Что положено то покладено
Истории из жизни
11 августа 2011, 14:30 | Daria A.
– Клад – это то, что покладено?
– Не покладено, а положено!
– Не-е-е, не положено, а закопано!
– Не закопано, а зарыто!
(М/ф «Клад»)
«Ух ты, какой огромный бриллиант! Как сверкает!» – собравшиеся в кружок девочки рассматривали большой страз, выпавший, наверное, из какого-то перстня или кулона, и действительно переливающийся на солнце всеми цветами радуги. Леля подошла позже других и тоже не могла отвести от него восхищенного взгляда. «А вот, смотрите, какую бабочку Ксюша принесла…» – легкокрылая бабочка-брошь из перегородчатой эмали была прекрасна, несмотря на то, что давно не могла использоваться по своему прямому назначению: замочек был безнадежно сломан.
«Леля, а у тебя что? Показывай!» – потребовала дворовая заводила Викуся, державшая в руках маленькую коробочку с этими и другими «сокровищами». «У меня…» – растерялась девочка. «Ну да, у тебя, ты что, забыла, что мы сегодня собирались прятать клад?» Леля только вернулась с моря, куда ездила с родителями, и не сразу вспомнила о том, что накануне вечером они с подружками договорились принести из дома свои лучшие «драгоценности», которые собирались сложить в «секретик» в специально подысканной для этой цели щели, размытой частыми дождями в подпорной стене на заднем дворе дома. Более надежное место, чем этот «застенок» трудно было себе представить: обнаружить клад предстояло только будущим поколениям двора после полного обрушения стенки в результате воздействия особо мощного тайфуна.
«Я быстро, не начинайте без меня«, – Леля вприпрыжку помчалась домой, точно зная, каким именно будет ее вклад в клад. Перескакивая через две ступеньки, добралась до квартиры и что было сил забарабанила в дверь: «Бабушка, открывай скорее!» «Что случилось? Пожар, что ли?» – только и успела спросить та.
Девочка, не останавливаясь для объяснений, прошмыгнула в ее комнату. Выдвинула нижний ящик комода, вынула большую жестяную коробку с надписями на французском языке – бонбоньерку, по-бабушкиному, в которой хранились бабушкины «богатства», сняла крышку и начала что-то спешно искать. Там были: пуговицы разного размера, цвета и формы, среди которых попадались обычные, по нескольку одинаковых, но встречались и диковинные, в единственном экземпляре; какие-то пряжки и пряжечки, крючки и крючочки; игольница, полная игл, и цыганская игла (зачем, спрашивается, цыганам такие большие иглы?), которая в нее не помещалась; колотушка, которую бабушка упрямо называла «грибком», и с помощью которой она штопала всем носки, а также штучки совсем непонятного назначения. Наконец Леля выудила то, что так усердно искала, и опрометью кинулась обратно.
«Постой, угорелая. Ты зачем прибегала-то?» – попыталась ее задержать бабушка. «Бабулечка, я очень спешу», – Леля спрятала за спину сжатый кулачок. «Ну-ка, покажи, что у тебя там?» «Ну как ты не понимаешь, бабуля, это же секрет, я не могу тебе его показать, тогда он перестанет быть секретом». «Лелечка, но от своих-то секретов не должно быть, правда?»
Леля, подумав минутку-другую, кивнула, протянула и разжала руку. На ее ладошке лежал наперсток – не обычный, а старинный, серебряный, почерневший от времени. «Бабуль, ну зачем тебе нужна эта маленькая 
кружечка, она даже стоять не может, видишь, все время падает, – девочка продемонстрировала это, пытаясь поставить наперсток на телефонную полку. – Отдай ее мне для старинного клада».
Она умоляюще посмотрела на бабушку. «Это не кружечка, это наперсток, он защищает пальцы от иголки при ручном шитье, им пользовалась еще моя мама и ее мама, моя бабушка». «Зачем шить вручную, если у нас есть швейная машинка?» «Бывают такие вещи, которые только руками и можно сшить. А для клада возьми вот сережку, смотри, какая она прелестная, жаль, вторая давным-давно потерялась», – предложила выход бабушка.
Леля посчитала сережку с большущим «изумрудом» весьма достойной заменой наперстку и довольная убежала во двор, где девочки дожидались ее, не начиная торжественную закладку «секретика».
…Сегодня выросшая Леля, «сочиняя» из надоевшей кожаной юбки эксклюзивную сумочку собственного дизайна, с улыбкой вспоминала ту давнюю детскую историю и пользовалась старым, как оказалось, еще пра-прабабушкиным удобным наперстком, с честью справляющимся даже с мужниным ремнем, который она придумала приспособить в качестве ручки.
Теперь она была благодарна бабушке за чудесное спасение семейной реликвии от «засекречивания».