Что общего в творчестве пушкина и лермонтова
Чем одинаковы творчества Пушкина и Лермонтова
Лермонтов не заменил Пушкина, а продолжил его литературное дело. Продолжил – значит, понял и освоил художественный опыт Пушкина, начал свою деятельность с пушкинского рубежа, обогащая принятое наследие своими эстетическими открытиями, по-пушкинки проникая в тайны времени. Находя свои пути, средства и формы его художественного познания. Я же подчеркну, что оба будущих поэта родились в Москве: Пушкин на улице Немецкой, как доказывает наш новомосковский краевед М. Бороздинский, а Лермонтов тоже в Москве в доме на Красноворотной площади. У Пушкина было весёлое детство. Прозвищами были в Лицее Сверчок, Егоза, Француз – вследствие особого знания французского языка и увлечённости французскими просветителями. Любил бегать, прыгать через стулья, играть в кегли. Мог вскочить на стол, улечься на нём, схватить перо и бумагу и со смехом начать писать стихи. Мог писать стихи, сидя на кровати с поджатыми ногами, или «едучи в коляске», или в момент шумных бесед, едва присев где-нибудь, или просто впотьмах. Детство его прошло в деревне Захарово на лоне сельской природы. Здесь перед взором будущего поэта предстаёт поэтическая природа Подмосковья, трудовая жизнь и быт народа, крестьянские будни с тяжёлой работой в поле, деревенские праздники с песнями, с незатейливой музыкой балалайки, с девичьими хороводами. Всё это навсегда вошло в сознание Пушкина, полюбилось ему. А в двух верстах от Захарова находилось село Большие Вязёмы, в прошлом родовая вотчина Бориса Годунова, в которой был великолепный храм, куда не раз водили юного Пушкина. Всё нравилось Пушкину в этих краях: простор, раздолье полей и берёзовых перелесков, русские песни.
Лермонтов тоже любил Тарханы, сказочно прекрасный сад, беседку, где он провёл столько часов в размышлении, пруд, розовые кусты, где он сочинил свои первые стихи: «Куст прелестных роз, взлелеянных весной…». В усадьбе своей бабушки Елизаветы Алексеевны Арсеньевой Михаил Юрьевич прожил 13 лет, а привезли его в Тарханы шести месяцев от роду. Весь день летом он проводил в саду.
У обоих поэтов были дядьки: у Пушкина – Никита Козлов, у Лермонтова Андрей Соколов. Оба получили отличное домашнее воспитание и образование. А.С.Пушкин учился в Царскосельском Лицее, а М.Ю.Лермонтов в Юнкерском училище.
Рано начали писать. Писать Лермонтов начал в 14 лет. С 1828 по 1835 год работал он с редким писательским упорством. За 7 лет им было написано 19 поэм, более 300 стихотворений, четыре драмы – и не напечатано буквально ни одной строки. Прекрасный поэт и прозаик, талантливый художник и музыкант. Он играл на скрипке, фортепьяно, флейте, пел арии из опер, писал музыку на свои стихи. За последние 13 лет жизни Лермонтов написал 13 работ маслом, 51 работу акварелью, около 450 рисунков пером и карандашом, более 350 стихотворений, 30 поэм, 7 драматических и прозаических произведений. Подсчитано, что за свою короткую жизнь поэт провёл в дороге 365 дней. Современники утверждали, что никому из профессиональных художников того времени не удавалось так точно передавать движения коня, как это делал Лермонтов.
Пути одного и другого шли рядом. Поэтические судьбы одинаковы – обоих уже в детстве посетила богиня песнопений. Всё им было дано – талант и «гремящая слава», но личная встреча не дана была.
После смерти Пушкина вдруг раздался громкий голос скорби, гнева и правды – в столичном обществе стали распространяться списки стихотворения «Смерть поэта». Его автором был двадцатилетний поэт Михаил Лермонтов. Чувство горя не повергло в отчаянье молодого, никому не известного поэта. Убийство Пушкина пробудило жажду протеста, взывало к мщению тем, кто долго гнал, травил и преследовал гения России. Лермонтов громогласно требовал наказания не только убийце, но убийцам поэта. Лермонтов обвинял высший свет в преступлении и с беспримерной яростью разрушал творимую легенду о Пушкине – верноподданном царя.
Оба поэта были дружны с декабристами, и для обоих «правда была святыней». Они часто бывали у Карамзиных, любили эту русскую семью, проводили в ней лучшие часы. В одни и те же альбомы вписывали на память стихи. Первые произведения Лермонтов подписывал буквой «L», Пушкин четырьмя буквами Н.К.Ш.П. Оба слушали рассказы о Степане Разине и Емельяне Пугачеве.
Есть два детских портрета. Выполнены неизвестными художниками: на том и на другом поэты приметно в возрасте от 2 до 3 лет.
Каждый по преданию имел любимое дерево: Пушкин – кипарис, Лермонтов – дуб. Деревья живут до сих пор. Оба поэта умели рисовать, и оба нарисовали автопортреты. Лермонтов рисовал замечательно Пушкин тоже. Император одного отправил в изгнание и – другого. Один стрелялся на дуэли на близких шагах, и другой – на близких. Дуэль одного произошла к вечеру, и дуэль другого к вечеру. Один похоронен в родных местах, и другой. Пушкина похоронили недалеко от реки Великой, Лермонтова на берегу Большого Пруда.
Говоря о лермонтовских местах, мы привычно вспоминаем пензенское село Тарханы. Но лермонтовским краем является и тульская земля. Родовыми корнями поэт связан с тульским краем. У отца Лермонтова было родовое имение Кропотово в тульском крае. После смерти матери поэта бабушка Елизавета Алексеевна оставила трёхлетнего внука у себя в Тарханах. Юрий Петрович уехал в Кропотово. Отец не порывал связей с сыном. В каждый приезд Е.А.Арсеньевой в Москву он навещал сына, брал его с собой в театры и на маскарады. Летом 1827 года Лермонтов гостил у отца в Кропотове. В 1831 отец оформил на него завещание. Юрий Петрович умер в Кропотове 1 октября 1831 года.безвременная кончина отца поразила поэта. Он отозвался на неё проникновенными стихами.
Юный поэт приезжал на похороны отца. После смерти отца Лермонтов несколько раз заезжал в Кропотово, в последний раз навестил родных в 1841 году.
А.С.Пушкин тоже связан с тульской землёй. Здесь было имение его сына А.А.Пушкина. Александр Александрович стал хранителем семейного архива семейства. В 1880 году он передал рукописи отца в Румянцевский музей. Александр Александрович женился в 1858 году на племяннице своего отчима С.А.Ланской. Жена Александра Александровича владела имением в селе Малое Останкино Каширского уезда Тульской губернии. Двухэтажный дом в Малом Останкине сохранился. В этом доме жил с семьёй внук поэта Н.А.Пушкин. в 1890 году вышедший в отставку внук поэта А.А.Пушкин купил село Ивановское Тульской губернии и поселился там.
Итак, размышляя о «собратьях по перу», Пушкине и Лермонтове, можно прийти к выводу, что много общего в их судьбе и творчестве.
Сходство и различие творчества Пушкина и Лермонтова
Характеристика огромных различий, существующих между творчеством Пушкина и творчеством Лермонтова, – различий в круге идей и эмоций, различий в конкретных условиях развития деятельности каждого из них, различий в методе – отнюдь не означает ни постановки, ни решения вопроса о сравнительных достоинствах того и другого. Речь идет об объективном различии двух творческих типов, а то, что представлены они именами двух гениальных писателей, оставивших глубочайший след в истории русской литературы и культуры, говорит о равноправности и равноценности
Глубокое своеобразие писательского лица Лермонтова подтверждается тем, что его произведения передовой критикой 1840-1860-х годов воспринимались как новое слово – отнюдь не как повторение или вариация сказанного Пушкиным.
Но вот проходят и 60-е годы, наступают последние десятилетия века, время Пушкина и Лермонтова уходит все дальше в прошлое, а сами они, давно ставшие классиками, в изображении историков литературы все чаще утрачивают черты неповторимого своеобразия, которые так четко виделись современникам, делаются необыкновенно похожими. Издаются собрания сочинений
Некоторый итог дореволюционному изучению вопроса о соотношении Лермонтова с Пушкиным был подведен в небольшой книжке Б. В. Неймана. Она чрезвычайно показательна для состояния историко-литературной мысли своего времени. Представляет она прежде всего каталог или собрание хронологически расположенных данных о текстуальных заимствованиях Лермонтова из Пушкина (или о текстуальных же совпадениях в произведениях обоих писателей).
Исследователь в принципе не считает, что любое совпадение говорит о заимствовании или влиянии и что влияние может сказываться только в заимствовании, но он добросовестно отмечает все совпадения, изредка, правда, отмечая сомнительность влияния, и фактически проблема влияния в основном сводится им к вопросу о заимствованиях; большее или меньшее количество текстуальных заимствований, обнаруживаемых в каком-либо произведении, означает в его глазах более или менее сильное влияние.
Это первое исследование молодого литературоведа (впоследствии долго и во многом плодотворно занимавшегося изучением Лермонтова) в целом почти лишено было историко-литературной перспективы и не намечало никаких связей с историческими условиями развития поэта, что, впрочем, и было характерно для состояния литературоведческой мысли того периода.
Говоря и о сходстве и о различиях, о признаках близости и о расхождениях между Пушкиным и Лермонтовым, исследователь постоянно опирается, так же как и его предшественники, в частности Б. В. Нейман, на материал реминисценций и текстуальных заимствований, скрупулезно учитывая и последние. И в этой связи к вопросу о них приходится обратиться еще раз, оперируя теперь уже данными более зрелого периода творчества – то есть с 1830 года, когда, по мнению Д. Д. Благого, “воздействие Пушкина на Лермонтова… заметно ослабевает”.
Среди отмеченных когда-либо у Лермонтова реминисценций (действительных, спорных и мнимых) из русских авторов отзвуки Пушкина – самые многочисленные. Среди указаний на эти реминисценции тоже не все бесспорно, а впечатление, будто в каждом таком случае есть прямое заимствование, бывает и обманчиво. Порою у обоих поэтов совпадают небольшие отрезки текста, состоящие из часто встречающихся слов или коротких словосочетаний, которые легко могли быть употреблены в похожей ситуации независимо одно от другого.
Исследователь, правда, замечает по поводу таких случаев: “Каждого из этих сходств в отдельности было бы недостаточно, но наличие ряда их, причем все время в одинаковой ситуации, думается, свидетельствует о том, что в творческом комплексе, владевшем Лермонтовым в период создания им “Маскарада”, сыграли свою роль и “Цыганы” Пушкина”.
Возможно, однако, и иное объяснение этих словесных сближений: ведь они возникают на, основе сходства ситуаций, которые, в свою очередь, достаточно естественно возникают в ходе развития распространенного сюжета – трагедии ревности и мести. А все фрагментарные совпадения, подобные приведенным, объясняются, может быть, и еще более общим образом. Ведь впечатление сходства, ведущее к установлению реминисценций, в сильной степени поддерживается общностью словаря как в лирике, так и в поэмах. Словарь языка Лермонтова еще только создается, но “Словарь языка Пушкина” (под этим именно заглавием) уже существует и позволяет засвидетельствовать, что редкое слово у Лермонтова не находит себе соответствия у Пушкина.
Это, конечно, отнюдь не означает, что Лермонтов – сознательно или бессознательно – копирует язык Пушкина, поддаваясь его влиянию. Вспомним слова самого Пушкина:
“…разум неистощим в соображении понятий, как язык неистощим в соединении слов. Все слова находятся в лексиконе; но книги, поминутно появляющиеся, не суть повторения лексикона”.
Лермонтов является продолжателем дела Пушкина как создателя нового литературного языка, и язык своих произведений он строит из того же словарного материала, что и его предшественник. Отсюда возможность частичных и случайных совпадений.
Related posts:
Что общего между Александром Пушкиным и Михаилом Лермонтовым?
Статья интересная, но достаточно длинная.
… Этих двух гениальных людей объединяла целая череда удивительных совпадений. Оба родились в Москве, но известность получили в Петербурге. Оба – из старинных дворянских родов у обоих экзотические иностранные предки (эфиоп Ганнибал у Пушкина, шотландец Лермонт у Лермонтова). Оба опубликовали свои первые стихи в пятнадцать лет. Оба побывали в ссылке из-за своих произведений. И оба были завзятыми дуэлянтами.
Короче говоря, их судьбы во многом совпали, иногда даже до мелочей.
Первая публикация Пушкина – «К другу-стихотворцу» в журнале «Вестник Европы» в 1814 году была подписана «Александр Н.к.ш.п.», то есть фактически была анонимной, – лицейские правила не допускали публикаций под собственным именем. Для юного поэта это не имело значения: достаточно широкий круг его однокашников по Лицею, их родственники и приятели были в курсе событий. Так что, Александр продолжал творить, не прячась больше за анаграммами.
Лермонтов в сентябре 1830 года тоже анонимно опубликовал стихотворение. Это была «Весна», в журнале «Антей». Но никаких откликов на свое произведение не услышал, оскорбился и в последующие почти шесть лет писал исключительно «в стол», даже не делая попыток что-то опубликовать.
Исключение составляли записи в альбомы светских красавиц, но что серьезного мог туда написать Лермонтов? Разве что, лишний раз подчеркнуть свое, мягко говоря, негативное отношение к радостям жизни.
В 1820 году Пушкин под видом служебного перемещения был сослан на юг: дело не в том, что императору Александру надоели его эпиграммы, а в том, что поэт исхитрился оскорбить высшее духовенство России.
Наказание, впрочем, оказалось достаточно мягким, – никто не мешал ему публиковать новые стихи и поэмы, а также получать за них деньги от издателей, – хотя шум вокруг «тирании» и «гонений» был поднят немалый.
И снова те же крики «прогрессивной общественности» насчет «тирании», хотя поэт провел на Кавказе меньше года: в начале января 1838 года он уже был в Петербурге и публиковал свои произведения. Правда, достаточно безобидные: «Песню про купца Калашникова», «Тамбовская казначейша», «Дума», «Три пальмы»… Обратно на Кавказ, судя по всему, не хотелось.
В 1824 году Пушкин, достаточно накуролесивший в своей «южной ссылке», был официально уволен со службы и до1826 года выслан в село Михайловское под полицейский надзор. Император оказал этим немалую услугу российской поэзии, дав опальному поэту возможность сосредоточиться на творчестве. Заодно, кстати, уберег его от ссылки в Сибирь, поскольку Пушкин не смог бы остаться в стороне от заговора декабристов просто в силу своего характера, не говоря уже о дружеских связях.
Мудрено, однако, уберечь человека, если тот стремится к чему-то почти так же маниакально, как Пушкин искал – и находил! – поводы для дуэлей. Чудо вообще, что «солнце русской поэзии» дожило до роковой встречи с Дантесом. А всему виной… суеверность, доходящая до абсурда.
С тех пор Пушкин в каждом блондине видел своего потенциального убийцу, даже если рядом не оказывалось ни одной женщины. Особенно он не любил кавалергардов и вообще конницу, поскольку там была слишком большая вероятность повстречать рокового блондина на коне соответствующей масти.
Пушкина вообще трудно было назвать приятным в общении человеком.
В молодости он не только стремился использовать малейший повод для вызова на дуэль, но даже откровенно провоцировал рискованные ситуации. Пребывание поэта в Кишиневе отмечено едва ли не десятком жестоких ссор и поединков, об одном из которых судачили многие.
На дуэли с офицером Зубовым, которого Пушкин обвинил в шулерстве, поэт, ожидая выстрела противника, безмятежно лакомился черешней и демонстративно плевал косточками в своего визави, чем, естественно, привел его в ярость. Возможно, именно поэтому Зубов промахнулся, а Пушкин отказался от своего права на выстрел и впоследствии красочно описал ситуацию в своей повести «Выстрел».
Вернувшись из ссылки, Пушкин не стал ни мягче, ни добрее к людям. Правда, с годами его бешеный темперамент немного охладился, да и женитьба на любимой женщине, признанной красавице, несказанно льстила самолюбию. Но эта женитьба стала еще одним «пунктиком»: в каждом мужчине, приближавшемся к Наталье Николаевне, поэт видел соперника, причем соперника счастливого.
А в год, предшествовавший роковой дуэли, Пушкин, по общему мнению, самым настоящим образом «искал смерти». Популярности в высшем свете Петербурга ему это не прибавило, а злой и насмешливый язык множил недоброжелателей не по дням, а по часам.
Количество неизбежно перешло в качество: доведенный до крайности, Пушкин вызвал на дуэль первого, кто подвернулся в этот момент под руку – своего шурина. История эта известна во всех деталях, нет смысла ее повторять. Увы, Дантес был блондином и ездил на белом коне. Пророчество гадалки сбылось.
Позже Дантес пытался заявить в свое оправдание, что он, во-первых, ни в коем случае не желал убивать родственника, целился в ноги, но «пистолет отдал», и пуля ранила Пушкина в живот. Затем выстрелил раненый Пушкин и, увидев, что противник упал, громко крикнул:
Потом выяснилось, что Дантес был ранен не в грудь, а в руку. На смертном одре Пушкин простил своего убийцу, то есть поступил как истинный смиренный христианин, и наказал рыдающей жене «год носить траур, а потом идти замуж»…
Только перед лицом неотвратимой смерти поэт повел себя как взрослый и разумный человек – пожалуй, впервые в жизни.
Кстати, Николай I, которого так гневно обличал Лермонтов в своем творении, много раз прилюдно называл Пушкина «умнейшим человеком России», разрешил ему использовать для работы секретные архивы, не раз помогал материально, наконец, уплатил все его долги, а это – 45000 рублей, сумма по тем временам колоссальная. Назначил пенсию жене и детям поэта, а виновника смерти Пушкина немедленно выслал из России. Посадил бы в крепость, но Дантес был иностранным подданным.
Императора обвиняли в том, что он «допустил дуэль», но те же самые претензии можно предъявлять и ко всем друзьям Пушкина, в том числе и самым близким. К тому же – это неправда: Николай I отдал приказ шефу жандармов воспрепятствовать поединку, но тот не успел…
В отличие от Пушкина, Лермонтов был весьма далек от царского двора, никогда не имел никакого придворного чина и не писал оскорбительных эпиграмм случайным людям, но высокомерные насмешки и дерзости позволял себе частенько. Так что, характер у юного поэта тоже оставлял желать лучшего.
Когда хотел, он мог быть общительным и веселым, но чаще был замкнутым, желчным, язвительным и мрачно-задумчивым. Один из современников оставил нам такое его описание:
« …во всей его внешности было что-то зловещее и трагическое. Какой-то недоброй и сумрачной силой, задумчивой презрительностью и страстью веяло от его смуглого лица, от его больших и недвижно-темных глаз».
«Высочайшая реакция» на стихотворение последовала немедленно: Лермонтов был отправлен в действующую армию на Кавказ прапорщиком. Но меньше, чем через год, ему разрешили вернуться, а в декабре 1839 года после нескольких высочайших поощрений(!) произвели в поручики. Своеобразное, надо сказать, наказание за дерзость, сильно напоминающее «ссылки» Пушкина.
Грустно развенчивать еще одну легенду о великом поэте, но в этот неполный год на Кавказе Лермонтов не столько служил, сколько «проходил лечение» в Пятигорске и Кисловодске, сильно простудившись по дороге из Петербурга на Кавказ. Благо, средства позволяли проводить время на целебных водах в окружении блестящего общества. А когда это общество наскучило – пришло дозволение вернуться в столицу.
Ходили слухи, что большой почитательницей творчества Лермонтова была императрица Александра Федоровна, которая и заступалась за него перед августейшим супругом.
Поэт отблагодарил свою высокую покровительницу по-своему: на новогоднем балу-маскараде позволил себе дерзкую выходку против императрицы и ее придворной дамы. Он «не узнал» высокую персону и обошелся с ней едва ли не как с дамой полусвета.
Удивительно, но Лермонтову и это сошло с рук. Правда, император резко к нему охладел, но никаких мер не принял. Поэт по-прежнему посещал великосветские гостиные, писал стихи, публиковал их в свойственной ему язвительно-мрачной манере, волочился за хорошенькими женщинами… и дрался на дуэлях.
За одну из них – с Эрнестом де Барантом, сыном французского посланника в России, – Лермонтов вторично отправился в ссылку на Кавказ. Чин поручика ему сохранили, но определили в действующую армию, где он проявил себя настоящим храбрецом. Командование представляло его к золотой сабле, дважды – к ордену, но Николай I все представления отклонил. По-видимому, считал, что поэт еще не до конца искупил свою вину, а может, просто не мог справиться с личной неприязнью.
Одно очевидно: не было никакого высочайшего повеления «организовать» очередную дуэль, чтобы погубить поэта. Небыло никакого «второго стрелка в кустах», как бы ни старались это доказать некоторые биографы Лермонтова, чрезмерно увлекавшиеся криминалистикой. Был молодой человек с очень непростым характером, тяжело переживавший отказ государя признать его военные заслуги и из-за этого цеплявшийся к самому ничтожному поводу для выплеска своего недовольства. Не было бы Мартынова – подвернулся бы другой, вопрос времени.
Немногие его друзья предвидели это. 20 мая 1840 года А. С. Хомяков пророчески писал Н. М. Языкову: «А вот еще жалко: Лермонтов отправлен на Кавказ за дуэль. Боюсь, не убили бы. Ведь пуля – дура, а он с истинным талантом и как поэт, и как прозатор».
Тем не менее, в январе следующего года Лермонтову удалось выхлопотать себе трехмесячный отпуск и разрешение провести его в Петербурге. Казалось бы, гроза прошла стороной: в столице образованные люди зачитывались «Героем нашего времени», весь тираж повести был почти мгновенно раскуплен, дамы и девицы упивались стихотворениями «русского Байрона»…
Окончательно решив покончить с военной службой и заняться изданием журнала, Лермонтов подал «на высочайшее имя» прошение об отставке. Вдохновляло его и то, что отпуск продлили еще на месяц: он полагал, что, коли дают отсрочку, так и отставку примут. А чтобы окончательно убедиться в своем безоблачном будущем, отправился… к той же гадалке, которая предсказала Пушкину «смерть от белого человека».
Задав ей вопрос, останется ли он в Петербурге, Лермонтов в ответ услышал:
– В Петербурге тебе вообще больше не бывать, не бывать и отставки от службы, а ожидает тебя другая отставка, после коей уж ни о чем просить не станешь.
И буквально на следующий день пришло предписание о возвращении на Кавказ.
Прощальный вечер проходил в доме Карамзиных, и все присутствовавшие утверждали, что Лермонтов был очень грустен, задумчив и беспрестанно говорил о неминуемой близкой смерти.
Это не помешало ему, впрочем, перед отъездом написать восемь(!) чрезвычайно язвительных стихов в адрес графа Бенкендорфа, как он полагал – его главного недоброжелателя. Не самый разумный поступок для офицера. Граф отреагировал секретным приказом, запрещающим допускать Лермонтова к военным действиям. Карьеру в армии можно было считать законченной.
На Кавказ, впрочем, поэт не слишком торопился: по дороге туда заехал в Москву, где провел несколько недель, посещая родных и друзей. А до Кавказа Лермонтов в компании своего родственника Александра Столыпина добирался долго – дороги были, мягко говоря, скверные. Едва приехав в Ставрополь, он тут же испросил у начальства разрешения задержаться там «на несколько дней» и за это время успел загореться новой идеей: ехать не в Темир-Хан-Шуру (теперь – город Буйнакск), где находился его полк, а в Пятигорск.
В Пятигорск Столыпин и Лермонтов прибыли 13 мая 1841 года и прожили там два месяца до роковой дуэли Лермонтова с Мартыновым.
Дальнейшее хорошо известно. В Пятигорске как раз в это время находился отставной майор Мартынов, однокашник Лермонтова по военной школе. Они возобновили старое знакомство, хотя Николай Мартынов прекрасно помнил насмешки и колкости, которыми осыпал его Лермонтов в прежние времена. Осыпал, надо сказать, незаслуженно: Мартынов признавал поэтический и художественный талант Лермонтова и ничем не задевал его самолюбия.
Впрочем… Мартынов был высоким, красивым блондином, а Лермонтов, как известно, красавцем никогда не считался. Зато не считал нужным сдерживать свой непростой характер в отношениях с другими людьми. Сама их встреча была первым шагом к дуэли, хотя оба они об этом вряд ли догадывались.
К несчастью, военная карьера Мартынова не удалась: за полгода до роковой встречи в Пятигорске ему пришлось подать в отставку. А поскольку он всегда мечтал стать генералом, расстаться с этой мечтой оказалось очень трудно. Мартынов замкнулся, стал одеваться нарочито по-черкесски, на поясе всегда носил большой кинжал. Идеальная мишень для острот Лермонтова!
Звучавший до сих пор рояль замолк как раз в эту минуту, и слова Лермонтова прозвучали более чем отчетливо. Шутки закончились – Мартынов вышел из себя и резко заявил:
– Я долго терпел оскорбления господина Лермонтова, но впредь этого делать не намерен!
Лермонтов улыбнулся. Это стало последней каплей. Дуэль стала неизбежной.
Ее могло бы и не быть, но… Все равно была бы другая, Лермонтов никогда не скрывал своей мечты «умереть с пулей в сердце». Что, собственно, и произошло: 15 июня 1841 года Михаил Лермонтов трагически погиб на дуэли.
Вдумайтесь: оба наших великих поэта, чьи жизненные пути хотя и не слишком тесно, но все же переплетались, погибли исключительно из-за своего характера. Козни самодержавия тут совершенно ни при чем. Не будь оба гениями, никто в России этих дуэлей и не заметил бы. Мало ли сумасбродных молодых дворян расставались с жизнью подобным образом?
Два классика русской поэзии погибли на классических дуэлях. Оба предвосхитили события, написав о них: Пушкин – в «Евгении Онегине», Лермонтов – в «Герое нашего времени». Оба не пользовались особым расположением светского общества.
«Будучи вполне детьми своего века, разделяя с современниками своими все их положительные и отрицательные качества, они выделяются среди них, возвышаются над ними, уходя от всего относительного, преходящего, принадлежащего данному веку и составляющего злобу дня в область необъятного, безотносительного, общенародного или общественного, делающего их творения достоянием многих веков или многих народов, смотря по степени их гениальности и общечеловечности», – писал Александр Скабичевский, литературный критик и историк литературы.
Классическое определение классика. Ни убавить, ни прибавить…