, хронологической истории. Освобождение Русской земли от монголо-татарской дани происходит в “конце времен” – перед ожидаемым по окончании 7000 лет (в 1492 г.) концом света.
В осмыслении “последних времен” и формируется понятие русского народа как нового исторического народа – православного, избранного Богом на “последнее время”.
Так к концу XV века, когда ожидался “конец света” и Страшный суд окончательно сложилось у древнерусских книжников понимание руси как библейского народа, избранного Богом перед “концом времен”, а Русской земли как земли православной, поэтому и определение русский становится синонимом понятия православный.
[1] См. обзор различных точек зрения в работах: Горский А.А. Проблема происхождения названия Русь в современной советской историографии // История СССР. 1989. № 3. С.131-137; Петрухин В.Я. Древняя Русь: Народ. Князья. Религия. // Из истории русской культуры. Т.I (Древняя Русь). – М., 2000. С.13-372.
[2] Повесть временных лет // Памятники литературы Древней Руси. XI – начало XII века. М., 1978. С.22-24. Далее страницы указываются в тексте статьи.
[3] Не могу поэтому согласиться с утверждением В.Я.Петрухина что «русь имеет варяжское происхождение». См.: Петрухин В.Я. Древняя Русь: Народ. Князья. Религия. // Из истории русской культуры. Т.I (Древняя Русь). С.61.
[5] Из этого уточнения летописца получается, что теперь русью называются поляне как преемники целого колена Иафета, прежнее название которого ныне перенесено на одно из славянских племен.
[6] В определенном смысле В.Я.Петрухин прав, когда говорит, что «начальная русь не принадлежала “словенскому языку”» (С.61): это “словенский язык” принадлежит руси, поскольку происходит от нее.
[7] Сюзюмов М.Я. К вопросу о происхождении слова Ros, Rosia, Россия // Вестник древней истории. 1940. № 2. С.121-122.
[8] Конечно, если Варяги пишутся с прописной, то и Русь следует писать с прописной; однако не было государства Варяги! Очевидно, что летописец указывал путь от одного народа к другому, а не от одного государства к другому.
[9] Петрухин В.Я. Древняя Русь: Народ. Князья. Религия. // Из истории русской культуры. Т.I (Древняя Русь). С.67.
[11] «Словарь русского языка XI-XVII вв.» так объясняет второе значение слова пояти (пояша – производное от него): «Взять себе (в свое распоряжение, владение), забрать, завладеть, захватить» и приводит в качестве примера к этому толкованию разбираемую нами фразу. См.: Словарь русского языка XI-XVII вв. Вып.18. М.,1992. С.94.
[12] См: «Батый всю землю Рускую поима» // Памятники литературы Древней Руси. XIII век. М., 1981. С. 344; «Ростислав же с смолняны поима въ вълости ихъ 4 городы» // Словарь русского языка XI-XVII вв. Вып.18. М.,1992. С.94.
[13] Шахматов А.А. Разыскания о древнейших русских летописных сводах. СПб., 1908. С.284-340.
[14] См. многочисленные тому примеры: Словарь русского языка XI-XVII вв. М.,1987. Вып. 13. С.175-178.
[15] Данилевский И.Н. Древняя Русь глазами современниками и потомков (IX-XII вв.) М., 1999. С.176.
[16] Ужанков А.Н. Из лекций по истории русской литературы XI- первой трети XVIII вв. «Слово о Законе и Благодати» Илариона Киевского. М., 1999. С.5-24.
[18] Абрамович Д.И. Жития святых мучеников Бориса и Глеба и службы им. Птр., 1916. С.4.
[19] Абрамович Д.И. Жития святых мучеников Бориса и Глеба и службы им. Птр., 1916. С.45.
[20] Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов // Полное собрание русских летописей. Т.3. М., 2000. С.103.
[21] Летописный сборник, именуемый Тверскою летописью // Полное собрание русских летописей. Т.15. М., 2000. С.26.
[22] Софийская первая летопись старшего извода // Полное собрание русских летописей. Т.6.Вып.1. М., 2000. С.11.
[23] Ужанков А.Н. “Совестные книги” Древней Руси (Русское летописание и Страшный суд) // Россия ХХI. М., 1999. №4. С.151-177.
[24] Абрамович Д.И. Жития святых мучеников Бориса и Глеба и службы им. Птр., 1916. С.27.
[25] Абрамович Д.И. Жития святых мучеников Бориса и Глеба и службы им. Птр., 1916. С.27.
[26] Абрамович Д.И. Жития святых мучеников Бориса и Глеба и службы им. Птр., 1916. С.50.
[27] Абрамович Д.И. Жития святых мучеников Бориса и Глеба и службы им. Птр., 1916. С.59-60.
[28] Рыбаков Б.А. Древние русы // Советская археология: Сборник статей. М., 1953. Вып. XVII. С. 29.
[29] После того, как я предложил такое широкое религиозное понимание названия Русская земля (См.: Ужанков А.Н. Некоторые наблюдения над «Словом о погибели Русской земли» (к вопросу о написании и времени присоединения его к «Житию Александра Невского») // Герменевтика древнерусской литературы. Сб. 9. М., 1998. С.114-117), аналогичное толкование представил, спустя год, и И.Н.Данилевский: «Пожалуй, самой сильной (а для средневекового книжника – и наиболее важной) чертой, которая помимо общего происхождения, роднила народы и земли, было и остается единое вероисповедание их населения. Если именно этот признак составители «Слова о погибели» и «Списка городов» рассматривали в качестве существенного при отнесении каких-либо территорий или географических пунктов к категории «русский», что само по себе весьма вероятно, то следует сделать вывод: под термином «русский» они имели в виду скорее всего этно-конфессиональную общность, близкую тому, что сейчас именуется термином «православный». См.: Данилевский И.Н. Древняя Русь глазами современниками и потомков (IX-XII вв.) М., 1999. С.174.
[30] См.: Der Beqriff «Russland» im Mittelalter. Von Alexander Soloviev (Genf). // Studien zur alteren Geschichte Osteuropas. I. Teil. Festschrift fur Heinrich Felix Schmid. Graz. Koln, 1956, S. 149-150.
[31] См.: Робинсон А.Н. Литература Древней Руси в литературном процессе средневековья XI—XIII вв. М., 1980. С. 223 и прим. 18—19.
[32] Робинсон А.Н. Литература Древней Руси. С. 225.
[38] «Галицко-Волынская летопись» // Памятники литературы Древней Руси. XIII век. М., 1981. С. 236.
[40] См.: Ужанков А.Н. «Летописец Даниила Галицкого»: проблема авторства // Герменевтика древнерусской литературы. Вып. 3. М., 1992. С. 149-180.
[41] ПЛДР, XIII век. С. 314.
[42] Робинсон А.Н. Литература Древней Руси. С. 225.
[43] Ужанков А.Н. «Летописец Даниила Галицкого». С. 150—180.
[44] ПЛДР, XIII век. С. 130.
[45] Появление самоназвания как показатель сложившегося самосознания этноса всегда предполагает и осознание иноэтничного и инокультурного – “чужого” – окружения; самоназвание не только выделяет собственный “свой” народ, но и противопоставляет его другим народам», – замечает В.Я.Петрухин. См.: Петрухин В.Я. Древняя Русь: Народ. Князья. Религия. // Из истории русской культуры. Т.I (Древняя Русь). С.33.
[46] Сказания и повести о Куликовской битве. Л., 1982. С.7, 13.
[47] Дмитриев Л.А. Литературная история памятников Куликовского цикла // Сказания и повести о Куликовской битве. Л.,1982. С.307-310; Дмитриев Л.А. Задонщина // Словарь книжников и книжности Древней Руси. Вторая половина XIV-XVI в. Часть 1. А-К. Л.,1988. С.345-350.
[48] Задонщина // Сказания и повести о Куликовской битве. Л.,1982. С.7. Обращает на себя внимание то обстоятельство, что издатель повести Л.А.Дмитриев “русь православную” напечатал со строчной буквы, подразумевая, видимо, под этим понятием народ, а не государство.
[50] Сказание о Мамаевом побоище // Сказания и повести о Куликовской битве. Л.,1982. С.25.
[53] Краткая летописная повесть // Сказания и повести о Куликовской битве. Л.,1982. С.14.
[54] Пространная летописная повесть // Сказания и повести о Куликовской битве. Л.,1982. С.16.
[55] Пространная летописная повесть. С.19-20.
[56] Сказания и повести о Куликовской битве. Л., 1982. С.25.
[57] Сказания и повести о Куликовской битве. Л., 1982. С.25.
[58] Тверской сборник // ПСРЛ. СПб., 1897. Т.15. С.495.