Что общего между религией и искусством

Николаев А. И. Десять лекций о религии

Лекция 4

РЕЛИГИЯ СРЕДИ ДРУГИХ ФОРМ ОБЩЕСТВЕННОГО СОЗНАНИЯ

§2. Религия и искусство

Лекция 1. Лекция 2. Лекция 3. Лекция 4. Лекция 5. Лекция 6. Лекция 7. Лекция 8. Лекция 9. Лекция 10.

§2. Религия и искусство

Отношения религии и искусства представляют собой вечную загадку как религиоведения, так и для эстетики. Попытки разгадать эту загадку предпринимаются учеными самых разных взглядов и областей науки: философами, социологами, психологами, семиотиками (специалистами по теории знаковых систем) и т.д. И все-таки окончательного решения проблемы на сегодняшний день не предложено. Эта проблема имеет несколько аспектов, часть из которых решается относительно легко, другая же часть сопротивляется однозначному решению. Относительно решенными можно считать вопросы о том, в какой степени связаны между собой религиозные обряды с теми или иными видами искусства, каковыми были требования религиозных догматов по отношению к искусству и как они менялись исторически.

Особая и практически неисчерпаемая тема – отражение и переосмысление искусством религиозных сюжетов. Однако при всей своей многогранности эта тема тоже поддается научному осмыслению, и сложности ее решения связаны, скорее, с обилием фактического материала, чем с какими-то принципиально не поддающимися решению проблемами.

Но вот вопрос о том, где кончается религия и начинается искусство, является воистину «проклятым» вопросом науки. И религия, и искусство пользуются символическим языком. Более того, одни и те же предметы, или, как скажут культурологи, артефакты, могут принадлежать и религии, и искусству. Как, например, относиться к текстам Библии, особенно к тем, где напрямую не выражена христианская мифология («Песнь песней», где говорится о любви, «Экклезиаст», представляющий собой символическое философское послание и т.д.). Что это: священные книги – факт религии – или это шедевры древней литературы? То же самое можно сказать, например, о русских иконах. Это неотъемлемая часть православных религиозных культов или шедевры живописи?

В XIX веке над этим вопросом задумался выдающийся немецкий философ Людвиг Фейербах. Его ответ был достаточно прост и по-своему убедителен. Фейербах считал, что в религии человек обожествляет себя, передоверяя свои представления об идеале какой-то третьей силе (Богу или Абсолюту). То есть религия имеет своим предметом самого человека, но не сознает этого. В отличие от религии, искусство сознает, что оно – о человеке, и посредник ему не требуется. Искусство, таким образом, зеркально противоположно религии. Если попытаться афористично сформулировать тезис Фейербаха (сам он, правда, таким афоризмом не пользовался), то можно сказать, что в религии человек скрыт за Богом, а в искусстве открыт самому себе. Даже если искусство изображает религиозный сюжет, оно трактует его как метафору человека, а не как предмет веры.

Казалось бы, все очень убедительно и логично. Но есть одно «но», с которым теория Фейербаха справиться не может. Проблема состоит в том, кто имеет право определять принадлежность того или иного артефакта к религии или искусству. У любого артефакта есть создатель (автор) и зритель (или читатель). По логике Фейербаха получается, что искусство только тогда отлучается от религии, когда и автор, и зритель понимают его как искусство. По отношению же к древним формам приоритет отдается зрителю. Грубо говоря, современный читатель должен воспринимать библейские стихи как факт искусства, даже если авторы мыслили их иначе. Но тогда мы оказываемся в ловушке, ведь получается, что артефакты религии и искусства ничем не различаются, кроме того, как мы их понимаем. Но здравый смысл подсказывает, что стихи современных поэтов, как правило, качественно отличаются от библейских, а современная живопись мало похожа на иконопись.

Эти качественные отличия теория Фейербаха не описывает. Кроме того, подавляющее большинство гениальных художников, поэтов и музыкантов, подобно древним религиозным авторам, не считают свой талант личным качеством, воспринимают себя, скорее, исполнителями высшей воли, чем полностью свободными творцами. Великий Бетховен писал, что в моменты озарений «Бог говорил над его ухом». Пушкин и Мицкевич чувствовали себя слугами высшей силы – эти примеры можно продолжать и продолжать. И все-таки музыка Бетховена, стихи Пушкина и Мицкевича, картины Леонардо да Винчи и т.д. не являются фактами религии.

На мой взгляд, религия и ее артефакты отличаются от искусства прежде всего не позицией воспринимающего и даже не верой в реальность высших сил. Бетховен мог быть убежден в высшей природе своей музыки, и его слушатели могли в это верить, но все равно концерт Бетховена не является фактом религии. Главное отличие в том, что религия имеет заданный эталон, нравственно-эстетический канон с единым центром, а искусство такого центра не имеет. Для христианства этот центр связан с Библией и прежде всего с Новым Заветом. Вся эстетическая религиозная деятельность направлена на утверждение и подтверждение этого центра. Искусство же всегда распахнуто в мировую культуру вообще, канонизированного единого центра в нем нет.

Таким образом, один и тот же артефакт, действительно, может быть частью и искусства, и религии, но дело не в том, во что верит зритель, а в том, в какой системе этот артефакт существует. Современное светское искусство открыто мировой культуре, в этих произведениях мы почувствуем отголоски самых разных традиций и представлений. В то же время современное же религиозное искусство рождается из своего канона и его утверждает. Как только внутри религиозной системы нарушается канон, неизбежен конфликт. Например, сознание XX века совершенно спокойно и лояльно относится к тенденциям графического примитива в живописи. Но как только знаменитый художник Анри Матисс попытался в этом стиле оформить стены капеллы в Вансе, у многих возникло отторжение и чувство кощунства. Матисс попытался говорить о Библии на том языке, на котором религия о Библии не говорит.

В раннем христианстве не раз вспыхивали дискуссии о допустимости иконописи, и в Византии в VIII веке иконопись вообще была запрещена как идолопоклонничество. Правда, через сто лет икона была восстановлена в правах, но в пределах достаточно жесткого канона.

В частности, художники, занимавшиеся росписью средневековых храмов, сталкивались порой с большими трудностями. Например, картина рая предполагала изображение обнаженных Адама и Евы, так сказано в Библии, но канон не допускал изображение обнаженной плоти как греховное. Чаще всего проблема решалась так, что тела Адама и Евы либо скрывались листвой, либо пышными волосами прародительницы, либо, вопреки библейской логике, одетыми, как, например, на знаменитой фреске собора св. Вита в Праге (правда, одета там только Ева, стоящая лицом к зрителям, фигура Адама, изображенная спиной, обнажена). В эпоху Возрождения канон смягчился, но не везде. Например, в Испании запрет на изображение обнаженной плоти, особенно женской, существовал до XIX века.

Для более адекватного понимания соотношения религии и искусства необходимо учитывать и тот факт, что религиозное сознание и культура имеют и свою «изнанку» – пласт народно-смеховой культуры, не подвластный догмату, а порой его пародирующий. Применительно к христианской культуре этот пласт описал М.М. Бахтин в своей книге о Франсуа Рабле, назвав этот слой культуры «карнавальным». Элементы карнавального искусства, чуждого религиозным канонам, постоянно давали о себе знать и отчасти расшатывали сам канон. Например, в позднем Средневековье в готических храмах вполне могли оказаться откровенно эротические композиции, а в Страсбургском соборе была даже представлена сатирическая композиция «Похороны ежа», где священники изображались в виде ослов. Правда, со временем она была уничтожена.

Таким образом, искусство как открытая система и религия как система канонизированная, ориентированная на единый этико-смысловой центр, при всей схожести не совпадают. Можно говорить о своеобразной омонимии артефактов (омонимы – слова, пишущиеся одинаково, но означающие разное) религии и искусства, когда одни и те же предметы в разных системах означают разное. Скажем, русская икона до освящения имеет для православного сознания совсем не тот статус, как она же после освящения. Хотя с точки зрения искусства в ее статусе ничего не меняется.

Все это имеет не только теоретический, но и практи­чес­кий смысл. Например, где должны находиться древнерусские иконы – в музеях или в церквях? Помещенные в музей по соседству с шедеврами светского искусства они становятся артефактом искусства и воспринимаются именно так. В церкви их статус меняется, акцент переносится в сферу религиозного восприятия, икона становится объектом поклонения и почитания. И дело не в зрительских предпочтениях, а во всей системе координат. Даже глубоко верующий человек в музее едва ли встанет на колени перед иконой – он ее не так увидит. Так где же должны храниться иконы? Если в музее – они теряют свой религиозный статус, а ведь они рождались религиозным сознанием и для религиозного сознания. Если в церкви – миллионы зрителей, лишенных религиозного чувства или принадлежащих к иным кон­фес­сиям, лишаются возможности видеть древние шедевры. Не пойдет же мусульманин в христианский храм смотреть Андрея Рублева!

Простого ответа здесь нет именно потому, что нет однозначного ответа на вопрос о границах религии и искусства.

[1] Строго говоря, речь идет скорее о сложившейся традиции, чем о догмате. Коран напрямую не запрещает рисование, но сложившаяся система интерпретации фактически привела если не к запрету, то к значительному сужению сферы живописи.

Источник

33. Религия и искусство: сходство и различия религиозного и художественного способа освоения действительности

1. Искусство как и религия – одна из форм общественного сознания, важнейшая составная часть духовной культуры; особый род духовного освоения, познания действительности во всем богатстве ее проявлений, так или иначе связанных с человеком

2. Искусство как и религия возникает на самых ранних стадиях развития общества и постепенно становится мощным орудием осознания мира, великим средством духовного формирования человека.

3. Религия и искусство – это специфический способ отражения действительности.

4. Как и религия искусство выполняет мировоззренческую функции, познает мир посредством образного мышления. Действительность предстает целостно, сущность выступает в богатстве своих чувственных проявлений, единичных и уникальных. Одновременно «великое» искусство как и религия глубоко проникает в сущность рассматриваемых явлений, раскрывая их истинную природу.

5. Все сказанное делает искусство и религию мощным фактором развития человеческой личности.

7. Колммуникативную функцию выполняет и искусство и религия

8. Отмечая общие моменты, свойственные религии и искусству, нельзя не сказать об особой роли эмоциональных процессов в этих формах общественного сознания. Как эстетическое, так и религиозное отношение к мифу необходимо включают в себя определенные чувства и переживания. При этом общим является присутствие эмоциональных процессов, без которых Невозможны ни искусство, ни религия

9. Религия и искусство схожи тем, что и та и другая пытается создать законченную целостную картину мира, но религия в отличие от искусства всегда базируется на вере в сверхъестественное, тогда как искусство этого не предполагает.

10. Художественное сознание как и религиозное не ставит себе целью давать какую-либо специальную информацию о частных отраслях общественной практики и выявлять их закономерности, такие, как физические, экономические и др. Их предметом является все, что есть интересного для человека в жизни.

11. Важной стороной искусства и религии является отношение к жизненному, духовно-практическому опыту человека. Отражая и познавая его, оно в то же время расширяет и обогащает этот опыт. Границы непосредственного опыта в искусстве и религии раздвигаются. Искусство и религия обращено не только в настоящее, но и в прошлое и будущее, в мир фантастики и мечты

12. Во взаимодействии с искусством религия обращается к духовной жизни человека и по-своему интерпретирует смысл и цели человеческого бытия.

13. Искусство и религия отражают мир в форме художественных образов, постигают истину интуитивно, путем озарения. Они немыслимы без эмоционального отношения к миру, без развитой образности, фантазии. Но искусство имеет более широкие возможности образного отражения мира, выходящие за пределы религиозного сознания

14 И религия, и искусство возвышают нас и пробуждают в нас стремления к идеальному миру. Но если эстетическое чувство стремится преимущественно к художественному изображению идеального мира, то религиозное чувство жаждет живого общения с Богом – источником всякого совершенства.

15. Общим в религии и искусстве является то обстоятельство, что они стремятся высказывать идеи не в отвлеченной форме (как, например, в философии и науке), а в конкретном образном выражении.

16. В религии, как и в искусстве, чистая идея облекается в соответствующий ей чистый и вместе прекрасный покров образа, благодаря чему заставляет и все душевно-телесные чувства человека соучаствовать в духовном созерцании идеи. Догматические и нравственные понятия Церковь не только облекает в высокохудожественные словесные образы и прекрасную музыкальную одежду церковных песнопений, но и символизирует их в благолепии обрядовых форм богослужения.

Если ни одна из древних религий не была чужда символики, то совершеннейшая христианская религия являет собой исключительную по глубине и неисчерпаемую по разнообразию и богатству сокровищницу символических образов, немым языком «тайны будущего века», молчания, выражающих невидимое в видимом.

Отношение религии и искусства не есть ни отношение противоречия, ни отношение тождества. Между ними существует родство и своеобразная взаимопомощь, хотя в некоторых случаях они могут и противостоять друг другу.

1. Искусство как особая специфическая отрасль духовного производства осваивает действительность эстетически. В своей эстетической оценке действительности искусство исходит из определенного эстетического идеала, хотя сам по себе он может осознаваться или не осознаваться. В основе этого идеала лежит понимание прекрасного и производных от него других эстетических категорий. Эстетический подход отличает искусство и от религии, которая, как и искусство, также является особым типом духовно-практического освоения мира. Но в основе религии лежит не эстетика, а вера в священное, в сверхъестественное, в Бога. В то же время нравственная ориентированность религии была и остается причиной тесной связи искусства с религией на всем протяжении его исторического развития.

2. Эстетическое чувство под влиянием созерцания художественного произведения или красот природы создает лишь безотчетный порыв нашей души к высшему миру; религиозное же чувство открывает нашей душе возможность живого общения с Богом через молитву и Таинства.

3. Любые художественные образы, сколь бы фантастичны они ни были, выступают всегда лишь как особые средства и приемы более глубокого понимания реальных человеческих характеров и судеб. Это принципиальное отличие художественной фантазии от религиозной. Всякая религиозная фантазия стремится выдать свои продукты за реальность. Продукты человеческой фантазии, результаты деятельности человеческого воображения превращаются в религии в самостоятельные существа, в особые объекты. Религия не может существовать без веры в реальность сверхъестественного.

Искусство в этом плане принципиально отличается от религии. При всем разнообразии и богатстве художественной фантазии искусство никогда не претендует на подмену действительности своими произведениями. Искусство отражает действительность, оценивает ее с определенных позиций, но оно не рассматривается и не может рассматриваться как сама действительность. фантазия в искусстве есть способ освоения действительности, в то время как фантазия в религии есть способ ухода от действительности, есть способ замены реального мира миром иллюзорным, призрачным

признание реальности сверхъестественного является важнейшим признаком, позволяющим отделить религию от искусства. С этим признаком связан и второй — наличие в религии системы иллюзорно-практических действий, с помощью которой верующие пытаются воздействовать на сверхъестественное. Эта система называется культом.

5. Сходство между эстетическими и религиозными чувствами затрагивает в основном форму протекания эмоциональных процессов. Что же касается их содержания, их направленности, то между эстетическими и религиозными переживаниями существуют коренные, принципиальные различия. Эстетические чувства направлены на реальные объекты: явления природы, предметы труда и бытового обихода, людей, наконец, произведения искусства – картины, статуи, романы, стихотворения, кинофильмы и т. п. Во всех этих случаях эстетическое чувство возникает в процессе эстетического освоения человеком объективного мира. И способствует более глубокому познанию объективного мира, людей, человеческих взаимоотношений и характеров.

6. Религиозные чувства всегда направлены на сверхъестественные, т. е. иллюзорные, реально не существующие объекты: бога, духа и т. п. В некоторых случаях объектом религиозных чувств может стать и реальный предмет или человек (например, „чудотворная икона” или „святой” у православных, римский папа у католиков и т. п.). Но при этом религиозные чувства направлены на сверхъестественные свойства этого объекта (способность „творить чудеса”) либо на его связь со сверхъестественным, богом.

Рубрики: Лекции | Дата публикации: 10.07.2010

Источник

Религия и искусство

Общим в религии и искусстве является то обстоятельство, что они стремятся высказывать идеи не в отвлеченной форме (как, например, в философии и науке), а в конкретном образном выражении.

В религии, как и в искусстве, чистая идея облекается в соответствующий ей чистый и вместе прекрасный покров образа, благодаря чему заставляет и все душевно-телесные чувства человека соучаствовать в духовном созерцании идеи. Догматические и нравственные понятия Церковь не только облекает в высокохудожественные словесные образы и прекрасную музыкальную одежду церковных песнопений, но и символизирует их в благолепии обрядовых форм богослужения.

Если ни одна из древних религий не была чужда символики, то совершеннейшая христианская религия являет собой исключительную по глубине и неисчерпаемую по разнообразию и богатству сокровищницу символических образов, немым языком «тайны будущего века», молчания, выражающих невидимое в видимом.

Философия истории учит нас, что религия была первоначальной колыбелью искусства. Взгляд, по которому религия и искусство признаются принципиально враждебными друг другу, следует признать ошибочным. Эта враждебность начинается только тогда, когда извращается сущность религии (например, в манихействе, считающем материю злой сущностью) или когда форма искусства не соответствует религиозной идее.

Враждебное отношение ко всем видам и формам искусства в их применении к богослужению привело в свое время к иконоборству.

Христианская Церковь не отрицает искусства. Христианство есть религия воплощенного Бога, Христа, в Котором проявилась «вся полнота Божества телесно» (Кол. 2, 9). Освятив плоть и осудив только греховность в плоти, христианство освятило и разнообразные виды искусства для христианского богослужения, осудив только греховность в искусстве. Грех же искусства начинается там, где оно забывает о своем Божественном происхождении и начинает служить злу.

Источник

Сходство и различия религиозного и художественного способов освоения действительности

Проблема взаимоотношения религии и искусства. Сущность богословской культурологической концепции. Позиции атеистической культурологической парадигмы. Психологический аспект поиска сущности религии. Ислам и искусство, особенности и суть дзен-буддизма.

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Сходство и различия религиозного и художественного способов освоения действительности

Религия и искусство

Проблема взаимоотношения религии и искусства может исследоваться в разных аспектах. Возможно, например, историческое и искусствоведческое исследование их соотношения в те или иные эпохи, в тех или иных культурах. Взаимоотношение религии и искусства в определенные эпохи анализируется в ряде трудов ученых по истории искусства. Например, в работах Н.А. Бердяева, Б.А. Рыбакова, Э.Б. Тайлора, Дж.Д. Фрезера и других. Различные аспекты проблемы искусства и религии рассматривали такие историки и философы, как А.В. Горский, А.В. Карташев, П.А. Флоренский.

Обобщающие, теоретические работы по проблемам соотношения религии и искусства в научно-исследовательской литературе немногочисленны. К их числу относятся, прежде всего, труды профессора Е.Г. Яковлева. Доктор философских наук Угринович Д.М. в своем теоретическом очерке рассмотрел узловые теоретические проблемы соотношения искусства, религии и атеизма, показал социальные истоки искусства и религии, исследовал их взаимодействие в первобытном обществе. В их трудах можно обнаружить как точки соприкосновения, так и определенные расхождения в трактовке некоторых вопросов. Такие расхождения вполне объяснимы, по мнению многих ученых, поскольку проблема соотношения религии и искусства весьма сложна и многоаспектна и пока еще недостаточно изучена. Ее научное решение может быть лишь результатом усилий многих исследователей.

В социологии религии существуют две ведущие тенденции понимания ее сущности. Одна восходит к французскому философу Э. Дюркгейму (1858-1917), видевшему в религии систему коллективных представлений, способствующих сплочению общества, поддержанию его целостности. Таким образом, в качестве главной выдвигалась консолидирующая функция религии. Другое направление сложилось в рамках «понимающей социологии» под влиянием идей М. Вебера (1864-1920) и рассматривало религию как мотив социального действия, направляющий активность человека в русло конкретных жизненных целей: политических, хозяйственных, идеологических и т.д. Так оформилось понимание целеполагающей функции религии.

В философском ключе, с точки зрения задач духовного плана, религия понимается в аспекте ее мировоззренческой, нравственной функции. Она воспринимает (функция миросозерцания), объясняет (миропонимание), оценивает (мироотношение) и снабжает смыслами (смыслотворчество, нравственная функция) всю совокупность знаний и значений, которые вырабатываются в различных сферах деятельности.

В отличие от мифосознания религия производит упорядочение в «вертикальном направлении», духовно возвышая все оцениваемое, придавая всему особое сакральное (священное) значение. Этой процедурой задается особое пространство культуры, полюса, напряжения которого локализуются в мире земном и мире небесном. Сюда и помещается человек с его главной жизненной проблемой, переживаемой как коренное внутренне противоречие. Философия религии формулирует ее как противоречие между сущностью, миром священного в человеке и существованием его в явленном физическом мире, где он нуждается в спасении и защите. В итоге для человека снижается значение эмоционального отношения к внешнему миру, излишнее доверие к нему и мирским побуждениям, в целом ограничивается роль природы в сознании человека. Главное внимание переносится на некий высший объект, выходящий за рамки человеческого бытия и понимания. Конечной целью религиозных усилий человека выступает его спасение. Оно понимается как полное преодоление несвободы и отчуждения, мыслимых в качестве физического и морального зла, и может выступать в самых разных формах. Например, как вера в высшее дарение со стороны Бога, как спасение через церковь, в виде мистического откровения или любовного благочестия, как моральное совершенствование и ритуализм.

Объектом религиозных отношений, признаваемых святыней, сначала был какой-либо существующий предмет, животное, наделяемое сверхчувствительными свойствами. Ему поклонялись, он становился фетишем. Поскольку человеку хотелось, чтобы предмет поклонения оказывал нужные ему (человеку) действия, то получила развитие магия, возникли колдовские обряды, заклинания.

Религия и искусство имеют общие истоки, корни. Истоки искусства в человеческой практике, в той ее стороне, где находит свое проявление человеческая инициатива. Ибо свобода творчества есть выражение развивающейся и углубляющейся трудовой деятельности, в процессе и результате которой человек создает орудия труда, осваивает окружающий мир, углубляет общение с подобными себе, реализует себя, свои возможности, эстетически осваивает мир.

Во всемирно-историческом процессе различные религии играют различную роль. Наиболее заметную, как указывалось, выполняют те из них, которые принято называть мировыми по количеству верующих: буддизм, христианство, ислам. Именно эти религии проявили максимальную приспособляемость к изменяющимся общественным отношениям и вышли далеко за пределы территории, где первоначально возникли.

Историческая судьба всех трех мировых религий при всей неодинаковости исторической среды имеет нечто общее. Зародившись первоначально в одной определенной этнической культурной среде, каждая из этих трех религий в дальнейшем растеклась широко по разным странам, попадая в различные условия, гибко приспосабливаясь и одновременно воздействуя на них. Уже одно это обстоятельство говорит о многом с точки зрения взаимодействия данных религий и искусства различных народов.

В искусстве, как ни в одной другой области поощряется выход художника за пределы канонов. Правда, говорить об абсолютной свободе творчества художника нельзя, ибо он производная величина своей культуры.

Таким образом, искусство не только описывает жизнь, но и дает ей свои оценки, используя при этом не столько критерий достоверности, тождественности, сколько критерий правдоподобности. Сила искусства заключена не в слепом копировании реальности, а представлении ее в особом свете. Это достигается посредством отстранения художника от жизни в пределах, в которых он может конструктивно соединить реальное с воображаемым и тем самым прояснить свои отношения с окружающим, перевести неосознаваемые аспекты этих отношений в русло сознания.

Искусство в современном мире, как и все другие сферы культуры, подвергается кардинальной перестройке.

Искусство умирает не на своей эстетической поверхности, а в своей сердцевине, которая у него общая со строем человеческой души. Симптомами умирания являются: иссякание фантазии, расчеловечивание героя, вытеснение высокого чувства прагматическим расчетом.

Религия и искусство находятся в следующих взаимоотношениях.

Литературно-религиозные памятники. Изучение истории религии основано во многом на изучении религиозных памятников, являющихся убедительными примерами связи религии и искусства.

Под религиозными памятниками мы подразумеваем, прежде всего, культовые памятники: памятники религиозного искусства (живописи, музыки), религиозной литературы, религиозной архитектуры создатели которых собственно и преследовали культовые цели.

Имея функциональный характер, многие религиозные памятники одновременно являются достижениями мировой культуры. В их создании участвовали гениальные архитекторы, художники, мастера фресковой живописи, иконописцы, композиторы. Тем самым религия оказала огромное влияние на развитие всех видов искусства, а, следовательно, культуры вообще. История культуры сохранила немало литературно-письменных религиозных памятников, среди которых важнейшие Веды, Библия, Коран.

Коран, по убеждению мусульман, прямая речь Бога к людям, в которой он наставляет их в истинной вере, предупреждает грешников о вечных мучениях, а богобоязненным обещает вечное блаженство. Коран содержит основы мусульманского богословия и права. В богослужении пользуются только арабским текстом Корана, так как при переводе на другие языки искажается смысл откровений.

Византия не только познакомила русских художников с новой для них техникой живописи, но и дала им иконографический канон, неизменность которого строго оберегалась церковью. Православная церковь никогда не допускала писания икон с живых людей и требовала четкого соблюдения канона, закреплявшего те особенности иконописных изображений, которые отделяли «горний» (божественный) мир от «дольнего» (земного).

Условность письма должна была подчеркивать в облике изображаемых на иконе лиц их неизменную сущность, духовность. Поэтому фигуры писались плоскими, неподвижными, использовалась особая система изображения пространства (обратная перспектива) и временных отношений (вневременное изображение). Условный золотой фон иконы символизировал божественный свет. Все изображение пронизано этим цветом, фигуры не отбрасывают теней, так как в Царствии Божием теней нет. Православные теологи называли иконы «богословием в красках» и видели в них средство направить помыслы и чувства верующих к «горнему».

При анализе исторического взаимодействия искусства и ислама особенно наглядно видна общеисторическая закономерность развития духовной, и в особенности художественной культуры. В этом процессе постоянно сталкиваются, взаимодействуют два потока: народно-мифологический и социально-актуальный.

Своеобразие мусульманской догматики и практики, ее жесткость и ригоризм привели к тому, что ислам не смог в полной мере охватить народно-мифологическое художественное сознание, привить ему свои черты не только на ранних стадиях, но и на всем протяжении своего существования.

Ислам оказал еще меньшее влияние на искусство (и народное, и профессиональное), чем буддизм или христианство, так как его неантропоморфность, жесткие запреты изображать все живое неизбежно сталкивались с коренными принципами искусства, которое немыслимо как форма общественного сознания без отношения к человеку. Но искусство оказалось все же необходимо исламу.

В современном искусстве интерес вызывает и проблема взаимоотношения кинематографа и религии, которые всегда были непростыми. Священнослужители Запада раньше остальных поняли, что кино может служить весьма мощной силой «продвижения религиозных идей» в массы.

В процессе исторического развития духовной культуры человечества существуют различные взаимоотношения между такими формами общественного сознания, как искусство и религия. В этом историческом процессе те или иные религии «выбирают» ту или иную систему искусств, которая в наиболее оптимальном варианте способна воспроизводить духовную атмосферу и культовую практику данной религии. Искусство, как эмоционально-образное утверждение религиозных идей, занимает определенное место в структуре тех или иных религий. В ярком и четком виде этот процесс проявляется в функционировании развитых мировых религий, структура которых наиболее устойчива и определена, хотя исторически и она, конечно, эволюционирует.

Этот исторический процесс взаимодействия искусства и религии привел к тому, что мировые религии включили в свою структуру почти все искусства, как традиционные, так и современные. Но этот процесс имел свои роковые последствия: границы религиозного сознания в результате многостороннего воздействия на него всех искусств стали размываться, религии стали терять свое иллюзорное специфическое содержание. Вместе с тем возникает новая эстетическая и художественная среда, которая слишком удалена от традиционного религиозного мышления.

Дзен-буддизм и его особенности

Такой новый взгляд на наше отношение в жизни к миру японцы, изучающие Дзэн, популярно называют «сатори». ФАКТИЧЕСКИ ЭТО СИНОНИМ ПРОСВЕТЛЕНИЯ, слово, которым пользовались Будда и его последователи с тех пор, как Будда достиг самореализации под деревом Бодхи у реки Найранджана. В китайском языке есть несколько других фраз, характеризующих это духовное переживание, каждая из которых имеет особое сопутствующее значение. Они приблизительно показывают, что представляет собой это явление. Во всяком случае, не может быть Дзэна без сатори, которое поистине является альфой и омегой Дзэн-буддизма. Дзэн, лишенный сатори, походит на солнце без света и тепла. Дзэн может лишиться всей своей литературы, всех монастырей и всего своего убранства, но до тех пор, пока в нем есть сатори, он будет вечно жив. Я хочу подчеркнуть это очень важное обстоятельство, касающееся самой жизни Дзэна, т.к. даже среди некоторых приверженцев Дзэна есть люди, которые не видят этого основного факта, вследствие увлечения концептуализмом. Когда Дзэн объясняется логически или психологически, или когда о нем говорят, как о буддийской философии, суть которой может быть выражена при помощи специальной умозрительной буддистской терминологии. Дзэн исчезает, не оставляя ничего из того, что делает его тем, что он есть. По моему убеждению, жизнь в Дзэне начинается с проявления сатори.

Сатори можно определить, как интуитивное проникновение в природу вещей в противоположность аналитическому или логическому пониманию этой природы. Практически это означает открытие нового мира, ранее неизвестного смущенному уму, привыкшему к двойственности. Иными словами, сатори проявляет нам весь окружающий мир в совершенно неожиданном ракурсе. Как бы там ни было, для тех, кто достиг сатори, мир уже не представляется тем самым старым миром, каким он был раньше: даже со всеми его радостями и печалями он уже совсем не тот. Прибегая к логическому утверждению, можно сказать, что все противоположности и противоречия гармонично объединяются в последовательное органическое целое. Это таинство и чудо, но, по словам учителей Дзэна, оно происходит каждый день.

Дзэн называет его «возвращением домой». Его последователи говорят: «Теперь ты нашел себя: с самого начала ничего от тебя не было скрыто. Это ты сам был слеп в этом отношении». В Дзэне нечего объяснять, нечему учить в смысле увеличения познаний человека. Если вы черпаете знание изнутри, оно действительно ценно: чужая голова всегда будет чужой головой.

Список использованных источников

2. Вейдле В. Умирание искусства / Сост. и авт. послесл. В. М. Толмачёв.— М.: Республика, 2001.— 447 с.— (Прошлое и настоящее).

3. Угринович Д.М. Искусство и религия: (Теорет. очерк). М., 1982.

Источник