Что произойдет при увеличении доходов населения

Что произойдет со спросом на соль при увеличении доходов населения?

Спрос и предложение — это одни из самых главных тем в экономике. В школьной программе на них выделяют большее количество времени, чем на другие темы. Эластичность спроса это более углубленная тема, которую нам придется затронуть, отвечая на вопрос. Сегодня мы выясним, что может произойти со спросом на соль при увеличении дохода населения и почему это происходит?

Что произойдет со спросом на соль при увеличении доходов населения?

Соль является товаром первой необходимости. Это такие товары, которые необходимы в нам в любом случае, мы их покупаем постоянно, независимо от доходов. Есть даже список таких товаров, где прописана норма на человека. Без них сложно представить нашу жизнь. Соль — это товар с абсолютно неэластичным спросом, то есть при изменении цены его меньше покупать не станут, спрос на него сохранится даже при увеличении его стоимости. Тоже самое можно сказать про хлеб, молоко, воду, сахар, яйца и прочие продукты, которые мы относим к товарам первой необходимости.

Что касается доходов населения, то увеличение благосостояния ведет к увеличению спроса на товары роскоши или товары высшие или нормальные. На низшие товары увеличение доходов населения влияет отрицательно — но такие продукты спрос упадет. А на товары первой необходимости это не влияет, то есть спрос на соль при увеличении доходов населения останется неизменным. Так же можно сказать и про снижении доходов — соли не станут брать меньше.

Можно сделать вывод, что изменение доходов населения непосредственно влияет на спрос. Но большую роль играет вид товара, так как у одних эластичность присутствует (больше единицы), а у других отсутствует (меньше единицы).

Источник

Расти на волне спроса

Прежде чем заглянуть в будущее и увидеть, что ждет нацпроекты в 2021-2024 годах, оценим их влияние на экономику на начало 2020 года?

Эти данные говорят о том, что маховик работы над нацпроектами еще не вполне раскачался. Нацпроекты только набирают обороты, и серьезный положительный эффект от них будет чувствоваться только в этом году и в последующие годы. Убежден, что этот инструмент позволит активировать рост российской экономики.

Но они способны себя проявить?

Какие условия необходимы, чтобы импульс, который задают экономике нацпроекты, превратился в устойчивый экономический рост?

За счет чего наша экономика могла бы вырасти в будущем?

Борис Порфирьев: Одним из главных драйверов экономического роста у наших мировых партнеров-конкурентов является сфера или сектор так называемой экономики знаний. Затраты на ее развитие обеспечивают формирование от 30% до 40% ВВП против 13-14% в России. Помимо науки экономика знаний включает образование, здравоохранение, развитие НИОКР, причем в их тесном взаимодействии. Если посмотреть на перечень национальных проектов, такую полноту перечисленных составляющих этой важнейшей сферы экономической деятельности и их внутреннюю интеграцию, синергию обнаружить трудно. В связи с этим необходимо либо, как говорят военные, «комплексирование» нацпроектов с уже существующими у нас госпрограммами, либо нужен новый национальный проект или комплексный план.

И никаких новых условий для улучшения инвестиционного климата не потребуется?

Что ограничивает инвестиции в обновление производства сейчас, кроме недостаточно высокого внутреннего спроса на продукцию?

Во-первых, мы делаем серьезные вещи, но на чьем оборудовании? Недавно я спросил у директора машиностроительного завода, используется ли у него хоть один российский станок. Ни одного. Формально это вроде бы импортозамещение. А по сути?

Что нужно сделать, чтобы модернизация российской промышленности была эффективной?

Источник

Доходы россиян снизились, но сбережения выросли вдвое

Доходы россиян по итогам 2020 г. снизились, но накопления при этом выросли в 2 раза. Такие парадоксальные данные приводятся в докладе «Социально-экономическое положение России» (январь – декабрь 2020 г.), опубликованном Росстатом. По данным статведомства, реальные доходы населения в 2020 г. снизились на 3% по сравнению с 2019 г., но уменьшились и расходы – на 4,4%. На покупку товаров и оплату услуг россияне потратили 47,38 трлн руб., что на 5,5% меньше, чем в 2019 г. При этом сбережения населения увеличились в 2,2 раза по сравнению с 2019 г. и составили более 5,2 трлн руб.

Росстат отмечает: в структуре доходов населения за прошлый год произошло несколько изменений: уменьшилась доля доходов от предпринимательской деятельности (в 2019 г. она составляла 6%, а в 2020-м – 5,2%) и собственности (4,3% по сравнению с 5,1% в позапрошлом году), зато увеличилась доля зарплаты и социальных выплат (42,1 и 21% соответственно в 2020 г. против 40,6 и 18,9% в ­2019-м). Это не вызывает удивления, так как в период пандемии социальная поддержка населения вышла на первый план. Примечательно, что к концу года общая ситуация с доходами улучшилась: в IV квартале по сравнению с соответствующим периодом 2019 г. снижение реальных доходов сократилось до 1,5%.

«Улучшение ситуации с доходами к концу года – это отражение того, что ситуация в экономике стабилизировалась: в ноябре и декабре зафиксировано улучшение в производстве и секторе услуг, – объясняет директор Института народнохозяйственного прогнозирования РАН Александр Широв. – Розничная торговля также росла в ноябре и декабре к предыдущему периоду». А в Росстате напоминают, что в конце года доходы всегда выше, так как происходит выплата годовых бонусов и премий, а также «дополнительные выплаты социального характера».

Парадокс со снижением доходов и увеличением сбережений Широв объясняет просто. «Во-первых, во время локдаунов деньги было некуда тратить, во-вторых, дифференциация доходов между богатыми и бедными увеличивалась: бедных стало больше, зато у богатых, которые по большей части заняты в госсекторе и крупном бизнесе, зарплаты росли, и они делали сбережения довольно крупных сумм», – говорит экономист.

«Рост сбережений в 2020 г. является глобальным феноменом – он наблюдался в большинстве крупных экономик, – отмечает главный экономист по России и СНГ «ВТБ капитала» Александр Исаков. – Причины везде одни и те же: во-первых, физические ограничения на мобильности привели к сокращению расходов, которые ранее были связаны с работой вне дома, и это сокращение расходов привело к вынужденному сбережению. Во-вторых, рост риска потери трудового дохода привел к снижению спроса на товары длительного пользования – это тоже стало фактором роста сбережений».

Как отмечает руководитель направления «Макроэкономический анализ и финансовые рынки» ЦСР Наталья Сафина, номинальные доходы населения за прошлый год выросли на 13,7% до 45,88 трлн руб. «При этом характерной чертой прошлого года стало активное наращивание объема наличных денег на руках населения, доля которых в структуре сбережений выросла до 28,7% (остальное – на банковских вкладах), – указывает эксперт. – Для сравнения: в 2019 г. эта доля стабильно снижалась, достигнув минимума в марте 2020 г. (25,8%). Это подтверждает гипотезу о том, что причиной роста сбережений населения в 2020 г. является не рост благосостояния, а неуверенность в завтрашнем дне, которая заставляет граждан затянуть потуже пояса для обеспечения запаса прочности в финансовом плане».

В бизнесе тоже произошла существенная дифференциация доходов, свидетельствуют данные Росстата. При этом доходы предприятий упали в минувшем году сильнее, чем доходы населения. Сальдированный финансовый результат (прибыль минус убыток) предприятий в январе – ноябре (информацию за декабрь Росстат пока не дал) составил 10,28 трлн руб. – на треть меньше показателя 2019 г. «39 200 организаций получили прибыль в размере 15,06 трлн руб., 17 700 организаций имели убыток на сумму 4,78 трлн руб.», – отмечается в сообщении статведомства. При этом доля убыточных предприятий к началу декабря составила 31,2%. Больше всего прибыльных компаний оказалось в сельском хозяйстве (81%), оптовой и розничной торговле (79,1%), грузовых перевозках (75,6%). Убыточных – в сфере пассажирских перевозок (66,7%), производстве, передаче и распределении пара и горячей воды (62,9%) и добыче угля (57,1%).

«Высочайшая экономическая и санитарная неопределенность, а также ухудшение финансовой ситуации привели к оптимизации и пересмотру бизнес-планов, особенно по линии инвестиционной и инновационной активности. Все эти негативные перестроения в большей степени были характерны для экономических агентов, представляющих частный бизнес. Предприятия, аффилированные с государством, понесли не такие серьезные потери, как частный бизнес, малые и микроорганизации», – подчеркивает директор Центра конъюнктурных исследований Института статистических исследований и экономики знаний НИУ ВШЭ Георгий Остапкович.

«Среди традиционных отраслей экономики далеко не все пострадали от коронакризиса, – соглашается Сафина. – Например, многие обрабатывающие отрасли российской экономики воспользовались сложившейся ситуацией». Так, финансовый результат производителей лекарств по итогам 11 месяцев вырос на 80,1%. «Производители текстильных изделий и одежды также оказались в существенном плюсе в 2020 г. за счет перепрофилирования части мощностей под производство защитных масок. Кроме того, среди отраслей – лидеров роста в период коронакризиса оказались производители пищевой продукции и напитков ввиду ажиотажного спроса на товары первой необходимости в момент введения карантина», – подчеркивает Сафина.

«При этом сложная ситуация сохранялась в секторе добычи полезных ископаемых. Согласно Росстату, совокупный выпуск в этих отраслях упал в 2020 г. на 7%. Кроме того, падение реальных располагаемых денежных доходов населения оказало давление на финансовые показатели предприятий оптовой и розничной торговли, обусловило убытки в сегментах досуга и развлечений», – говорит экономист.

Источник

Что меняется в жизни, когда растут доходы?

Этот текст написал читатель Т⁠—⁠Ж. Если вы тоже хотите высказать свою теорию и открыть дискуссию, заходите.

Если деньги для человека не средство для достижения целей и реализации идей, а самоцель, то он или застревает в ловушке среднего дохода около 100—150 тысяч в месяц, или оскотинивается и готов любой ценой доход увеличивать.

Расходы и потребности зависят не от дохода, а от воспитания и ценностей человека. Отсюда синдром выигравшего в лотерею и тому подобное. Есть достаточно людей, у которых доходы со временем вырастают с условных 50 тысяч до 500 тысяч, а расходы практически не меняются. Только у человека, который вырос в бедности и не смог переступить свои комплексы, с повышением доходов резко вырастают расходы.

С ростом доходов растет стоимость твоего времени. Приходится совсем иначе оценивать приоритеты, и многие вещи, для других недоступные и дорогие, но позволяющие экономить время, становятся выгодным вложением: еда, которую готовят другие, такси, уборка и так далее. Неважно, 40 или 80 тысяч ты на это потратил — это не расточительство, а выгодная инвестиция. Другим же кажется, что ты стал шиковать.

Рядом остаются только те, кто действительно тебе дорог. На остальных нет времени: любая встреча, не приносящая эмоциональной, духовной, финансовой или какой-либо иной пользы, равносильна потере больших денег.

Это не жадность — это издержки дорогого времени.

Ты постепенно перестаешь принадлежать себе. Любое мероприятие, идея или план оценивается в первую очередь с точки зрения расходов / доходов на условный час: эффективность должна увеличиваться, так что менее значимому нет места.

Экономией невозможно ничего заработать — это самообман. Даже если есть хлеб с водой и жить на улице, 50 тысяч в месяц никогда не превратятся в 500 тысяч в месяц. Повышение благосостояния возможно только через перемены, выход из зоны комфорта: смена работы, города или страны, риски и ошибки, выводы из ошибок, новые попытки и так далее. Кто хочет найти комфортное местечко, никогда не станет богатым, как бы ни экономил.

Банально, но деньги и счастье почти не связаны. Удовлетворение от успешной реализации идеи или достижения цели дает условно 90% счастья, деньги же, с этим связанные, — 10%. Это лишь приятный бонус.

Дискуссии. Обсуждаем финансовые вопросы и даем советы друг другу

Источник

Как рост доходов граждан способен помочь экономике

Астрологи обычно предрекают в год Свиньи благополучие и процветание. У экономистов же положение затруднительное — их прогнозы варьируются от стагфляции до полноценного спада российской экономики в 2019 году.

Модель не работает

Начнем с инфляции. Уже начавшийся ее рост был практически гарантирован из-за низкой базы, ставшей результатом «слишком успешных» антиинфляционных действий Банка России. А после Нового года повышение НДС на 2 п.п., тарифов ЖКХ и цен на бензин выведет инфляцию за пределы целевого уровня в 4% с пиком в 5,5% к середине следующего года. Экономический рост обещает быть достаточно умеренным даже при самых оптимистичных предпосылках. Реальные доходы населения уже в конце 2018-го застопорились, данные розничной торговли еще более печальны, а в наступающем году даже ускоренная индексация пенсий не сможет обеспечить адекватный рост доходов.

Потребители, уставшие от трех лет падающих доходов, стали наращивать расходы за счет кредитования. Повышение процентных ставок, скорее всего, сильно ограничит эту возможность. Строительство жилья и ипотечное кредитование также окажутся под ударом без запуска специальных программ поддержки. Наконец, санкции будут способствовать неопределенности в экономике, а значит, и медленному росту. В этих условиях не приходится ожидать высокого спроса на кредиты и выпуска облигаций компаниями не из первого эшелона. Корпорации вне экспортных отраслей также останутся крайне осторожными в инвестициях.

Зато традиционно радостна динамика доходов федерального бюджета. Впрочем, при резком снижении цен на нефть и медленной реакции на нее рубля казна тоже может ухудшить результаты по сравнению с завершающимся годом, поэтому создание резервов остается основным инструментом бюджетной политики.

Попытка перезапуска

Общим местом стало представление о наступающем годе как о подготовительном периоде для национальных проектов, предусмотренных майским указом. Развитие инфраструктуры, борьба с бедностью, улучшение качества жизни — все это требует стратегического планирования. Налоги повысят уже в январе, но активная реализация проектов начнется только к концу года, когда и без того пухнущий от поступлений бюджет накопит жир под будущие программы. Однако пока те планы, которые утекают в прессу, выглядят не слишком продуманными. Похоже, что ведомства и предприятия всех форм собственности пытаются включить туда интересующие их проекты, не очень заботясь о координации различных интересов.

Основной вопрос: что будет дальше — выход на траекторию ускоренного и качественного роста, предрекаемого Минэкономразвития, либо крайне умеренного неинфляционного роста в 1,5–2%, заложенного в модели Банка России. Устойчивый рост невозможен, если низкая инфляция является самоцелью, а увеличение доходов граждан воспринимается как опасность, которую нужно забивать высокими реальными процентными ставками.

Правильные цели

Во-первых, государственные инвестиции сами по себе не обеспечат высокого качества роста, например эффекта «двугорбости», когда ВВП растет не только в момент реализации проектов, но и после запуска — за счет увеличения экономической активности. Тут надо заметить, что мультипликативный эффект у небольших проектов, особенно в наименее развитых регионах, чаще всего выше, чем у раскрученных мегапроектов. Но государству проще единовременно выделить большие деньги из казны и грозить за их нецелевое использование. Сложнее грамотно оценить относительно небольшой проект, правильно продумать требования к софинансированию, чтобы исключить приватизацию прибыли при перекладывании убытков и расходов на налогоплательщика.

Во-вторых, необходимо, чтобы стимулирование роста доходов населения не только в бюджетном секторе оставалось в фокусе государственной политики. Это необходимо и для обеспечения спроса на высокотехнологичную продукцию и услуги, и для поддержания социального мира. Оптимизация социальных затрат может быть полезной, но только при условии крайней аккуратности. А вот призывы к снижению социальных выплат и снятию с государства ответственности за социальную политику из уст лощеных чиновников и общественников, а также либертарианцев на казенной зарплате надо пресекать на входе. А еще стоит помнить, что социальная политика не сводится только к увеличению пособий или строительству новых школ и больниц. На уровне регионов гранты и стимулирующие программы для создания собственного бизнеса показали свою успешность — следует развивать этот опыт по всей стране. Те же самозанятые должны восприниматься не как объекты обложения, не вписывающиеся в рамки налоговой и пенсионной систем, а как помощники государства, способствующие хоть и неформальному, но росту доходов.

В-третьих, нельзя забывать, что качество человеческого капитала определяется не гениями и лидерами, а качеством и производительностью массового работника. Если с подготовкой лидеров наша образовательная система всегда справлялась хорошо, то с поддержанием стандартных навыков все гораздо сложнее. Переподготовка необходима не только гражданам предпенсионного возраста — образовательная политика должна способствовать развитию навыков среди всех возрастов, благо технологии позволяют делать это достаточно эффективно, а у образовательных учреждений уже формируется опыт работы с теми, кто меняет профессию в зрелые годы.

В-четвертых, все меры должны рассматриваться не только сами по себе, но и на предмет возможных последствий. Перегибы в применении антиотмывочного законодательства, приводящие к большим проблемам (лишние проверки малого бизнеса, и не только), взятие банками несвойственных для них​ функций ради поддержания налоговой дисциплины — характерный пример, как можно обесценить многолетние усилия по созданию дружественной среды для бизнеса. Укрупнение банков и ужесточение регулирования всех финансовых институтов приводят к тому, что многие частные предприятия испытывают сложности не только с доступом к кредитам, но и при получении базовых финансовых услуг. Оценка регулирующего воздействия должна перестать быть формальностью, здравый смысл должен играть куда большую роль при разработке и принятии нормативных актов. Аккуратность в высказываниях депутатов и чиновников на экономические темы также не помешает.

Ожидаемые трудности могут способствовать повышению эффективности экономики, особенно если нестабильность на глобальных рынках и торговые войны обойдут нас стороной. А если граждане получат возможность больше инвестировать в себя, то производительность труда, а значит, и конкурентоспособность российской экономики только вырастут. Но для этого нужны правильные стимулы. Власть должна осознать простую мысль: полная казна — инструмент, а полный холодильник — цель государственной политики.

Источник