Чем можно руководствоваться при определении достоверности доказательств
Чем можно руководствоваться при определении достоверности доказательств
ГПК РФ Статья 67. Оценка доказательств
1. Суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.
2. Никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы.
3. Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.
4. Результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими.
5. При оценке документов или иных письменных доказательств суд обязан с учетом других доказательств убедиться в том, что такие документ или иное письменное доказательство исходят от органа, уполномоченного представлять данный вид доказательств, подписаны лицом, имеющим право скреплять документ подписью, содержат все другие неотъемлемые реквизиты данного вида доказательств.
6. При оценке копии документа или иного письменного доказательства суд проверяет, не произошло ли при копировании изменение содержания копии документа по сравнению с его оригиналом, с помощью какого технического приема выполнено копирование, гарантирует ли копирование тождественность копии документа и его оригинала, каким образом сохранялась копия документа.
7. Суд не может считать доказанными обстоятельства, подтверждаемые только копией документа или иного письменного доказательства, если утрачен и не передан суду оригинал документа, и представленные каждой из спорящих сторон копии этого документа не тождественны между собой, и невозможно установить подлинное содержание оригинала документа с помощью других доказательств.
Обзор КС: про доказывание в гражданском и арбитражном процессе
Если одна из сторон заявляет о подложности имеющихся в деле доказательств, суд имеет право назначить экспертизу или предложить участникам процесса предоставить другие доказательства. При этом суд не обязан этого делать и должен исходить из совокупности обстоятельств дела.
Заявлять о подложности доказательств, которые рассмотрены судом первой инстанции, при апелляционном рассмотрении дела нельзя, так как оценку этих доказательств невозможно уже исключить из материалов дела.
Гражданский процесс имеет состязательный характер, и стороны сами несут ответственность за доказывание обстоятельств, на которые ссылаются. Роль суда состоит в том, чтоб обеспечить им для этого равные возможности.
При этом, если одна из сторон уклоняется от участия в экспертизе, суд вправе установить презумпцию тех фактов, которые эта экспертиза должна была установить. Такая норма не позволяет недобросовестным участникам процесса воспрепятствовать правосудию своим бездействием.
Суд принимает значимые для процесса факты, которые установлены другим судом в рамках другого дела, пока они не опровергнуты. Признание преюдициального значения предшествующих судебных решений позволяет избежать противоречий и способствует правовой определенности.
При отказе прокурора от иска, предъявленного в защиту прав, свобод и законных интересов неопределенного круга лиц, судебные издержки ответчика компенсируют за счёт бюджета. Исключение – случаи, когда отказ от иска связан с тем, что ответчик удовлетворил требования прокуратуры добровольно.
Запрет на допрос определённых лиц в качестве свидетелей не распространяется на должностных лиц организации, с которой заявитель состоит в трудовых отношениях. В рамках судебного спора о действиях таких лиц в отношении работника их разрешается допрашивать как свидетелей.
Суд уполномочен оценивать доказательства и должен руководствоваться при этом только Конституцией, федеральными законами и другими нормативными актами. Соблюдение этих принципов гарантирует проверка его решений судами вышестоящих инстанций.
При необходимости рассмотреть вопросы, которые требуют специальных знаний, суд назначает экспертизу. Суд вправе сделать это и при неявке одной из сторон процесса на заседание, если для неё не было уважительной причины. В случае сомнений в правильности или обоснованности первоначального заключения суд вправе назначить повторную экспертизу. Если суд отказал в повторной экспертизе, то участник процесса вправе оспорить это в апелляционной жалобе.
Отказ или удовлетворение ходатайства о назначении экспертизы суд должен мотивировать. Решение он принимает в зависимости от того, имеют ли обсуждаемые обстоятельства значение для дела.
Суд не обязан удовлетворять каждое ходатайство о вызове свидетеля. Решение об этом он принимает, исходя из обстоятельств дела. При этом суд не уполномочен произвольно решать вопрос о допустимости доказательств, включая показания свидетелей.
Если ответчик признал иск, суд не должен исследовать доказательства и обстоятельства дела и не обязан обосновывать принятое решение.
Список вопросов при проведении экспертизы составляет суд. При этом стороны процесса вправе предложить свои вопросы, а суд не имеет права немотивированно их отклонить.
Суд вправе оказывать содействие при истребовании и сборе доказательств сторонам и другим лицам, участвующим в деле, если для них это затруднительно. Каждое такое решение он принимает, исходя из конкретных обстоятельств дела.
Суд вправе привлечь к ответственности лиц, которые отказываются по его требованию предоставить доказательства, если для этого нет уважительной причины. Если доказательства удерживает у себя одна из сторон процесса, суд руководствуется объяснениями другой стороны.
Экспертиза – царица доказательств по гражданским делам
Верховный Суд РФ опубликовал определение по весьма интересному делу, причем данный гражданско-правовой спор (оспаривание сделки по п. 1 ст. 177 ГК РФ) интересен тем, что является типичным.
Кратко напомню фабулу дела. Суд первой инстанции удовлетворил исковое заявление Натальи Власовой, подарившей внуку 100%-ную долю в ООО, но потом неожиданно решившей забрать ее обратно, ссылаясь на непонимание значения ее действий (как следовало из заключения экспертизы, положительной для требования истца). Апелляция пересмотрела дело и отказала в удовлетворении исковых требований, основываясь на показаниях привлеченного к участию в деле в качестве третьего лица и.о. нотариуса, непосредственно удостоверявшего сделку и заявившего о полной адекватности дарительницы в момент совершения сделки. Окружной суд поддержал позицию апелляционной инстанции.
Верховный Суд РФ в свою очередь отменил определения судов апелляционной и кассационной инстанций и направил дело на новое рассмотрение в апелляцию, руководствуясь доводом о том, что нотариус не может давать оценку состоянию здоровья граждан, совершающих сделку, поскольку не обладает специальными познаниями в этой области, в то время как эксперты, естественно, такими познаниями обладают, и нижестоящие суды не обосновали, почему отдали объяснениям нотариуса предпочтение перед экспертным заключением.
Ситуация сама по себе весьма любопытна, так как спор на данный момент состоит уже из нескольких дел – гражданских и даже уголовного (подробности можно узнать из опубликованных в картотеке арбитражных дел судебных актов).
Но меня как практикующего адвоката в данном деле больше всего беспокоит лишь то, как правильно относиться к возможности нотариального удостоверения сделок, не подлежащих такому удостоверению в обязательном порядке.
В связи с этим хочется обратиться к государству с предложением четко определиться:
Судя по упомянутому мной судебному делу, в реальности государство нотариусам в этом не доверяет.
Поясню свой вывод. Государство исходит из общепринятой в мире презумпции добросовестности нотариусов при осуществлении ими профессиональной деятельности, и мы вправе полностью положиться в данном вопросе на государство (самое главное – на государство вправе положиться участники удостоверяемых нотариусами сделок).
То есть получается, что государство по общему правилу безоговорочно доверяет нотариусам, но в отношении определения состояния психического здоровья граждан считает их некомпетентными. Но ведь этот момент – краеугольный камень деятельности нотариусов, и без официально выраженного и далее официально подтверждаемого судами доверия в этом аспекте нотариальная деятельность теряет свою значимость для гражданского оборота.
В связи с этим нам, адвокатам, необходима определенность судебной практики, причем крепко сопряженная со стабильностью. Выявляя перспективы оказания помощи при новом обращении, связанном с данной категорией гражданских дел, мы должны четко понимать, имеет ли нотариальное удостоверение сделки «железобетонную» надежность и при оказании ответчикам юридической помощи на него можно полагаться, или все оспоримо, и в интересах истца целесообразно оспаривать даже нотариально удостоверенную сделку.
Эксперты – психиатры и (или) психологи – разумеется, профильные профессионалы. Но они по совокупности доказательств (медицинской документации и, хотелось бы верить, еще и объяснений сторон и показаний свидетелей) оценивают состояние лица, в отношении которого требуется экспертное заключение, в определенный период. Нотариус, в свою очередь, не специалист в данной области, но он общался с названным лицом в конкретный день – как перед совершением данным гражданином сделки, так и в момент ее оформления – и при малейших подозрениях нотариус должен отказать в удостоверении сделки. Почему же государство, формально доверяя нотариусу, в процессе судебного разбирательства отдает однозначный приоритет экспертизе, которая по делам такой категории становится «царицей доказательств», поскольку суды выносят решения в полном соответствии с заключением экспертов (при том, что добиться назначения повторной или дополнительной экспертизы крайне сложно)?
По моему мнению, это внутренне сильно искаженная и потому весьма противоречивая ситуация, требующая внимательного изучения и корректировки.
В заключение добавлю, что особенно ценной представляется официальная видеозапись нотариусом процедуры совершения и удостоверения сделки, на которой запечатлены все ее стороны.
Официальный сайт
Верховного Суда Российской Федерации
ВС не разрешил судам давать произвольную оценку доказательствам
Суды не могут давать произвольную оценку доказательствам: возможность судить и выносить решения по своему внутреннему убеждению не даёт судьям подобного права, разъясняет Верховный суд РФ.
Высшая инстанция рассмотрела неприятную ситуацию, с которой могут столкнуться вкладчики банка: у клиентки через личный онлайн-кабинет увели полмиллиона рублей, указав все необходимые персонифицированные данные. Верховный суд РФ рассказал о правах и обязанностях всех участников подобных споров — потерпевшей, кредитной организации, а также человека, на счёт которого поступил спорный перевод.
В суд обратилась клиентка «Сбербанка», у которой в 2015 году со счета «увели» 500 тысяч рублей: деньги сначала перечислили другой вкладчице, а затем 413 тысяч из них ушли неизвестным лицам. Заявительница посчитала, что клиентка банка, которой поступили её деньги, таким образом получила неосновательное обогащение и потребовала, чтобы та вернула ей средства.
Однако Кетовский суд Курганской области в удовлетворении исковых требований отказал, а апелляционная инстанция оставила это решение без изменения.
Суды посчитали, что истица не представила относимых и допустимых доказательств, подтверждающих увеличение стоимости имущества ответчицы за счет поступивших с ее банковского счета денежных средств, а также наличие причинно-следственной связи между перечислением денег ответчице и их дальнейшим поступлением на банковские счета третьих лиц.
Суды также указали, что раз ответчица потеряла свою банковскую карту, то она не имела возможности распоряжаться денежными средствами, поступившими на ее счёт.
Лишившаяся полумиллиона рублей вкладчица также пыталась судиться со «Сбербанком», но и в этом споре потерпела фиаско: вступившим в законную силу решением Гагаринского суда Москвы ей отказано в требовании о взыскании неправомерно списанных со счета денег.
Столичный суд решил, что у кредитной организации отсутствовали законные основания для отказа в проведении операции, поскольку в системе «Сбербанк Онл@йн» были введены правильные идентификатор, логин и пароли. А в соответствии с условиями договора банковского счета, тот, кто правильно вводит все данные, определяется как клиент банка.
Обязанности получателя денег
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда сочла, что нельзя согласиться с постановлением об отказе в иске к вкладчице, на счёт которой поступили средства истицы.
ВС напомнил, что суд оценивает доказательства и их совокупность по своему внутреннему убеждению.
«Однако это не предполагает возможность оценки судом доказательств произвольно и в противоречии с законом», — отмечает высшая инстанция.
Она указывает, что каждая сторона процесса должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений (часть 1 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса).
«По делам о взыскании неосновательного обогащения на истца возлагается обязанность доказать факт приобретения или сбережения имущества ответчиком, а на ответчика — обязанность доказать наличие законных оснований для приобретения или сбережения такого имущества либо наличие обстоятельств, при которых неосновательное обогащение в силу закона не подлежит возврату», — поясняет ВС.
В рассматриваемом деле судом установлен и никем не оспаривался факт перечисления 500 тысяч рублей со счета одной клиентки банка на счёт другой.
Денежные средства истицы на счет ответчицы были переведены помимо ее воли, иным неустановленным лицом, следует из материалов дела.
Ответчица же пояснила, что она поступившими на ее счёт деньгами не распоряжалась, а картой банка не пользовалась, так как потеряла ее. Она считает, что распоряжение денежными средствами осуществляли неустановленные третьи лица.
«При таких обстоятельствах для правильного разрешения спора судам следовало установить, приобрела ли ответчица денежные средства именно заявительницы, доказано ли ответчицей наличие законных оснований для приобретения этих денежных средств либо предусмотренных статьей 1109 Гражданского кодекса обстоятельств, в силу которых эти денежные средства не подлежат возврату», — поясняет ВС.
Однако суды первой и апелляционной инстанций не дали какой-либо оценки этим обстоятельствам, возложив на истицу бремя доказывания увеличения стоимости имущества ответчицы и наличия у нее возможности фактически распоряжаться полученными денежными средствами, указал ВС.
Он разъясняет, что сам по себе факт утраты ответчицей банковской карты не лишает ее права распоряжения денежными средствами, которые находятся на счете.
Кроме того, суды установили, что из перечисленных на банковский счет ответчицы 500 тысяч рублей третьим лицам ушли 413 тысяч, а 87 тысяч так и лежат на ее вкладе.
При этом первоначальная принадлежность этих денег истице также установлена судом, и не оспаривалась сторонами, напоминает ВС.
Однако апелляционная инстанция, отказывая во взыскании с ответчицы оставшейся на ее счету суммы, решила, что деньги могут быть взысканы только с ПАО «Сбербанк России».
Между тем, согласно статье 845 Гражданского кодекса, банк обязуется принимать и зачислять поступающие на счет клиента денежные средства, выполнять его распоряжения о перечислении и выдаче определённых сумм и проведении других операций.
Кредитная организация не вправе определять и контролировать направления использования денежных средств клиента и устанавливать другие непредусмотренные законом или договором банковского счета ограничения права вкладчика распоряжаться денежными средствами по своему усмотрению, указывает ВС.
«Права на денежные средства, находящиеся на счете, считаются принадлежащими клиенту в пределах суммы остатка», — отмечает он.
Таким образом, оставшиеся от полумиллиона 87 тысяч рублей банку не принадлежат, поскольку находятся на счете клиента, которая не утратила право распоряжаться вкладом, поясняет высшая инстанция.
В связи с этим, вывод суда о том, что данные денежные средства могут быть взысканы только с ПАО «Сбербанк России», является необоснованным, считает ВС РФ.
Он пришёл к выводу, что судебные инстанции допустили по делу существенные нарушения норм права, а принятые судебные постановления не отвечают требованиям законности и обоснованности. Вследствие чего высшая инстанция отменила решение и направила дело на новое рассмотрение в апелляционную инстанцию.
Верховный суд постановил: экспертизам не доверять
Верховный суд (ВС) РФ в своем определении указал нижестоящим судам на то, что нужно не просто принимать на веру результаты представленных обвинением экспертиз, а проводить их тщательный анализ. По словам адвокатов, на практике судьи действительно формально подходят к оценке таких заключений, на основании которых и строятся многие приговоры. Не исключено, что данное разъяснение норм закона со стороны ВС потребовалось в связи с передачей следствию права на проведение собственных экспертных действий.
ВС напомнил судьям о необходимости «внимательнее относиться к выводам, сделанным в заключении эксперта, и оценивать их в совокупности с иными доказательствами по делу». В определении указано, что надо сопоставлять выводы эксперта с данными об участниках дела, обстоятельствами и причинно-следственными связями событий.
Советник Федеральной палаты адвокатов (ФПА) РФ Сергей Насонов напомнил, что по действующему законодательству суды должны самостоятельно анализировать и оценивать все виды представленных им доказательств, в том числе и заключения экспертов. Однако на практике эта оценка часто представляет собой согласие с результатом и «констатацию законности процедуры проведения экспертизы».
По словам Насонова, судьи вынуждены анализировать доводы экспертов лишь в случаях «конфликта» экспертиз, когда для основы приговора нужно выбрать одну. «Вместе с этим суды неохотно соглашаются с дефектами уже имеющихся экспертных исследований и не стремятся назначать новые», – подчеркнул советник ФПА. Он отметил важность «формирования судебной практики по отмене вынесенных приговоров из-за ненадлежащей оценки этого вида доказательства».
В настоящее время, заметил председатель комиссии по юридической безопасности Ассоциации юристов России Алексей Гавришев, суды бросает в крайности: они либо безоговорочно строят приговоры на основании экспертных заключений, либо вообще не берут их в расчет. По словам Гавришева, в более чем 85% случаев суды принимают решение лишь на основании результатов представленной им экспертизы, «не разбираясь и не анализируя иные доказательства». «Это довольно порочная практика, так как ни одно заключение эксперта не застраховано от человеческого фактора – будь то ошибка или меркантильная заинтересованность», – подчеркнул Гавришев.
Член Адвокатской палаты Москвы Александр Иноядов указал на то, что зачастую вызывает сомнения в достоверности и обоснованности и качество самих экспертных исследований, и правильность их оценки в судах. Ведь даже при наличии сомнений судьи далеко не всегда решаются на проведение повторной или дополнительной экспертизы. «По уголовным делам это более исключение, чем правило», – заметил Иноядов. Также, по его словам, встречаются и факты приобщения к делу заключений с таким обоснованием – мол, «у суда нет оснований сомневаться в выводах эксперта, отсутствии у него заинтересованности в исходе дела и прочее». В таких условиях, подчеркнул он, говорить о состязательности сторон при рассмотрении дел в судах и не приходится.
Между тем адвокат юридической компании BMS Law Firm Татьяна Пашкевич увидела связь между этим определением ВС и созданием экспертных учреждений в органах Следственного комитета (СК) России. Она напомнила, что в этом году президент подписал закон, согласно которому следственная экспертиза фактически передается в руки самого следствия. Несмотря на критику, все-таки решено, что до января 2022 года в системе СК должны появиться судебно-экспертные учреждения, которые будут действовать «на основе подчинения нижестоящих сотрудников и руководителей вышестоящим руководителям».
«Зачастую следователи ведут расследования уголовных дел с нарушением норм УПК, нарушают сроки расследования, незаконно возбуждают уголовные дела и незаконно привлекают невиновных лиц к уголовной ответственности. Самих следователей за подобные деяния к ответственности привлекают редко – как и сотрудников других правоохранительных органов», – подчеркнула Пашкевич. При этом она напомнила о существовании постановления пленума ВС от 2010 года, в котором говорится: при оценке судом заключения эксперта следует помнить, что «оно не имеет заранее установленной силы, не обладает преимуществом перед другими доказательствами и оценивается по общим правилам в совокупности с другими доказательствами».
Кроме того, служители Фемиды в приговоре должны указать, к каким выводам пришел эксперт в результате исследования, а не ограничиваться, как это часто бывает, лишь ссылкой на этот документ. «Суды не всегда руководствуются рекомендациями пленума ВС и формально относятся к обязанности оценить экспертизу по общим правилам совокупности с другими доказательствами», – заявила Пашкевич. По ее мнению, именно в связи с передачей экспертов следствию ВС, который и сам, вероятно, насторожено отнесся к таким новациям, решил напомнить нижестоящим судам о недопустимости формального подхода.