Что означает быть православным человеком
Что значит быть православным человеком?
Спасибо что зашли на наш сайт, перед тем как начать чтение вы можете подписаться на интересную православную mail рассылку, для этого вам необходимо кликнуть по этой ссылке «Подписаться»
Свято-Успенский кафедральный собор Трифонова монастыря
г. Киров (Вятка)
Что значит быть православным? А черный цвет куполов, а месяц у основания православного креста и надпись «N I K A» на нем — что означают? Слова «Аминь» и «воцерковлённый» — такие непонятные… На распространенные вопросы наших постоянных читателей коротко и доходчиво ответил протоиерей Георгий Городенцев.
Чем отличается православный от христианина?
Наименование христианин весьма почетно для человека. Ибо означает, что последний не только является последователем ИисусаХриста, но и находится в мистическом, таинственном соединении с Ним. Поэтому Священное Писание особо и подчеркивает то, когда, после проповеди апостолов, так впервые начали называться верующие:
«И ученики в Антиохии в первый раз стали называться Христианами» (Деян.11: 26), — выделяя последнее слово даже с большой буквы!
Вот насколько велико это наименование! Но кто же в наше время носит это имя?! Ведь существует масса христианских конфессий:
Есть и заблудившиеся во взглядах, сектанты:
Но, заметим… никто из них в собственном наименовании не именует себя христианином.
Никто? Нет, это не совсем так. Если мы внимательно всмотримся в эти названия разных конфессий, то, зная законы русского языка, заметим, что все они, кроме одного, — это имена существительные. И только одно из них – прилагательное – слово «православные». И если существительное существует само по себе, то прилагательное надо к чему-то, к какому-то другому слову прилагать.
Мы же не говорим просто «зеленый», но уточняем: «зеленый лес; зеленый забор; зеленый карандаш» и т.д. Так точно и прилагательное «православный» обязательно предполагает уточнение – «христианин». Мы обычно не употребляем полностью это словосочетание – русский язык имеет особенность: сокращать слово, когда речь идет о предметах само собой разумеющихся. Но слово Христос — самое драгоценное для нас.
Отсюда со всей лингвистической необходимостью следует, что, во-первых, имя православный само собой подразумевает и почетное наименование христианин. И, во-вторых, получается, что православные именуют себя христианами, в отличие от других конфессий, кои носят наименования, в которых не заложено это почетное имя.
Но кто же с самого начала хранит правую веру во Христа, как не православные, те, кто право исповедуют славу Божию?
Было бы прекрасно, если бы православные по имени, и по сути были христианами! Так устремим же к этому все свои силы.
Крещеный русский – значит православный?
Крещение в Православной Церкви действительно делает человека православным христианином. Но…дальнейшее зависит о него самого, от его свободы и воли – захочет ли он остаться в спасительном христианстве, или, подобно блудному сыну уйдет «на сторону далече», чаще всего в губительные дебри атеизма или в другую религию.
Что касается утверждения: «Русский – значит православный» — оно ошибочно.
Но во Христе «нет ни эллина, ни иудея». Об этом заявляет Апостол Павел в своем послание к Галатам и эту же мысль повторяет, обращаясь позднее к гражданам Колосс:
Что дает мне Православие?
Часто приходится писать статьи в стиле «православие против». И действительно, православие против много чего в нашем современном мире: начиная от однополых браков и прочих извращений, заканчивая пережитками язычества в сознании большинства наших современников.
Да, об этих пережитках я сам пишу много. Это и завешивание зеркал, когда в доме покойник, и вера в сны, приметы, гороскопы. В общем, всё то переплетение христианства и язычества, с которым постоянно сталкиваюсь как священник. Но ведь православие не только «против», как думают многие антиклерикалы, кричащие, что «Церковь нам запрещает жить в том грехе, в котором мы хотим». Православие еще и «за»! Православие – это огромный духовный и культурный пласт, который открывает человеку, желающему в него погрузиться, огромный мир. Поэтому сегодня мы поговорим о другой стороне вопроса – что дает мне православие?
Православный – кто это?
Давайте определимся, кто такой православный. По данным социологических опросов, абсолютное большинство россиян исповедуют православное христианство. Правда, когда опросы идут несколько «вглубь» и учитывают частоту участия в церковных таинствах, чтение Священного Писания и многие другие проявления религиозности, то цифры резко падают.
Так что же значит быть православным? Быть православным – значит реализовывать свою веру. «Вера без дел мертва» (Иак. 2, 26) – эти слова апостола Иакова по праву могут быть обращены к абсолютному большинству людей, называющих себя православными в социологических опросах.
Что такое быть православным? Быть православным – это значит жить духовной жизнью, это значит жить во Христе, значит реализовывать свою веру делами.
Православие – это путь
История из жизни. Великий пост. На собеседование перед Крещением приходит взрослый человек и говорит, что хочет сам креститься. Задаю ему простой вопрос: «Если я Вас крещу, будете ли Вы соблюдать Великий пост?» Зачастую возникает неловкая пауза. Человек с удивлением узнает, что на Крещении духовная жизнь начинается, а не заканчивается.
Бывает и другая ситуация. Приходит взрослый человек в состоянии кризиса. Скорее даже жизненного, а не духовного. Бросил муж или ушла жена, долго нет работы или что-то подобное. В общем, дела житейские. Поговорили с ним, попытался поддержать. Зачастую бывает так, что человек прошел непростой путь: по дороге в храм побывал у экстрасенсов, всякого рода парапсихологов и наконец-то пришел к священнику.
– Что мне делать? – спрашивает. И ведь понимаешь, что человек хочет от тебя универсальный рецепт, как получить счастье!
Обычно советуешь этому человеку в первую очередь начать регулярно исповедоваться, причащаться, читать утренние и вечерние молитвы, поститься. А дальше – Господь Сам его направит. И тут есть очень важный момент: это не универсальное решение проблемы, а правильный путь.
Принципиальная разница между священником и каким-нибудь «ясновидящим» заключается в том, что священник указывает на непростой, но правильный путь. «Ясновидящий» предлагает набор действий, которые нужно совершить, чтобы «все стало хорошо».
– Живи духовной жизнью, причащайся, будь с Богом, – скажет Вам священник.
– Прочитай ночью молитву на перепутье трех дорог, съешь клевер и запей это водой из колодца, и будет тебе счастье, – скажет современный экстрасенс.
Итоги этих путей будут совершенно разными. Если пойти по сложному первому пути, то в его конце будет Сам Господь, и трудный путь покажется легким. «Легкий» же путь покажется на самом деле самым тяжелым, так как принесет лишь временное облегчение.
Обычно стараюсь объяснить этим людям, что православие предлагает не решение проблемы – возвращение мужа или жены или новую работу. Быть может, не получится восстановить семью или найти хорошую работу. Но может случиться самое главное – путем этих испытаний Вы обретете Христа.
В этом и заключается принципиальное отличие временного и вечного решения проблемы.
«Суть христианства мне всегда, с детства, представлялась в том, что оно не разрешает проблемы, а снимает их, переводит человека в тот план, где их нет», – написал в своих «Дневниках» протопресвитер Александр Шмеман. И действительно, православие не пытается решить какую-то сиюминутную проблему, пусть она даже будет очень и очень важной. Православие предлагает Вам глобальное изменение Вашей жизни.
Бог хранит нас в бурях, а не от бурь
Православие – это тяжелый путь. Это дорога, идя по которой, Вы столкнетесь с самыми разными искушениями и проблемами. И еще одно сравнение. Не бесспорное, конечно. Представьте, что Вы стали заниматься спортом. Никогда этого не делали и вдруг решили серьезно заняться своим здоровьем. Какая будет первая реакция организма? Боль. Мышцы, привыкшие к покою, станут жутко болеть. Так и с духовной жизнью. Если Вы никогда не молились, не постились и вдруг начали, то Вы встретитесь с сопротивлением. С сопротивлением привычки и склонности к греху, с сопротивлением бесовских сил, которые с ужасом увидели, как добыча начала уходить из их цепких лап. Столкнетесь с самыми разными трудностями на жизненном пути. Но в этом и суть православия. Есть такой принцип: «Бог хранит нас в бурях, а не от бурь».
Это тоже важное отличие православного понимания «решения проблемы» и «легкого пути». Современный человек хочет, чтобы при соблюдении каких-то простых условий «все было хорошо». Поставил свечку – и ждет счастья. Наверное, поэтому в нашем мире так популярна эзотерика самых разных мастей и калибров. Ведь она предлагает «простые» пути решения проблемы. Клади монетку под денежную жабу – будут деньги. Носи «глаз Фатимы» – не будет сглаза.
А православие нигде не говорит, что все будет легко и просто. Вспомним Евангелие. Господь называл своих учеников «светом миру» (Мф. 5, 14), но вместе с тем предупреждал их: «Если Меня гнали, будут гнать и вас» (Ин. 15, 20).
Поэтому надо понимать: легко не будет. Но будет правильно. И напомню еще одни слова Спасителя: «В мире будете иметь скорбь; но мужайтесь: Я победил мир» (Ин. 16, 33).
Вечная радость
Так все же: что дает мне православие? Православие – это радость жизни во Христе. Это та особая радость, которую сложно рационально описать. Да, православные такие: они молятся, большую часть года постятся, им многое нельзя, но у них есть самое главное – радость духовной жизни во Христе. Та радость, которую невозможно логически объяснить.
Когда я стал готовить эту статью, то задал на своей странице на Facebook вопрос: «Что дает Вам православие?». Ответы были самые разные, но в большинстве своем люди писали про радость. Понравился ответ: «Вера дает мне возможность жить, а не существовать!» или «Спасение души, и вообще с Господом быть так хорошо» и многие другие. Ведь общий смысл один: христианство – это радость пребывания с Богом.
«Всегда радуйтесь, непрестанно молитесь, за все благодарите» (1 Фес. 5, 16–18), – призывает нас Новый Завет. Не радоваться – значит и не верить. «Начало «ложной религии» – неумение радоваться, вернее – отказ от радости. Между тем радость потому так абсолютно важна, что она есть несомненный плод ощущения Божьего присутствия. Нельзя знать, что Бог есть, и не радоваться», – писал все тот же отец Александр Шмеман.
Но до этой радости нужно дойти. Нужно сделать не одну тысячу поклонов Великого поста, чтобы почувствовать подлинную радость Пасхи. А когда переживешь не один Великий пост, переживешь его в храме, тогда почувствуешь радость от самого поста, от этого непростого времени работы над собой. И так, совершенно потихоньку, приобретается радость от духовной жизни. И тогда уже многие скорби на пути к ней перестают быть такими значимыми.
«Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам» (Мф. 7, 7) или, как говорили древние, «дорогу осилит идущий». Надо только идти.
«Быть православным христианином – это быть цельным»
Истории обращения в Православие
Эти истории опубликованы приходом Богоявления города Колорадо-Спрингс штата Колорадо (США; Православная Церковь в Америке).
Протестантский церковный деятель идет «на Восток»
– Я не мог себе представить, что когда-нибудь стану православным. Как и большинство христиан в Америке, я мало что знал о «Восточном Православии». Когда учился, главным предметом была история, но нам очень ограниченно рассказывали о православной вере. Знал, что есть католики (был крещен в Римско-католической церкви и рос в этой вере около 7 лет) и протестанты, которые разделены на тысячи течений. Мучился из-за отсутствия единства в Церкви. Все деноминации утверждали, что именно их учение основано на Библии: «Нам нет равных в понимании слова Божия!» При этом было так много различных толкований и объяснений Священного Писания! Не знал, что с этим делать: мог только молиться о единстве, стараться следовать Библии и участвовать в жизни той церкви, которая делала то же самое.
Наша (меня и Петти, моей невесты – будущей жены) первая встреча с православным богослужением была крайне позитивной: я трепетал от благоговения, чувства громадности и святости Бога! Вся служба была посвящена Ему!
Я трепетал от благоговения, чувства громадности и святости Бога! Вся служба была посвящена Ему!
Окружающие не старались изо всех сил, чтобы я чувствовал себя радушно принятым, счастливым, пел свои любимые песни и комфортно сидел на своем месте на церковной скамье (как у протестантов). Наоборот: мы стояли всю службу. Сразу же начались пение, молитва и чтение слова Божия – все о Боге и ради Бога. И в атмосфере всего этого я почувствовал себя очень значимым, любимым и ценимым этим необъятным Богом, которому все вокруг поклонялись. Это было поразительно красиво, живительно, глубоко и вызывающе.
Между тем я любил протестантский мир и чувствовал себя в нем безопасно. К тому же там я зарабатывал на жизнь.
На протяжении лет я «флиртовал» с Православием, все больше привязывался к нему и даже ощущал, что неизбежно когда-то стану православным. Но не хотелось бросать свой мирок, «хлеб» и покидать зону комфорта… Думаю, поэтому Господь в прошлом году позвал нашу семью в Нашвилл (штат Теннесси) из Техаса (где я чувствовал себя в своей тарелке) и на время положил конец моей работе в церкви. После невероятной «борьбы» с Богом я наконец сделал решительный шаг: мы с семьей стали оглашенными (т.е. «обрученными» с Православной Церковью) и в июне прошлого года приняли Православие.
Я не сожалею. Православие красиво, невероятно богато и глубоко. С одной стороны, здесь удивительная полнота благодати Божией; с другой – оно требовательно по отношению к моей жизни и воле, чтобы я жил такой жизнью, какой хочет для меня Бог как для Своего чада. Для этого здесь имеются все инструменты, ресурсы и полнота. Но все еще вижу, что в католическом и протестантском мирах тоже содержится немало красоты и истины. Как поэт-песенник, надеюсь положить на музыку некоторые древние творения отцов Церкви, используя их мысли и молитвы для наставления.
Благодарен Православию за все, что испытываю, вижу и узнаю об удивительной любви и необъятности Пресвятой Троицы.
Путь «от хорошего к лучшему»
Семья Хансен:
Семья Хансен – Церковь всегда была центром нашей жизни. Мы выросли в номинально христианских семьях, но в подростковом возрасте оставили церковь…
После заигрывания с безбожием оба стали христианами в одной из мегацерквей Сиэтла, когда нам было за 20. Мы познакомились в группе по изучению Библии для одиноких, через год поженились, а еще год спустя у нас родился первый ребенок.
Следующие 10 лет мы трудились в сфере миссионерства. Я закончил Библейский колледж, пока Кэролайн занималась детьми. Служил пастором одной церкви, а затем работал штатным сотрудником нескольких больших и растущих церквей. После пяти лет приготовления и собирания средств мы переехали в Стамбул, где учили язык и готовились к нашей конечной цели – переезду в Ташкент. Этот город – ключ к Центральной Азии и столица Узбекистана. 50-миллионное мусульманское население всего центрально-азиатского региона все еще «оставалось необращенным». С такими мыслями мы приехали в Ташкент на следующий год после падения Берлинской стены, когда разваливался Советский Союз. Мы были едва ли не первыми западными миссионерами в Ташкенте за целое столетие.
В Ташкенте здоровье Кэролайн было подорвано, и нам пришлось вернуться в Штаты. В то время кто-то дал мне почитать книгу «Возвращение домой: от протестантизма к Православию» отца Питера Гиллквиста (1938–2012). На первый взгляд история казалась бредовой. Многие члены «Кампуса крестового похода» после тщательного изучения церковной истории стали православными. Хотя убеждения Гиллквиста оставили меня тогда равнодушным, кое-что все же зацепило. Автор предлагал прочитать рассказы отцов ранней Церкви и сравнить ту Церковь с церковью, которую посещаем по воскресеньям. По мнению отца Питера, честный читатель сочтет Церковь мучеников очень похожей на «Восточную Православную Церковь» и мало похожей на Евангелическую церковь в Америке. Я воспользовался его советом.
Да, всё так. За первые 300 лет своего существования Церковь породила тысячи мучеников, «завоевала» Римскую империю изнутри и многое написала о своей вере и практиках. Это Церковь, чьи догматы подтвердились историей и стали неопровержимыми благодаря мученикам. Как посмеет живущий в комфорте христианин XXI века сказать мученику III века, что у него «неправильная Церковь»?
Посмеет ли живущий в комфорте христианин XXI века сказать мученику III века, что у него «неправильная Церковь»?
А Церковь, в которой жили христиане эпохи мучеников, была «Восточной Православной»! У тех христиан была Церковь с жесткой иерархической организацией. Они служили и молились «литургически» и готовы были отдать жизнь за веру в реальное, сакраментальное присутствие Тела и Крови Христовых в Евхаристии.
Православная Церковь претендовала на то, чтобы быть той самой Церковью мучеников, только «возмужавшей» и окончательно сформировавшейся по прошествии времени. Так же, как я, дитя своих родителей, постепенно вырос и возмужал, Православная Церковь утверждала, что «родилась» через апостолов, была «вскормлена» мучениками, «обучена» Вселенскими Соборами и с годами «достигла зрелости».
Я был очарован и одновременно испуган. Если бы смог найти Церковь, дошедшую до нас в неизменности от апостолов, это было бы чудным даром от милосердного Бога. С другой стороны, если бы Православная Церковь оказалась тем, чем она себя называла, это означало бы «тектонический сдвиг» в нашей жизни и семье! Я любил быть миссионером. Церковь была центром жизни нашей семьи – «камнем», на котором был «построен» наш брак. Если бы православные оказались правы, нам пришлось бы изменить все, что имело значение в нашей жизни: веру, Церковь, брак, семью, дружбу, карьеру.
Если в двух словах: после года непрерывных усилий мы смогли это сделать. Время от времени Кэролайн была уверена, что наша семья распадается. Временами нас обоих очень отталкивала «католичность» Православной Церкви. «Если и есть фундаментальный принцип евангелического богословия, то он заключается в том, что все католическое – ложно» (мы выросли на этом). Нам было очень сложно понять почитание Богородицы. Потребовалось много времени, чтобы начать ценить Литургию. Исповедь нас пугала… Трудности были не только в вопросах веры и семьи: мне нужно было искать новую работу.
Сейчас, десять лет спустя, наша семья твердо укоренилась в Православии. Наши детки прошли этот путь вместе с нами, и выбор в пользу Православия стал для них важной вехой в переходе от детства к юности. Мы с Кэролайн растем в любви нашей молодости. Кэролайн пришлось ампутировать одну долю легкого: болезнь, заставившая нас уехать из Ташкента, оказалась раком легких – врачи уверяют, что опухоль полностью удалена. Церковь продолжает быть центром жизни нашей семьи.
Остается лишь добавить, что нашим старым друзьям из евангелических церквей трудно понять наш переход в Православие. Они видят в этом отвержение церкви, которая отправила нас в Ташкент, а также дружбы и молитв, которые нас там поддерживали. Эта реакция понятна, но она сильно отличается от нашего представления. Как мы это видим, нам был дан шанс перейти «от хорошего к лучшему». По нашему мнению, Бог, несомненно, действует в Евангелической церкви, но в Православной Церкви Он действует куда больше. Думаем, что не «ушли из церкви», а лишь перешли в ее сердце. Логично, что наш переход тяжело понять, но мы очень ценим многочисленных евангельских христиан, обучавших нас и молившихся о нас долгие годы. Всем им мы хотим сказать: «Спасибо вам! Мы приглашаем вас ближе взглянуть на историческое христианство в Восточной Православной традиции».
Семья Кемпер: поиски длиной в 38 лет
Семья Кемпер – Живя в городе Рино штата Невада, благодаря нашим соседям начали ходить в Евангелическую свободную церковь. Хотя церковь была маленькая, в ней прекрасно преподавали Библию пять талантливых учителей, один из которых до выхода на пенсию работал с Кумранскими рукописями.
Переехав в город Кенневик штата Вашингтон, мы стали ходить в Объединенную реформатскую церковь. Это была очень консервативная церковь, в которой преподавали Библию, а ее пастор был связан с «Кампусом крестового похода за Христа» [3] и занимался тюремным служением. Все 27 лет, что мы прожили в Кенневике, наш дом (мы жили рядом с церковью) использовался как вспомогательное помещение воскресной школы и был местом проведения вечерних кружков по изучению Библии по средам.
Дон, мой супруг, активно участвовал в жизни прихода как старейшина и учитель воскресной школы. У меня проявился интерес к межденоминационному «Товариществу по изучению Библии» (The Bible Study Fellowship, BSF), которое предлагает семилетние курсы и имеет более 900 школ во всем мире. В BSF я исполняла разные обязанности, а Дон через несколько лет помог организовать классы BSF, в которых был главным преподавателем 17 лет. Он очень любил это служение и горевал, когда мы переехали из Кенневика в штат Колорадо поближе к родственникам.
Помимо церковных дел мы помогли запустить программу «Молодой жизни» в Кенневике. Кроме того, меня приглашали выступать на разных ретритах [4] для женщин. Хотя я и боялась нервного срыва, но это занятие принесло мне удовлетворение и много радости.
Наш сын Рон окончил колледж и прежде, чем поехать учиться на медбрата в Университет штата Вашингтон, решил сделать перерыв на год для посещения Библейского колледжа города Кэннон-Бич штата Орегон. Там он получил невероятный опыт, учась под руководством отличных преподавателей. Окончив медицинскую школу университета Вашингтона, Рон набрался опыта по оказанию медпомощи на дому, работе в хосписе и в качестве онкологического медбрата. Затем он ненадолго оторвался от медицины и изучил IT – это еще одна его страсть. Но он понял, что его призвание – медицина, и сейчас работает в больнице Скай-Ридж в Лонтри, штат Колорадо.
Когда Дон вышел на пенсию, мы переехали ближе к городу Гленвуд-Спрингс, штат Колорадо. Там началось наше знакомство с православным христианством благодаря нашему младшему сыну Крису, который ходит в православную церковь в городе Пост-Фолс штата Айдахо. Когда он впервые рассказал нам о Православии, мы были заинтригованы, но, будучи протестантских взглядов, нашли учение странным и сбивающим с толку. Подумали, что этот путь для нашего сына, но не для нас. Крестное знамение, свечи, иконы и ладан были тогда выше нашего понимания.
После нескольких мучительных поездок через горы к нашей дочке Ребекке и ее семье мы решили переехать ближе к ним и переселились в окрестности города Денвер. Каким же было наше удивление, когда узнали, что и дочь перешла в Православие! Желая понять, что преобразило жизнь Криса и Ребекки, мы принялись читать море литературы о Православии, предложенной нашими чадами, а также попросились сходить с Ребеккой в храм. Она любезно отвела нас на субботнюю вечерню в церковь, которая так сильно отличалась от всего, что мы знали, где люди стоят 2–3 часа на Литургии, где пение, ладан и иконы. К счастью, литература, которую она дала нам почитать, ее собственный опыт и наблюдения подготовили почву для нашего вхождения в новую церковную жизнь.
Одним из величайших желаний Дона было найти такую Церковь, где сохранилась исконная форма поклонения Христу Спасителю. До этого на протяжении лет нас беспокоило, что даже консервативные деноминации становились все более обмирщенными и сосредотачивались на общине и ее нуждах, нежели на поклонении Господу.
В тот вечер, когда мы втроем вошли в православный храм в Колорадо-Спрингс, мы с Доном были поражены пережитым. Богослужение и форма поклонения убедили нас, что мы пришли к себе домой. Мы так тронуты тем, что Бог благоволил привести нас в эту Церковь, где испытываем именно то, к чему стремились столько лет наши сердца. Накануне Пятидесятницы 2007 года мы были присоединены к Православной Церкви, и наш путь, начавшийся в Рино за 38 лет до этого, принял новый и чудесный поворот. Единственное, о чем жалеем, – что для прихода в Православие потребовалось так много лет.
– Главный акцент моего свидетельства будет отличаться от того, что сказали родители. Первые 13 лет своей жизни я рос в нехристианской семье. Затем мама приняла христианство. В 1969 году она показала мне книгу «Четыре духовных закона Кампуса крестового похода», и я стал повторять молитву из нее, чтобы обрести Христа как своего Спасителя. Вскоре наша семья стала ходить в Евангелическую свободную церковь, а затем – в Объединенную реформатскую церковь в штате Вашингтон, куда мы переехали в 1973 году.
Мой опыт в протестантстве особо не отличался от опыта остальных приверженцев этого течения. Повторял молитву о спасении и старался жить духовной жизнью в послушании слову Божию, изложенному в Библии. Знал, что мы должны молиться Господу, поклоняться Ему, изучать слово Божие и быть ему послушными; но казалось, что нет никаких систематических правил, по которым это можно исполнить. В итоге моя духовная жизнь в протестантстве стала чем-то второстепенным и сводилась к воскресным утренним службам: чтению десяти заповедей или «Золотого правила», пению 5 или 6 гимнов и повторению про себя 20-секундной молитвы 4 или 5 раз, в которой каялся в грехах.
После почти 10 лет в вере услышал от одного пастора, что каждый день мы должны посвящать 5 минут молитве и размышлениям над Библией в тишине – я добавил это в свое правило. Открывал Библию на первом попавшемся месте, читал немного, а затем произносил краткую молитву: «Господи, проведи меня через этот день без аварийных ситуаций и проколотых шин» (во время учебы в колледже переживал за вождение машины). Однако мало думал о Боге, посвящая Ему лишь краткий момент утром и полтора часа по воскресеньям.
В 1978 году я поступил в медицинский колледж, а после его окончания в 1980 году стал работать в плохо укомплектованном отделении кардиологии в Финиксе штата Аризона. Подавленный из-за плохих условий труда и отчаявшийся от своего одинокого существования, решил взять перерыв на год и походить в небольшой колледж по изучению Библии в Кэннон-Биче. Переориентировавшись в жизни, захотел заняться христианским служением, например в плавучем госпитале. Такая возможность скоро подвернулась, но затем нашел хорошую работу онкологическим медбратом в большой больнице города Такома штата Вашингтон. Воспринимал это как служение Богу. Не найдя ни одной церкви, полностью удовлетворявшей моим представлениям о братстве и христианском служении, начал регулярно посещать «Товарищество по изучению Библии». Наконец был крещен неполным чином в одной из основных протестантских деноминаций. Но в той церкви увидел старую проблему: лишь символическое внимание к богослужению и позицию: «что в этом есть для меня?» Самое обидное, что это же я увидел и в своем мышлении. В церквях, которые посещал, казалось, всем было безразлично, где именно я нахожусь на своем пути с Богом, какие у меня отношения с Ним. Не было никакой ответственности ни перед Господом, ни перед кем бы то ни было.
После многих лет пустоты, расстройства и апатии моя сестра Ребекка предложила сходить в православную церковь в Колорадо-Спрингс, где была прихожанкой. Я пошел на вечерню в среду с легким опасением – будучи протестантом, не знал, чего ожидать. Лишь только вошел внутрь, увидел иконы, почувствовал запах ладана, услышал мягкое пение хора и увидел священника, отца Антония, стоявшего лицом на восток. Было совершенно очевидно, что все внимание сосредоточено на поклонении Господу Богу. Присутствие рядом святых, живущих на небесах, было таким же явным, как присутствие остальных верующих вокруг.
Присутствие рядом святых, живущих на небесах, было таким же явным, как присутствие остальных верующих вокруг
Я никогда не испытывал такой целостности на богослужении за всю свою жизнь – это была истинная Церковь, Тело Христово! Ободряющим было и отсутствие позиции «для меня» – наоборот, на богослужении видел смирение.
Мне еще предстоит так много узнать о Православии. Этот путь нелегкий.
Но, насколько понимаю, это единственный путь, дающий возможность испытать полноту жизни во Христе.