Что означает некорыстный наш живот
Что означает некорыстный наш живот
Сеть инновационных школ | Lancman School запись закреплена
12 УСТАРЕВШИХ СЛОВ ИЗ «КОНЬКА-ГОРБУНКА»
«Конёк-горбунок» Петра Ершова входит в обязательный список детских сказок на ночь уже много лет. Но за эти годы значения многих слов поменялись или забылись, поэтому сегодня родителям приходится объяснять, что такое «малахай» и «балясы».
Еруслан
«Через три потом недели
Вечерком одним сидели
В царской кухне повара
И служители двора;
Попивали мед из жбана
Да читали Еруслана».
Полное имя героя — Еруслан Лазаревич, легендарный фольклорный богатырь, былинный герой, о котором сейчас почти никто не помнит. Его имя и многочисленные сюжеты сказаний о нём связаны с иранским эпосом о Рустаме. Еруслан боролся с чудищами, вражескими полчищами, трехголовыми змеями, добывал меч-кладенец, спасал царскую дочь и был популярнейшим героем русского лубка.
Мешкотно
«Скоро сказка говорится,
Дело мешкотно творится».
Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Значение слова «мешкотно» — медленно. Можно было так сказать и о человеке, что означало, что он очень медлительный, неловкий, неповоротливый. На самом деле, о значении можно и догадаться, потому что слово «мешкать» до сих пор не вышло из нашего обихода. А происходит оно, как считается, от привычного нам «мешать».
Переться
«Старший, корчась, тут сказал:
«Дорогой наш брат Иваша,
Что переться, — дело наше!
Но возьми же ты в расчет
Некорыстный наш живот»».
Хочется, конечно, сразу вспомнить «куда прешься?». Но нет, здесь о другом — о ситуации спора (когда Иван нагоняет братьев, укравших коней). «Переться» значит спорить или отпираться, тоже вполне привычные и знакомые нам слова. В словаре старославянского слово «пьрѣти» как раз и означает спорить, вести диспут, отрицать что-то. Братья берут на себя вину за кражу коней, вот так.
Ширинка
«Для царевниной поимки
Надо, царь, мне две ширинки,
Шитый золотом шатер
Да обеденный прибор…»
Ширинки носили русские девушки и женщины с XVI века — речь здесь идет о головном уборе, тип которого определяется как «полотенчатый». Это было большое белое полотнище с ткаными узорами, такой символ девичества. Например, при сватовстве у девушки просили ту самую ширинку. А то, как она вышита, показывало талант к рукоделию у обладательницы. Почему «ширинка»? Потому что отрезали ее по ширине ткани.
Плёс
«Вот он плёсом ударяет,
Громким голосом сзывает
Осетриный весь народ
И такую речь ведет…»
Город Плёс мы все знаем, но здесь, конечно, не о нем. И не об обозначении участка реки со спокойным течением и большой глубиной, как сейчас используют это слово (да и то редко). Речь идет об устаревшем значении — хвост рыбы. Чудо-кит, созывая народ, просто ударял своим хвостом.
Малахай
«Тут Иван с печи слезает,
Малахай свой надевает,
Хлеб за пазуху кладет,
Караул держать идет!»
У этого слова есть несколько значений. Например, так назывались традиционные головные уборы в Центральной Азии, конические шапки с тремя лопастями-ушами и четвертой лопастью-козырьком. Но здесь речь идет не о шапке, а о длинной широкой одежде без пояса, которую носили крестьяне. Она тоже называлась «малахай». А еще так называли чрезмерно беззаботных людей.
Спальник
«Надо молвить, этот спальник
До Ивана был начальник
Над конюшней надо всей,
Из боярских слыл детей…»
Что за спальник? Конечно, речь здесь не о спальном мешке. В XVI–XVII веках так называли личных слуг царя, в том числе помогавших раздеваться и одеваться. Это было почетное место, брали в спальники только детей бояр, думных людей и окольничих, а еще оно гарантировало прекрасную карьеру при дворе и особую близость к царствующей особе. Так что спальник — очень непростой человек.
Решёточный
«Царь кричит на весь базар:
«Ахти, батюшки, пожар!
Эй, решёточных сзывайте!
Заливайте! Заливайте!»»
Еще одно слово, с которым легко запутаться. О ком идет речь? Зовет царь решёточных приказчиков, которые входили вместе со стрельцами и уличными сторожами в пожарную охрану. Решёточные приказчики и сторожи следили за тем, чтобы на ночь ворота в город закрывались, пришлые люди не ходили — ну и тушили пожары, если они возникали.
Пулю слить
«Дай-ка я подкараулю,
А нешто, так я и пулю,
Не смигнув, умею слить, —
Лишь бы дурня уходить».
Убивать Ивана никто не собирается. Простонародное и вышедшее из обихода выражение (хотя вы точно найдете его у Островского, Гоголя, Чехова), которое значило «пустить ложный слух, оболгать кого-то». Иногда еще говорили «отлить пулю». Считается, что связано оно с выражениями «лить пушки» и «лить колокола». Почему же такое значение? Одно из объяснений связано с поверьем, что, когда отливали колокола, надо было пустить какой-нибудь слух, тогда колокол выйдет более звонким.
Курево
«Да постой-ка… Мне сдается,
Что дымок там светлый вьется…
Видишь, эвон. Так и есть.
Вот бы курево развесть!»
Братья Ивана говорят тут не о сигаретах, конечно же. У слова «курево» есть много значений: например, близкое к туману — так говорили о дымке. В этом же контексте речь идет о дымном костре, отгоняющем мошкару. Ну и значение старославянского слова «коурити» — именно «дымиться».
Балясы
«Царь нисколько не сердился,
Но сильней еще влюбился;
На колен пред нею стал,
Ручки нежно пожимал
И балясы начал снова:
«Молви ласковое слово!»»
Тут достаточно просто, потому что слово «лясы» мы все еще помним. «Точить лясы» — бесцельно и бессмысленно проводить время за пустым разговором. «Балясы» — резные столбики для перил; считается, что за их изготовлением столяры много болтали. Есть и вариант, согласно которому изначально «балясы» означали витиеватый и нарочито изысканный разговор, как те самые выточенные изящные столбики.
Школить
«Так, неделей через пять,
Спальник начал примечать,
Что Иван коней не холит,
И не чистит, и не школит…»
И тут можно догадаться по контексту. Учить чему-то, воспитывать, но делать это в особой манере — с муштрой, строго. Отсюда же происходит слово «вышколенный», значение которого всем нам очевидно, а если вспомнить, что наказания были частью воспитания и в духовных школах, и в первых светских, то все становится совсем понятно.
Что означает некорыстный наш живот
Устаревшие слова в сказке П. Ершова «Конек-горбунок» (6+)
Всем детям с ранних лет известна сказка «Конёк-горбунок», которая входит в обязательный список детских сказок на ночь. Сказка в стихах была написана Петром Ершовым в 1834 году. Главные персонажи — крестьянский сын Иванушка-дурачок и волшебный конёк-горбунок. Но за эти годы значения многих слов поменялись или забылись, поэтому сегодня родителям приходится объяснять, что такое, например, «малахай» или «балясы». И мы сегодня попытаемся вам помочь.
Еруслан
Через три потом недели
Вечерком одним сидели
В царской кухне повара
Попивали мед из жбана
Да читали Еруслана.
Полное имя героя — Еруслан Лазаревич, легендарный фольклорный богатырь, былинный герой, о котором сейчас почти никто не помнит. Его имя и многочисленные сюжеты сказаний о нём связаны с иранским эпосом о Рустаме. Еруслан боролся с чудищами, вражескими полчищами, трехголовыми змеями, добывал меч-кладенец, спасал царскую дочь и был популярнейшим героем русского лубка.
Мешкотно
Скоро сказка говорится,
Дело мешкотно творится.
Значение слова «мешкотно» — медленно. Можно было так сказать и о человеке, что означало, что он очень медлительный, неловкий, неповоротливый. На самом деле, о значении можно и догадаться, потому что слово «мешкать» до сих пор не вышло из нашего обихода. А происходит оно, как считается, от привычного нам слова «мешать».
Переться
Старший, корчась, тут сказал:
«Дорогой наш брат Иваша,
Что переться, — дело наше!
Но возьми же ты в расчет
Некорыстный наш живот».
Хочется, конечно, сразу вспомнить «Куда прешься?». Но нет, здесь о другом — о ситуации спора (когда Иван нагоняет братьев, укравших коней). «Переться» значит спорить или отпираться, тоже вполне привычные и знакомые нам слова. В словаре старославянского слово «пьрѣти» как раз и означает спорить, вести диспут, отрицать что-то.
Ширинка
«Для царевниной поимки
Надо, царь, мне две ширинки,
Шитый золотом шатер
Да обеденный прибор…»
Ширинки носили русские девушки и женщины с XVI века. Это головной убор, тип которого определяется как «полотенчатый». Большое белое полотнище с ткаными узорами — символ девичества. Например, при сватовстве у девушки просили ту самую ширинку. А то, как она вышита, показывало талант к рукоделию у обладательницы. Почему «ширинка»? Потому что отрезали ее по ширине ткани.
Плёс
Вот он плёсом ударяет,
Громким голосом сзывает
Осетриный весь народ
И такую речь ведет…
Город Плёс мы все знаем, но здесь, конечно, речь идёт не о нем. И не об обозначении участка реки со спокойным течением и большой глубиной, как сейчас используют это слово (да и то редко). Речь идет об устаревшем значении — хвост рыбы. Чудо-кит, созывая народ, просто ударял своим хвостом.
Малахай
Тут Иван с печи слезает,
Малахай свой надевает,
Хлеб за пазуху кладет,
Караул держать идет!
У этого слова есть несколько значений. Например, так назывались традиционные головные уборы в Центральной Азии, конические шапки с тремя лопастями-ушами и четвертой лопастью-козырьком. Но здесь речь идет не о шапке, а о длинной широкой одежде без пояса, которую носили крестьяне. Она тоже называлась «малахай». А еще так называли чрезмерно беззаботных людей.
Спальник
Надо молвить, этот спальник
До Ивана был начальник
Над конюшней надо всей,
Из боярских слыл детей…
Конечно, речь здесь не о спальном мешке. В XVI–XVII веках так называли личных слуг царя, в том числе помогавших раздеваться и одеваться. Это было почетное место, брали в спальники только детей бояр, думных людей и окольничих, а еще оно гарантировало прекрасную карьеру при дворе и особую близость к царствующей особе. Так что спальник — очень непростой человек.
Решёточный
Царь кричит на весь базар:
«Ахти, батюшки, пожар!
Эй, решёточных сзывайте!
Еще одно слово, с которым легко запутаться. О ком идет речь? Зовет царь решёточных приказчиков, которые входили вместе со стрельцами и уличными сторожами в пожарную охрану. Решёточные приказчики и сторожа следили за тем, чтобы на ночь ворота в город закрывались, пришлые люди не ходили — ну и тушили пожары, если они возникали.
Пулю слить
«Дай-ка я подкараулю,
А нешто, так я и пулю,
Не смигнув, умею слить, —
Лишь бы дурня уходить».
Убивать Ивана никто не собирается. Простонародное и вышедшее из обихода выражение, которое значило «пустить ложный слух, оболгать кого-то». Иногда еще говорили «отлить пулю». Считается, что связано оно с выражениями «лить пушки» и «лить колокола». Почему же такое значение? Одно из объяснений связано с поверьем, что, когда отливали колокола, надо было пустить какой-нибудь слух, тогда колокол выйдет более звонким.
Курево
«Да постой-ка… Мне сдается,
Что дымок там светлый вьется…
Видишь, эвон. Так и есть.
Вот бы курево развесть!»
Братья Ивана говорят тут не о сигаретах. У слова «курево» есть много значений: например, близкое к туману — так говорили о дымке. В этом же контексте речь идет о дымном костре, отгоняющем мошкару. Ну и значение старославянского слова «коурити» — именно «дымиться».
Балясы
Царь нисколько не сердился,
Но сильней еще влюбился;
На колен пред нею стал,
Ручки нежно пожимал
И балясы начал снова:
«Молви ласковое слово!»
Тут достаточно просто, потому что слово «лясы» мы все еще помним. «Точить лясы» — бесцельно и бессмысленно проводить время за пустым разговором. «Балясы» — резные столбики для перил; считается, что за их изготовлением столяры много болтали. Есть и вариант, согласно которому изначально «балясы» означали витиеватый и нарочито изысканный разговор, как те самые выточенные изящные столбики.
Школить
Так, неделей через пять,
Спальник начал примечать,
Что Иван коней не холит,
И не чистит, и не школит…
И тут можно догадаться по контексту. Учить чему-то, воспитывать, но делать это в особой манере — с муштрой, строго. Отсюда же происходит слово «вышколенный», значение которого всем нам очевидно, а если вспомнить, что наказания были частью воспитания и в духовных школах, и в первых светских, то все становится совсем понятно.
Кто автор «Конька-горбунка»? Народная жила
Несмотря на фольклорные заимствования и влияние сказок Пушкина, трудно не увидеть оригинальность и новизну «Конька-горбунка». Стиль Пушкина более ясный и простой, рифмы более точные.
Язык же сказки Ершова сознательно приближен к разговорной речи («И поехал в дальний путь… / Дайте, братцы, отдохнуть!») и предваряется шутливыми зачинами и присказками, вроде:
«…Как у наших у ворот
Муха песенку поёт:
«Что дадите мне за вестку?
Бьёт свекровь свою невестку:
Посадила на шесток,
Привязала за шнурок,
Ручки к ножкам притянула,
Ножку правую разула:
«Не ходи ты по зарям!
Не кажися молодцам!»
Это присказка велася,
Вот и сказка началася…»
Кроме того сказка просто насыщена просторечными выражениями. Сегодня это единственное, что затрудняет восприятие довольно складно написанной сказки и требует примечаний. Например: «малахай» (длинная широкая одежда без пояса), «пластью» (пластом, неподвижно), «слов-то не померил» (т.е. не проверил), «Вот бы курево развесть…» (здесь курево «костер, огонек»), «ендова» (посуда для вина), «спальник» (царский слуга), «шабалки» (шабаш, конец), «жом» (пресс для выжимания растительного масла), «плес» (хвост), «Гости! Лавки отпирайте…» (здесь «гости» значит «купцы» — помните, «Садко, богатый гость…»?), «лубки» (картинки, отпечатанные с матрицы на липовой доске, и сопровождаемые подписями — низовой книжный жанр, популярный среди простого люда), «седмица» (неделя), «Доставать тоё Жар-птицу» (т.е. «Доставать ту Жар-птицу») Кое-где не обойтись и без более подробных комментариев.
Например, кобылица говорит Ивану:
«…Но конька не отдавай
Ни за пояс, ни за шапку,
Ни за черную, слышь, бабку…»
Бабки — это кости суставов копытных животных, используемые в одноименной старинной игре. Бабки надо было сбивать битой — специальной, покрашенной в черный цвет, бабкой, в которую для тяжести заливали свинец.
А вот братья, оправдывая воровство коней, говорят Ивану:
«Дорогой наш брат Иваша,
Что переться — дело наше;
Но возьми же ты в расчет
Некорыстный наш живот…»
Язык сказки Ершова во многом лапидарен и полон грубоватого юмора:
«…Тут, отдав царю поклон,
Ерш пошел, согнувшись, вон.
С царской дворней побранился,
За плотвой поволочился
И салакушкам шести
Нос разбил он на пути».
Народный комизм полностью воплощает герой сказки — Иван-дурак. При этом Иван далеко не идеальный персонаж.
Один из рецензентов сказки в 1843 году напишет: » Младший — дурак, лентяй, который только и делал, что лежал на печи и ел горох и бобы, стал богат и женился на Царь-Девице. Следственно, глупость, тунеядство, праздность — самый верный путь к человеческому счастью. Русская пословица говорит: не родись ни пригож, ни умён, родись счастлив, — а теперь, после сказки г. Ершова, надобно говорить: не родись пригож и умён, а родись глупцом, празднолюбцем и обжорой. Забавно, что узкие головы, помешанные на своей так называемой нравственности, проповедуя добродетель и заботясь о невинности детей, рекомендуют им сказку Ершова, как приятное и назидательное чтение!»
На что Ершов раздраженно заметит:
«…одних бранят за нравоучения, называя их копиями с детских прописей, а меня бранят за то, что нельзя вывести сентенции для детей, которым назначают мою сказку. Подумаешь, куда просты Пушкин и Жуковский, видевшие в „Коньке“ нечто поболее побасёнки для детей».
На самом деле именно естественность образа Ивана (эдакого аналога шута-Петрушки) и вызывала у многих читателей симпатию. Да, он не идеален, да, он с ленцой, да, он разгильдяй, озорник и хитрец. Но при этом он добродушен и незлопамятен, весел и жизнерадостен, лишен алчности (лишь раз польстился на перо Жар-птицы и каковы результаты), когда надо — смел, отчаян и находчив. Он ничего не понимает в чинах и субординации и обращается к царю панибратски:
«Чудно дело! Так и быть,
Стану, царь, тебе служить.
Только, чур, со мной не драться
И давать мне высыпаться,
А не то я был таков!»
Под стать Ивану и его помощник — Конёк-горбунок. Он тоже третий в семье, и тоже «отклонение от нормы». Однако за внешним уродством кроется волшебная сила и рассудительность, которой так порой не хватает Ивану. Сам образ Конька оригинален и близких аналогов до Ершова не имел (кони, помогающие героям, были, как на подбор, красавцами) — внешний вид его представляет некую помесь коня, осла и верблюда.
«Ростом только в три вершка,
На спине с двумя горбами
Да с аршинными ушами…»
У многих (в том числе и у меня) описание Конька вызывало понятное недоумение — пересчитав аршины и вершки, выходило, что помощник Ивана был ростом чуть более 13 см и с ушами 70 см. Даже для сказки это было уж чересчур диспропорционально. Но и этому нашлось объяснение.
Александр Чудаков «Конек-горбунок»:
«Иногда незнание значения слова или реалии, за ним стоящей, приводит к искажению смысла. …Дело в том, что в старину количество вершков применительно к росту человека или лошади означало сверх: для человека — сколько вершков сверх двух аршин, для коня — сверх одного. Это значит, что герой рассказа Тургенева „Муму“, немой богатырь Герасим, бывший двенадцати вершков, имел рост под два метра (71×2 + 52,8 = 194,8 см). Рост Конька-горбунка, таким образом, в холке был равен (71 + 4,4×2) = 79,8 см. Не кавалерийский, конечно, конь, но всё-таки ростом с небольшого ослика или пони, на которого всё же можно сесть верхом».
Вернемся к стилистике сказке и посмотрим, действительно ли она является просто удачной стилизацией под фольклор. Здеь стоит обратить внимание на оценку профессора В. Евсеева, который проницательно назвал «Конька-горбунка» «пародийно-фольклорной» сказкой, где «задает тон романтическая ирония автора». Внимательный читатель легко услышит, как, ведя свое повествование в народном ключе, Ершов со стороны подсмеивается над этой народностью. Особенно явно это видно в описании того, как Иван воспринимает прекрасное со своей крестьянской точки зрения.
Вот он оценивает Царь-девицу:
«…Эта вовсе не красива:
И бледна-то и тонка,
Чай, в обхват-то три вершка;
А ножонка-то ножонка!
Тьфу ты! Словно у цыпленка!
Пусть полюбится кому,
Я и даром не возьму.
…Вот как замуж-то поспеет,
Так небось и потолстеет…»
Обилие света, излучаемого Жар-птицами, Иван меряет «шапками», а самих птиц описывает так:
«Неча молвить, страх красивы!
Ножки красные у всех;
А хвосты-то — сущий смех!
Чай, таких у куриц нету;
А уж сколько, парень, свету —
Словно батюшкина печь!»
При этом Иван, как нормальный деревенский пацан хочет этих птиц «пугнуть». И посреди этой комичной сцены взлет птиц описан уже с точки автора, как прекрасное зрелище:
«Ярким пламенем сверкая,
Встрепенулася вся стая,
Кругом огненным свилась
И за тучи понеслась.
А Иван наш вслед за ними
Рукавицами своими
Так и машет и кричит,
Словно щелоком облит».
Ершов также искусно вплетает в одну сюжетную нить и архаичные народные представления о мироздании. Это и место схождения Неба с Землёю, «где крестьянки лен прядут, / Прялки на небо кладут». И небесный терем Месяца Месяцовича, который естественно венчает «православный русский крест». И «Чудо-юдо Рыба-кит», который в старинных поверьях выступал держателем суши.
Пародийность «Конька-горбунка» заметна и в описании подводного царства, где всё так похоже на устройство царской России.
«Лещ, услыша сей приказ,
Именной писал указ;
Сом (советником он звался)
Под указом подписался;
Черный рак указ сложил
И печати приложил…»
И, наконец, для сказки характерны емкие и меткие строчки, легко врезающиеся в память читателя:
«Что, Иванушка, невесел?
Что головушку повесил?»
…Велика беда, не спорю;
Но могу помочь я горю.
…Но, сказать тебе по дружбе,
Это — службишка, не служба».
«И чтоб никакой урод не обманывал народ»
«Гей! Позвать ко мне Ивана!» —
Царь поспешно закричал
И чуть сам не побежал».
«Два раза перекрестился, —
Бух в котел — и там сварился!»
Недаром Ершов скажет об успехе своей сказки: «Мне удалось попасть в народную жилу. Зазвенела родная, и русское сердце отозвалось».
Что означает некорыстный наш живот
Сказка в трех частях
Сказка «Конёк-горбунок» и её автор
Пётр Павлович Ершов (1815–1869) – автор весёлой сказки о волшебном Коньке-горбунке, о добром крестьянском сыне Иванушке и о глупом царе – родился в Сибири, в Тобольской губернии. Отец его служил мелким чиновником, и семья не раз переезжала из города в город. Девятилетнего Петра отправили учиться в Тобольскую гимназию, и поселился он у родственников, в большом купеческом доме. Вечерами на кухне собирались крестьяне и рассказывали сказки об Иване-царевиче и Жар-птице, о Сивке-Бурке, о Свинке – золотой щетинке, многие из которых маленький Пётр услышал и запомнил.
Отучившись в гимназии, Ершов поступил в Петербургский университет. Как раз в это время, в 1830-е годы, у многих знаменитых писателей появился интерес к русскому фольклору. Вышли в свет замечательные сказки В. А. Жуковского, В. И. Даля и А. С. Пушкина. Отголоски этих сказок встречаются и в «Коньке-горбунке», но в его основе, конечно, лежат народные сказки, с детства любимые Ершовым.
«Конёк-горбунок» напечатан в 1834 году (Ершову было всего 19 лет): сначала в журнале «Библиотека для чтения» в виде небольшого отрывка, а чуть позже отдельным изданием.
Сказка очень понравилась Пушкину. «Теперь этот род сочинений можно мне и оставить», – сказал поэт, прочитав «Конька-горбунка» ещё в рукописи. Произведение быстро принесло Ершову известность, однако вскоре печатать его запретили на долгие тринадцать лет. И всё-таки ещё при жизни автора сказка издавалась семь раз. Готовя каждое новое издание, Ершов много работал над текстом, порой заменяя целые строки.
Окончив университет, Ершов вернулся из Петербурга на родину, в Тобольск, где прожил до конца жизни. Много лет он был учителем, библиотекарем, а позже – директором Тобольской гимназии.
П. П. Ершов написал не только «Конька-горбунка». Он создал немало стихотворений, рассказов и даже писал пьесы. Однако сегодня они совершенно забыты, а волшебный конёк вот уже больше ста пятидесяти лет скачет по нашей стране. Весёлую и добрую сказку, будто от начала до конца записанную со слов народного рассказчика, по-прежнему с удовольствием слушают и читают и взрослые, и дети.