Что принимать при диареи при коронавирусе взрослым
Вирусная диарея: симптомы и лечение
Диарея — расстройство кишечника. Ситуация не из самых приятных, вернее, одна из самых неприятных. Вызвана проникновением в организм человека болезнетворной микрофлоры. В данном случае речь пойдет о вирусной диарее — последствии поражения кишечника вирусами. Состояние организма при этом характеризуется, как тяжелое, продолжительность — до 4 недель, в зависимости от качества ухода и лечения больного.
Характерные проявления острой диареи
Диарея при ротавирусе характеризуется следующими проявлениями:
Диарея этого типа характеризуется отсутствием аппетита, состоянием недомогания, сонливости и апатии. Очень важно в первую очередь обеспечить пациенту полный покой, чтобы дать возможность организму постепенно восстановить утраченные ресурсы и силы.
Причины вирусной диареи
Особого внимания в отношении острой вирусной патологии стоит уделить диарее путешественников, усугубляющуюся следующими причинами:
Симптомы диареи путешественников проявляются быстро, если правильно лечить, то проходят тоже за короткий промежуток времени. Обычно в течение 3-4 дней после прибытия на место проведения отпуска человек может почувствовать недомогание с перечисленными проявлениями. Если заболевание сопровождается лихорадочным состоянием, поносом и рвотой, вполне можно справиться собственными силами. При обнаружении крови в каловых массах необходимо срочно обратиться к врачу.
Из основных вирусов-провокаторов, вызывающих острую диарею, стоит перечислить:
Вариации на тему вирусной диареи
Сегодня не редкость и диарея при ОРВИ, вызываемая ротавирусом, астровирусом, энтеровирусом, норовирусом, саповирусом и т.д. Понос в любом из перечисленных случаев является следствием общей интоксикации организма, отравления продуктами жизнедеятельности вирусов.
Если симптомы обычной диареи могут исчезнуть также быстро, как и появились, то вирусная инфекция очень опасна для организма человека. Особенно это касается детей и пожилых людей. Это полиэтиологическая патология, характеризующаяся жидким стулом, лихорадки и диспепсией. К примеру, ротавирус характеризуется и поражением органов дыхания.
Диагноз ставит доктор на основании проведенных лабораторных исследований в отношении болезнетворных микроорганизмов, находящихся в кале. Проводится при помощи мощных электронных микроскопов в ходе иммунологической экспертизы.
Вирусная диарея лечится довольно простыми способами и проходит полностью, не долее чем за 35 суток. Для лечения применяют симптоматическую терапию с учетом того, что организм человека может быть сильно обезвожен.
Терапия вирусной диареи
Итак, что делать, если у ребенка или взрослого человека вирусная диарея? В первую очередь нужно устранить причины диареи:
В последнем случае необходимо исключить жирные, кисломолочные, копченые, маринованные продукты. Пищу следует принимать небольшими порциями, тщательно пережевывая или перемалывать до состояния кашицы.
При лечении диареи в первую очередь необходимо восполнять, потерянную при поносе и рвоте жидкость. Для этого пострадавшему нужно больше пить, к примеру, хорошо помогает в данном случае минеральная вода без газов. Можно также давать компоты из сухофруктов, кисели без сахара. После обильного жидкого стула нужно выпивать не менее 1,5 литров жидкости.
Принцип лечения вирусной диареи
При обнаружении у пациента сильной тревожности на фоне вирусной диареи, следует:
Лечение назначается на основании полученных результатов после проведенных анализов.
Если при диарее не обнаруживается симптома тревожности, больному необходимо обеспечить полный покой и симптоматическое лечение. При первых же признаках заболевания следует принять энтеросорбенты. Одним из самых популярных и действенных на сегодняшний день считается Полисорб. Лекарство обладает рядом отличительных характеристик:
Как правило, при острой диарее взрослому человеку показана следующая дозировка:
Пить рекомендуется по следующей схеме:
Для маленьких детей дозировка следующая:
Точная дозировка и количество приемов рассчитываются в соответствии с массой тела пациента на основании инструкции по применению.
Действие Полисорба заключается в бережном освобождении организма от любого рода ядов и токсинов. Попадая внутрь, активные вещества идентифицируют «агрессоров», обволакивают их, скрепляют между собой, и выводят естественным путем. Лекарство действует исключительно в просвете кишечника, не проникает в кровь, и не оказывает отрицательного воздействия на организм. Полисорб продается в любой аптеке без рецепта врача.
Почему Полисорб подойдет вам?
Рекомендован к применению людям всех возрастов.
Не содержит консервантов, красителей и подсластителей. Нейтрален на вкус.
Мягко выводит вредное и нормализует микрофлору кишечника.
Дозировка препарата рассчитывается индивидуально в зависимости от его веса согласно инструкции.
Если у Вас возникли сложности для подсчета индивидуальной дозы препарата Полисорб, вы можете получить бесплатную консультацию по телефону: 8-800-100-19-89 или в разделе консультации.
COVID-19: Обращайте внимание на гастроэнтерологические симптомы
COVID-19:
Обращайте внимание
на гастроэнтерологические симптомы
Интервью с профессором Иштваном Алторджаем (István Altorjay), Венгрия
— Что известно о желудочно-кишечных аспектах вирусной инфекции COVID-19?
— Извлечь уроки по итогам 3-месячного периода борьбы с этой инфекций можно на основании ряда китайских и российских публикаций. Из этого следует, что вопреки первоначальной идее, предполагавшей небольшой процент вовлечения желудочно-кишечного тракта и фокусирование главным образом на патологии легких, к настоящему времени появились сообщения о том, что частота встречаемости диареи может достигать 25-30% случаев. Помимо диареи, упоминаются и другие желудочно-кишечные симптомы, такие как рвота, тошнота и боль в животе, но они наблюдаются значительно реже, примерно у 5-8% больных. Сочетание респираторных и желудочно-кишечных симптомов отмечаются практически в половине случаев. Из этих сообщений также видно, что диарея более критична при тяжелом течении заболевания, при этом ее распространенность составляет 25-30% от этой популяции.
— С чем это может быть связано?
— На этот счет высказываются интересные теории: энтероциты, расположенные в эпителии тонкого кишечника, имеют сродство к рецептору ангиотензин-превращающего фермента 2-го типа (ACE-2), который также обнаруживается в легких и, как известно, является одним из основных рецепторов для проникновения коронавируса. Это означает, что коронавирус может проникать в энтероциты, храниться и размножаться в них. До сих пор этот процесс был описан преимущественно в отношении легких, но, по-видимому, энтероциты могут также играть роль резервуара для коронавируса. В одном из документов также рассматриваются 3 ферментативные системы, выступающие в качестве рецепторов – это ангиотензин-превращающий фермент 2-го типа, дипептидилпептидаза-4, ингибирование которого является относительно новым методом лечения диабета, и фермент аланинаминопептидаза, который, по-видимому, является рецептором для другого вида коронавируса, а не циркулирующего в настоящее время штамма.
— Какие еще проблемы встают на фоне распространения коронавирусной инфекции?
— Другой проблемой, которая была исследована недавно, является взаимосвязь между бактериальной инфекцией в кишечнике и пробиотиками, а также вирусной инфекцией. Количество бактерий в тонкой кишке при нормальных условиях обычно минимально, двенадцатиперстная кишка человека фактически практически стерильна, в то время как по мере перемещения к слепой кишке, заселенность бактериями тонкой кишки постепенно возрастает и, наконец, достигает толстой кишки, в которой содержится значительно большее количество бактерий. В ряде экспериментов установлено, что сальмонеллезная инфекция увеличивает экспрессию вышеупомянутого рецептора ACE-2 на эпителиальных клетках кишечника, и, по-видимому, бактериальное инфицирование может увеличивать проникновение в клетки вирусов. Также интересным представляется факт, хотя говорить об этом с уверенностью затруднительно в связи с необходимость подтверждения данной информации (имеются 1-2 статьи на эту тему), что прием пробиотиков не всегда полезен в этой ситуации. Это связано с тем, что, как и сальмонелла, пробиотики, считающиеся полезными бактериями, могут усиливать экспрессию АCE-2. Если появление этих рецепторов в кишечном эпителии увеличивается, это может способствовать проникновению вируса в клетку.
— В российской литературе имеются сведения о целесообразности применения коллоидного кремния диоксида, который представлен препаратом Полисорб МП и фактически доступен на рынке уже более 20 лет. Это очень мощный энтеросорбент, который не всасывается из просвета кишечника, и при этом 1 г препарата сорбирует на 300 м 2 площади поверхности слизистой оболочки желудочно-кишечного тракта. Благодаря этим свойствам коллоидный кремния диоксид может связывать много токсинов, микроорганизмов, продуктов обмена веществ на своей поверхности, и, согласно имеющимся данным, связанные элементы уже не могут высвободиться обратно. Адсорбированные таким образом вирусы и другие токсичные вещества выводятся из кишечного тракта вместе с кремнием диоксидом. Исходя из этого, представляется логичным, что в случае появления кишечных симптомов на фоне респираторной вирусной инфекции, например, если возникает диарея, применение такого энтеросорбента может способствовать уменьшению количества вируса в кишечнике благодаря выведению его из организма.
— Может ли стул стать инфекционным из-за того, что энтеросорбент связывает вирус и выводит его из организма?
— Вряд ли. Стул может содержать много различных включений, поэтому человеку конечно не рекомендовано контактирование с калом, и, собственно, это основное правило гигиены. Вопрос не безоснователен, но по данным литературы, все то, что оказывается адсорбировано на поверхности кремния диоксида остается в связанном виде и не высвобождается. Это довольно прочное и избирательное связывание, в результате которого вирус, так скажем, оказывается «изолированным», как и другие микробы. Соответственно, прием Полисорба МП может помочь очистить эпителий кишечника от вируса и патогенных микроорганизмов.
— Можно ли сказать, что препараты-энтеросорбенты могут быть рекомендованы при коронавирусной инфекции и не имеют к этому противопоказаний?
Питание при COVID-19
COVID-19 часто сопровождается нарушениями пищеварения, приводя к дефициту жизненно-важных веществ. Для восполнения недостатка нутриентов, укрепления иммунитета и более быстрого восстановления рекомендуется нутритивная поддержка сипинговыми смесями.
Новая коронавирусная инфекция, ставшая причиной глобальной пандемии 2019 года, продолжает вызывать активный интерес международного научного и медицинского сообщества. Широко изучаются как особенности патогенеза этого заболевания, так и возможные методы терапии, немедикаментозной поддержки и реабилитации тяжелых пациентов.
Вирус SARS-CoV-2 поражает все органы и системы организма. Известно, что наиболее распространенными клиническими проявлениями являются лихорадка, кашель и одышка. Однако до 10% пациентов обнаруживает и желудочно-кишечные симптомы, включая диарею, тошноту и рвоту. Поражение новой инфекцией пищеварительного транспортного конвейера, через который организм получает жизненно необходимые нутриенты, энергетические, пластические, регуляторные вещества, заставляет самым внимательным образом отнестись к аспекту питания при COVID-19. На сегодняшний день необходимость этапной нутритивной поддержки, которая будет сопровождать пациентов с коронавирусной инфекцией от отделения реанимации и интенсивной терапии до общей палаты и даже до домашней реабилитации, уже не вызывает сомнений.
Воздействие SARS-CoV-2 на желудочно-кишечный тракт
Проникая через слизистую оболочку носа, гортани и бронхиального дерева в периферическую кровь, вирус SARS-CoV-2 поражает целевые органы: легкие, пищеварительный тракт, сердце, почки, клетки которых экспрессируют ангиотензинпревращающий фермент 2 (АПФ-2, ACE2). Большой S-белок коронавируса связывается с ACE2 на инфицированных клетках, в результате чего комплекс SARS-CoV-2/ACE2 беспрепятственно проникает в цитоплазму. После высвобождения вирусной РНК, с нее транслируются два полипротеина, структурные протеины, и начинается репликация вирусного генома.
Альвеолярные эпителиальные клетки и эпителиальные клети тонкого кишечника, развивающиеся из одного эмбрионального листка, отличатся высоким уровнем экспрессии ACE2. Это объясняет не только причину преимущественного поражения нижних дыхательных путей при COVID-19, но и довольно высокую частоту возникновения абдоминального и диспептического синдромов.
Уязвимость желудочно-кишечного тракта также может быть связана с тем, что коронавирус нового типа использует в качестве входных ворот в слизистые не только дыхательных путей, но и пищеварительной системы. Последние исследования показывают, что вирус попадает в организм и выделяется из него через ЖКТ. Согласно некоторым данным, у больных с гастроэнтеральными симптомами РНК SARS-CoV-2 выявлялась в кале более чем в 52% случаев, и у пациентов без гастроэнтеральных жалоб – в 39%.
На данный момент предполагается, что поражение пищеварительной системы вирусом COVID-19 может быть обусловлено сразу несколькими причинами, включая:
Немаловажно, что нарушение функций ЖКТ утяжеляет общее состояние и дополнительно способствует прогрессированию респираторных симптомов, что в свою очередь усугубляет патологические процессы в кишечнике.
Гастроэнтеральные симптомы при COVID-19
Результаты обследования группы больных с COVID-19, имевших гастроэнтеральные симптомы, показали, что самой частой жалобой была диарея (24,2%), за которой следовала анорексия (17,9%) и тошнота (17,9%). Авторы исследования, тем не менее, обратили внимание, что чаще всего диарея развивалась уже во время госпитализации и потенциально могла быть обусловлена применением антибиотиков.
Интересно, что наличие гастроэнтеральных симптомов достоверно коррелирует с тяжестью состояния пациентов. Так, при оценке течения заболевания 74 больных с COVID-19, имевших гастроэнтеральные жалобы, было показано, что тяжелые и критические формы встречались достоверно чаще (22,97% и 31,08% соответственно), чем у пациентов, у которых эти симптомы отсутствовали (8,14% и 20,45% соответственно). У больных с COVID-19 с желудочно-кишечными симптомами также чаще отмечались лихорадка, общая слабость, одышка и головная боль.
Таким образом, наличие гастроэнтеральных жалоб можно считать настораживающим признаком. Пациенты их предъявляющие требуют повышенного внимания и назначения дополнительных исследований на предмет изучения желудочно-кишечных функций. По некоторым данным, из-за отсутствия аппетита, тошноты и других гастроэнтеральных симптомов пациенты с COVID-19 могут терять 5-10 кг веса, и из-за резкого дефицита нутриентов, в первую очередь протеинов, быстро восстановить функции иммунной, нейроэндокринной и собственно пищеварительной системы проблематично.
С целью восполнения недостающих жизненно-важных веществ и укрепления местного и общего иммунитета целесообразно назначение адекватного лечебно-профилактического питания, содержащего сбалансированное количество легкодоступного протеина, триглицеридов, витаминов и микроэлементов.
Этапная нутритивная поддержка при COVID-19
Коронавирусная инфекция в большинстве (81%) случаев протекает в нетяжелой или неосложненной форме. Однако у 14% пациентов развиваются серьезные состояния, которые требуют дыхательной поддержки, и в 5% случаев требуется лечение в отделении реанимации и интенсивной терапии.
Нутритивная поддержка у тяжелых пациентов с выраженной интоксикацией, резким снижением аппетита, нарушением функции внешнего дыхания, дисфагией и другими симптомами, начинается непосредственно в отделении реанимации. Больному на фоне терапии может назначаться энтеральное питание с использованием метаболически направленных смесей, при выборе которых необходимо учитывать степень скомпрометированности различных органов и систем.
После компенсации патологического процесса пациент переводится на стандартные сбалансированные смеси, а потом на щадящий вариант диеты, в которой используется принцип химического, механического и температурного щажения при приготовлении и подаче блюд. Нутритивная поддержка сипинговыми смесями рассматривается и как необходимая мера при домашней реабилитации после перенесенной инфекции больных, особенно пожилого и старческого возраста.
Питание у пациентов с COVID-19 на ИВЛ
Искусственная вентиляция легких (ИВЛ), полностью или частично замещающая спонтанное дыхание, –одна из самых частых мер в терапии дыхательной недостаточности у пациентов с COVID-19 в тяжелом состоянии.
Современные клинические рекомендации предписывают раннее начало энтерального питания при отсутствии критических изменений гемодинамики – в течение 24-48 часов после поступления в ОРИТ. Доказано, что ранняя нутритивная поддержка способствует снижению уровня смертности у пациентов в критическом состоянии, находящихся на ИВЛ, а также уменьшает число инфекционных осложнений и продолжительность пребывания в стационаре.
Энтеральный путь введения без сомнения является наиболее физиологичным, и до тех пор, пока не будут использованы все стратегии для оптимизации энтерального питания, парентеральный метод применять не стоит. Тем не менее, возможности использования энтерального питания у тяжелых пациентов с COVID-19 зачастую ограничены в связи с их положение на животе. В таком случае питание сначала вводится парентерально, но по мере возможности сразу сменяется зондовым.
Зондовое питание пациентов с COVID-19
Для определения потребности в калориях у пациентов на ИВЛ сегодня используются непрямая калориметрия или различные прогностические формулы. Необходимо учитывать, что для этой категории больных состав и качество получаемых нутриентов имеют огромное значение. Учитывая уязвимое и часто скомпрометированное состояние желудочно-кишечного тракта при COVID-19, требуемые калории должны поступать в организм в наиболее легкодоступном виде, и их усвоение не должно требовать дополнительных энергозатрат. Количество поступающего протеина должно компенсировать потерю белка при катаболических процессах: существующие клинические руководства предписывают начинать с 1,2 – 2 г/кг/сутки.
Оптимальные продукты для зондового питания:
Немаловажно, что все указанные смеси подходят не только для зондового, но и для перорального питания.
Питание после отлучения от ИВЛ
После того, как пациент снимается с искусственной вентиляции легких, рекомендуется провести логопедическую оценку его способности к глотанию, а, следовательно, к самостоятельному пероральному питанию. Специалист должен определить тип подходящей больному консистенции пищи и необходимость использования загустителей для введения жидкостей. Перспективным продуктом является универсальный загуститель для еды и напитков Nestle Resource Thicken Up Clear, который используется для диагностики дисфагии, оценки степени выраженности нарушений и облегчения питания для пациентов с дисфагией.
Питание при неинвазивной вентиляции и дыхательной поддержке
Пациентам с неинвазивной дыхательной поддержкой для обеспечения клинического выздоровления также необходима метаболическая стабильность и адекватный статус питания. В этих случаях важно оценивать адекватность перорального приема пищи индивидуальным нуждам больных и при необходимости использовать сбалансированные сипинговые смеси для нутритивной поддержки.
Дополнительное сипинговое питание Nestle Resource с повышенным содержанием белка (9г/100 мл) и полным набором эссенциальных микро- и макронутриентов поддерживает оптимальную скорость восстановления иммунной системы и регенерации тканей после инфекционного процесса. Широкая линейка продуктов – Nestle Resource 2.0+fibre, Resource 2.0, Resource Protein, Resource diabet plus – дает возможность подобрать смесь под индивидуальные энергетические и питательные нужды и учесть потенциальное наличие коморбидных патологий, например, диабета или нарушения толерантности к глюкозе.
Питание при COVID-19 после ОРИТ
По мере восстановления пациента, после купирования основных гастроэнтеральных симптомов, диареи, тошноты, болей, можно постепенно переводить его на щадящую диету, предпочтительно не отказываясь и от поддержки сипинговым питанием Resource Nestle. При комплектовании индивидуального рациона следует учитывать энерготраты больного, его состояние и коэффициент активности.
Основные принципы диеты у пациентов с COVID-19
Профилактическая нутритивная поддержка
Эпидемические исследования, проведенные сотрудниками института питания РАМН в различных регионах России, показали, что до 80% населения нашей страны испытывают дефицит тех или иных микро- или макронутриентов. Безусловно, это не может не сказываться на состоянии иммунитета, рисках инфекционных заболеваний и сроках реабилитации после них.
Для восполнения имеющихся дефицитов, а также для восстановления нарушенной под действием экопатогенов и стресса функции адаптационных регулирующих механизмов организма, требуется повышенная обеспеченность эссенциальными нутриентами. Этого, однако, невозможно достичь только за счет стандартных рационов питания, не превышая их разумных объемов. Ключом к решению этого вопроса, по мнению специалистов, является регулярное включение в рацион специализированных функциональных пищевых продуктов и функциональных напитков, примером которых являются, в частности, сипинговые смеси Resource Nestle.
В заключение
Нарушение пищеварения – один из самых распространенных симптомов нового коронавируса, наряду с респираторными проявлениями. Пациентам с COVID-19 на всех стадиях лечения необходимо обеспечить полноценное питание, которое не только восполнит дефицит жизненно необходимых нутриентов и станет полноценным источником энергии для восстановления, но и будет максимально безопасным и легко усвояемым для скомпрометированной пищеварительной системы. Продукты Nestle для зондового и перорального питания, подходящие для каждого этапа терапии – от ИВЛ в условиях реанимации до амбулаторной реабилитации, оптимально способствует компенсации нужд пациентов с коронавирусной инфекцией. Специализированные смеси обладают сбалансированным составом аминокислот, жиров, витаминов и микроэлементов и усваиваются при минимальных ферментных и энергетических тратах.
Синдром диареи: новые акценты курации пациентов в условиях пандемии COVID-19
*Пятилетний импакт фактор РИНЦ за 2020 г.
Читайте в новом номере
Пищеварительный тракт, как и органы дыхания, относится к входным воротам для SARS-CоV-2. При этом диарея является одним из самых частых гастроинтестинальных симптомов среди инфицированных лиц. В качестве дебюта клинических проявлений COVID-19 диарея может быть связана как с прямым цитопатическим действием вируса в отношении эпителия слизистой оболочки кишечника, так и с модуляцией кишечного микробиома. В период развернутой клинической картины COVID-19 синдром диареи чаще всего ассоциирован с побочным действием лекарственной терапии, прежде всего антибиотиков, нестероидных противовоспалительных препаратов, противовирусных средств, антиагрегантов и антикоагулянтов, а также с возможным вовлечением в патологический процесс печени и поджелудочной железы с нарушением их функциональной активности. И наконец, после перенесенной инфекции появление диареи опять же требует исключения антибиотик-ассоциированной диареи, в том числе вызванной Clostridium difficile, а также ишемического колита и постинфекционного синдрома раздраженного кишечника. Кроме того, несмотря на пандемию, не стоит забывать и о возможном дебюте заболевания пищеварительного тракта или обострении уже имеющейся хронической патологии. В статье представлен краткий алгоритм дифференциальной диагностики диареи в условиях пандемии COVID-19.
Ключевые слова: синдром диареи, пандемия COVID-19, антибиотик-ассоциированная диарея, ишемический колит, постинфекционный синдром раздраженного кишечника.
Для цитирования: Гаус О.В., Ливзан М.А. Синдром диареи: новые акценты курации пациентов в условиях пандемии COVID-19. РМЖ. Медицинское обозрение. 2021;5(6):446-452. DOI: 10.32364/2587-6821-2021-5-6-446-452.
Omsk State Medical University, Omsk, Russian Federation
The digestive tract, like the respiratory organs, is the entrance gate for SARS-CoV-2. At the same time, diarrhea is one of the most common gastrointestinal symptoms among infected people. As the debut of COVID-19 clinical manifestations, diarrhea can be associated both with the direct cytopathic effect of the virus on the intestinal mucosal epithelium and with the gut microbiota modulation. During the period of the expanded clinical picture of COVID-19, diarrhea syndrome is commonly associated with the adverse event of drug therapy, primarily antibiotics, nonsteroidal anti-inflammatory drugs, antiviral agents, antiplatelet agents and anticoagulants, as well as with possible involvement in the pathological process of the liver and pancreas with a violation of their functional activity. Finally, after the infection, the repeated occurrence of diarrhea requires the exclusion of antibiotic-associated diarrhea, including those caused by Clostridium difficile, as well as ischemic colitis and post-infectious irritable bowel syndrome. Besides, despite the pandemic, it should not be forgotten about the possible debut of gastrointestinal disorder or an exacerbation of already existing chronic pathology. The article presents a brief algorithm for the differential diagnosis of diarrhea in the conditions of the COVID-19 pandemic.
Keywords: diarrhea, COVID-19 pandemic, antibiotic-associated diarrhea, ischemic colitis, post-infectious irritable bowel syndrome.
For citation: Gaus O.V., Livzan M.A. Diarrhea syndrome: new accents of patient curation during COVID-19 pandemic. Russian Medical Inquiry. 2021;5(6):446–452 (in Russ.). DOI: 10.32364/2587-6821-2021-5-6-446-452.
Введение
По числу обращений за медицинской помощью диарея занимает одно из лидирующих мест среди всех гастроэнтерологических синдромов. Под диареей понимают увеличение частоты стула (более 3 раз в сутки) и/или изменение формы кала, соответствующее типу 5 и выше по Бристольской шкале [1]. Ранее критерием диареи считалось также увеличение массы кала более 200 г в сутки. Однако в настоящее время данный показатель не используется, поскольку он напрямую зависит от диетических предпочтений человека. К примеру, у людей, употребляющих растительную пищу, масса кала 200 г и более может наблюдаться в норме.
По длительности течения выделяют острую и хроническую диарею. Нет единого мнения о временном промежутке, который разграничивает понятия «острая» и «хроническая диарея». В большинстве международных и национальных руководств обозначено, что о хронической диарее правомочно говорить при сохранении симптомов более 4 нед. [1, 2]. Существующие алгоритмы дифференциальной диагностики диареи, независимо от ее продолжительности, требуют прежде всего выявления симптомов тревоги для исключения серьезной органической патологии, включая колоректальный рак (КРР), воспалительные заболевания кишечника (ВЗК) и микроскопические колиты. К симптомам тревоги, или так называемым «красным флагам», традиционно относят дебют после 50 лет, немотивируемое снижение массы тела, сохранение диареи в ночные часы, отягощенный анамнез по КРР, ВЗК, целиакии, лихорадку, гепатоспленомегалию, пальпируемые образования в брюшной полости, признаки желудочно-кишечного кровотечения, положительный тест на скрытую кровь в кале, анемию, лейкоцитоз, увеличенную СОЭ и др. При наличии указанных симптомов рекомендовано проведение колоноскопии с прицельной биопсией [3].
Острая диарея также требует исключения инфекционной и паразитарной этиологии патологического процесса, что подразумевает сбор эпидемиологического анамнеза и проведение дополнительных методов исследования, в том числе анализ кала на яйца глист и паразитов, на бактерии кишечной группы, ПЦР кала на вирусы и токсины Clostridium difficile.
При хронической диарее наиболее вероятна неинфекционная этиология процесса, при этом многообразие причин диареи предполагает назначение большого спектра диагностических методов исследования. Краткий алгоритм дифференциальной диагностики при хронической диарее представлен на рисунке 1 [3].
Диарея при COVID-19: возможные причины и механизмы
В настоящее время в условиях глобального распространения новой коронавирусной инфекции (COVID-19) проблема дифференциальной диагностики синдрома диареи приобрела особо острый характер. За короткое время высокопатогенный штамм бета-коронавируса SARS-CoV-2, вызвавший в конце декабря 2019 г. вспышку пневмонии в Ухане (провинция Хубэй, Китай), молниеносно охватил большую часть популяции, и уже в марте 2020 г. инфекция COVID-19 получила статус пандемии, дестабилизировав системы здравоохранения всего мира [4, 5].
Накопленные к настоящему времени данные подтверждают гипотезу о том, что пищеварительный тракт, наряду с органами дыхания, служит входными воротами для SARS-CоV-2 и может стать первичным очагом инфекции. Сообщается, что у 48,5–60,0% пациентов с COVID-19 диарея является первым симптомом, а в 10–12% случаев — и единственным проявлением заболевания [6, 7]. Необходимо отметить, что диарея — частый спутник коронавирусных инфекций. Данный синдром встречался у 30% пациентов с ближневосточным респираторным синдромом, вызванным MERS-CoV, у 10,6% — с тяжелым острым респираторным синдромом, ассоциированным с SARS-CoV [8, 9].
Развитие диареи в условиях пандемии требует коррекции тактики ведения пациентов при оказании медицинской помощи, что предписывает врачу первичного звена не только выявлять основной механизм развития синдрома, но и своевременно проводить профилактику водно-электролитных нарушений, потенциально опасных для лиц с заболеваниями сердечно-сосудистой системы, сахарным диабетом и пациентов пожилого возраста. При наличии диареи, независимо от тяжести течения COVID-19, госпитализация показана при выраженной абдоминальной боли, не купирующейся спазмолитиками, а также при обнаружении признаков желудочно-кишечного кровотечения.
На каждом из этапов течения COVID-19 необходим тщательный анализ клинических данных, эпидемиологического анамнеза и при необходимости — обследование в достаточном объеме. Диарея у ранее не инфицированных лиц должна насторожить врача в отношении возможного активного инфекционного процесса, и пациенту в обязательном порядке должно быть проведено ПЦР-тестирование мазка из носо- или ротоглотки для выявления РНК SARS-CоV-2.
Влияние SARS-CoV-2 на слизистую кишечника и кишечный микробиом
В качестве симптома дебюта клинических проявлений COVID-19 диарея может быть связана как с прямым цитопатическим действием вируса в отношении эпителия слизистой оболочки кишечника, так и с модуляцией кишечного микробиома [10]. Установлено, что начальным этапом заражения SARS-CoV-2 является связывание S-протеина вируса (спайкового белка, или «белка-шипа») с рецепторами ангиотензинпревращающего фермента 2 типа (АПФ2) на поверхности клеток-мишеней. Спайковый белок состоит из двух субъединиц — S1 и S2, одна из которых обеспечивает прикрепление вируса к мембране клетки-мишени, другая — слияние двух клеточных мембран [11]. Этот процесс требует участия трансмембранной сериновой протеазы, которая расщепляет S-белок, регулируя весь механизм проникновения SARS-CoV-2 в клетку, после чего запускается процесс репликации вируса и синтеза вирусных белков с высвобождением провоспалительных цитокинов, которые способствуют развитию тех или иных симптомов заболевания [12]. Контагиозность вируса в основном зависит от его способности связываться с рецептором АПФ2 [13]. Аффинность SARS-CoV-2 с АПФ2 в 10–20 раз выше, чем у его предшественника SARS-CoV, выявленного в 2002–2003 гг. [14]. АПФ2 экспрессируется на поверхности большого количества клеток, включая альвеолоциты, гепатоциты, холангиоциты, кардиомиоциты, эндотелиальные клетки сосудов, эпителиальные клетки почечных канальцев, эпителиоподобные клетки нейроглии. Однако самый высокий уровень экспрессии рецепторов в организме человека обнаруживается на щеточной кайме энтероцитов подвздошной кишки и эпителии толстой кишки [15, 16]. Показано, что АПФ2 играет важную роль в поддержании целостности эпителиального кишечного барьера и гомеостаза кишечной микробиоты [17]. В частности, АПФ2 регулирует транспорт аминокислот, таких как триптофан и глутамин, необходимых для синтеза антимикробных пептидов клетками Панета [18]. Вместе с тем среди больных COVID-19 отмечен значительный метаморфоз микробиоценоза толстой кишки с увеличением количества патогенов и истощением представительства полезных комменсалов [19]. При этом подобные видоизменения выявляются у подавляющей части пациентов вне зависимости от того, получали они лекарственную терапию или нет. Примечательно, что при COVID-19 сокращение численности бактерий с иммуномодулирующим потенциалом, таких как Faecalibacterium prausnitzii, Eubacterium rectale и Bifidobacteria, сохраняется в течение 30–90 дней после полного выздоровления [20]. Кроме того, в образцах кала с признаками высокой инфицированности SARS-CoV-2 констатировали более высокое количество условно-патогенных Morganella morganii, Collinsella aerofaciens, Streptococcus infantis и Collinsella tanakaei, тогда как в неинфицированных образцах — бутират- и пропионатпродуцирующих Bacteroides stercoris, Parabacteroides merdae, Lachnospiraceae bacterium, Alistipes onderdonkii [21]. Все эти нарушения в конечном итоге приводят к развитию воспаления в слизистой оболочке кишечника, о чем свидетельствуют данные о высоком уровне фекального кальпротектина среди пациентов с COVID-19 и диареей [22]. Высказываются предположения, что опосредованная АПФ2 дисфункция эпителиального кишечного барьера в сочетании с микробным дисбиозом может способствовать попаданию бактериального липополисахарида в системный кровоток и запуску так называемого «цитокинового шторма», усугубляющего течение COVID-19 [23].
Нарушение метаболизма серотонина
В качестве еще одного потенциального механизма развития диареи при COVID-19 рассматривается нарушение метаболизма серотонина (5-НТ) и повышение его концентрации в плазме. По своей биологической сути 5-НТ сочетает в себе свойства гормона и нейромедиатора. В количестве 95% 5-НТ в организме синтезируется энтерохромаффинными клетками кишечника из аминокислоты L-триптофана, которая под действием фермента триптофангидроксилазы (TPH) превращается в 5-гидрокситриптофан (5-HTP). Затем 5-HTP декарбоксилируется с образованием 5-HT [24]. Последний либо свободно циркулирует в кровотоке, либо с помощью переносчика обратного захвата серотонина поглощается клетками, где распадается до 5-гидроксииндолуксусной кислоты (5-HIAA) [25]. Установлено, что 5-HT и его метаболиты важны для реализации перистальтических рефлексов толстой кишки и регуляции кишечного транзита [26]. Ранее повышенные уровни 5-HT в крови были обнаружены у пациентов с синдромом раздраженного кишечника (СРК) с преобладанием диареи [27]. В январе 2021 г. в журнале Gut опубликованы данные S. Ha et al. о высокой плазменной концентрации 5-НТ среди лиц с COVID-19 и диареей Более того, в данной группе пациентов отмечено более низкое соотношение уровней 5-HIAA/5-HT в плазме по сравнению со здоровыми лицами или пациентами с COVID-19 без диареи [28, 29]. Эти результаты свидетельствуют о том, что при инфицировании организма SARS-CoV-2 нарушается процесс превращения 5-HT в 5-HIAA и избыток циркулирующего 5-HT, стимулируя пропульсивную активность кишечника, приводит к появлению диареи. Модель развития диареи, ассоциированной с SARS-CoV-2, представлена на рисунке 2.
В период развернутой клинической картины и проведения терапии COVID-19 диарея также ассоциирована с синдромом повышенной кишечной проницаемости, нарушением микроциркуляции, гипоксией и негативным действием лекарственных средств (прежде всего антибиотиков, нестероидных противовоспалительных препаратов, антиагрегантов и антикоагулянтов), а также с возможным вовлечением в патологический процесс печени и поджелудочной железы с нарушением их функциональной активности [30].
Антибиотик-ассоциированная диарея является наиболее частой побочной реакцией при приеме препаратов данной группы, особенно макролидов, цефалоспоринов и β-лактамов. Ретроспективный анализ 260 медицинских карт в больнице г. Гуанчжоу (Китай) показал, что среди пациентов c SARS-CoV, в лечении которых использовались макролиды, фторхинолоны или цефалоспорины, диарея встречалась в 24,2% случаев [31]. В другом исследовании с участием 138 пациентов, инфицированных SARS-CoV, частота диареи на фоне лечения антибактериальными препаратами составила 38% со средней продолжительностью 3,7 дня [32]. Кроме того, воздействие антибиотиков широкого спектра действия является ведущим фактором риска инфекции
C. difficile — основной причины развития внутрибольничной диареи [33, 34]. Применение противовирусных препаратов для лечения COVID-19 также может сопровождаться появлением диареи. Тяжелая диарея наблюдается у 55,2% пациентов, принимающих осельтамивир и арбидол [35].
Факторами риска антибиотик-ассоциированной диареи, в том числе ассоциированной с C. difficile, являются пожилой возраст, госпитализация, предшествующий прием антибактериальных препаратов, глюкокортикостероидов, иммунодепрессантов, длительный прием кислотосупрессивных препаратов, сахарный диабет. Всем пациентам с антибиотик-ассоциированной диареей следует провести тестирование на выявление цитотоксинов А и В C. difficile в кале, рекомендовать прием обволакивающих средств и пробиотиков. При выявлении цитотоксинов C. difficile в кале показана госпитализация.
Наконец, в периоде реабилитации после перенесенной инфекции COVID-19 появление диареи требует исключения в первую очередь антибиотик-ассоциированной диареи, ишемического колита и постинфекционного СРК (ПИ-СРК). Необходимо также проведение дифференциальной диагностики с другими заболеваниями, клиническим проявлением которых является синдром диареи.
Ишемическое поражение кишечника
Тромбоэмболические осложнения — одна из основных причин смертности у пациентов с тяжелым течением COVID-19. В июле 2020 г. S. Cheung et al. [36] описали первый случай острой ишемии кишечника вследствие тромбоза верхней брыжеечной артерии, предположительно связанного с SARS-CoV-2, у 55-летнего мужчины, повторно поступившего в отделение неотложной помощи с жалобами на абдоминальную боль и диарею через неделю после выписки из стационара, где он проходил лечение по поводу COVID-19 [36]. Патогенез ишемического поражения кишечника при COVID-19 может включать следующие звенья: прямое цитопатическое действие вируса на эндотелиальные клетки с развитием эндотелиальной дисфункции и увеличением высвобождения прокоагулянтных факторов, таких как фактор VIII, фактор фон Виллебранда и фибриноген, и вирус-индуцированный «цитокиновый шторм», приводящий к активации процессов коагуляции и фибринолиза [37]. Факторами риска ишемического колита являются пожилой возраст, сопутствующее атеросклеротическое поражение мезентериальных сосудов, применение вазопрессоров, тяжелое течение инфекции с выраженными нарушениями гемодинамики [38].
Общая летальность пациентов с COVID-19 и ишемией органов пищеварительного тракта ретроспективно составляет 38,7–40,0% [39]. В связи с этим обязательно следует рассмотреть целесообразность оценки состояния сосудов брюшной полости среди лиц, инфицированных SARS-CoV-2, у которых есть какие-либо гастроинтестинальные симптомы, особенно в сочетании с повышенным уровнем D-димера [40].
Согласно данным эпидемиологических исследований, у трети лиц после перенесенного эпизода острой кишечной инфекции бактериальной вирусной или протозойной этиологии сохраняются гастроинтестинальные симптомы, соответствующие диагностическим критериям СРК. В данном случае правомочно говорить о постинфекционном варианте заболевания. Факторами риска ПИ-СРК считаются молодой возраст, женский пол, генетическая предрасположенность и наличие ранее имевшихся психологических расстройств, таких как тревога и депрессия. В основе формирования ПИ-СРК лежат нарушение моторики кишечника, висцеральная гиперчувствительность, микробный дисбиоз, повышение проницаемости эпителиального кишечного барьера, мальабсорбция желчных кислот и изменения метаболизма серотонина [41, 42]. Имеющиеся в настоящее время данные подтверждают, что инфекция SARS-CoV-2 аналогичным образом может привести к стойкой дисфункции пищеварительного тракта, включая все вышеупомянутые механизмы развития ПИ-СРК [43].
Кроме того, хорошо известна связь по оси «мозг — кишка», и тот факт, что психологические факторы являются важными триггерами гастроинтестинальных симптомов при СРК, ни у кого не вызывает сомнений [44, 45]. При этом очевидно, что пандемия COVID-19 оказала беспрецедентное влияние на психологическое благополучие населения всего мира. Ограничительные мероприятия, введенные повсеместно для защиты общественного здоровья, серьезно нарушили привычную жизнь людей, препятствуя их общению и социальному взаимодействию, включая работу, образование, путешествия и отдых. Многие потеряли работу и понесли значительные финансовые потери. Некоторые страны столкнулись с проблемой продовольственного обеспечения [46]. Непредсказуемость клинического течения COVID-19, отсутствие эффективных схем терапии ассоциированы со страхом тяжело заболеть или потерять близких. Таким образом, в нынешней мировой ситуации, когда неопределенность и социальная изоляция стали обычным явлением, люди подвержены более высокому риску развития тревожно-депрессивных расстройств, что может привести к росту заболеваемости СРК [47].
Заключение
Пандемия тяжелого острого респираторного синдрома, вызванного коронавирусом SARS-CoV-2, является чрезвычайной ситуацией во всем мире. По мере распространения инфекции в популяции сообщается и о росте числа случаев диареи. Клинические исследования демонстрируют высокую частоту диареи у пациентов с COVID-19, которая может предшествовать респираторным симптомам, возникать одновременно с ними или даже спустя некоторое время после их исчезновения.
Безусловно, пандемия внесла свои коррективы в привычные алгоритмы дифференциальной диагностики гастроинтестинальных синдромов. Так, при появлении диареи у ранее не инфицированных лиц в обязательном порядке должно быть проведено ПЦР-тестирование мазка из носо- или ротоглотки для выявления РНК SARS-CоV-2 и исключения активного инфекционного процесса. Предполагается, что развитие диареи при COVID-19 может быть связано не только с прямым повреждающим действием вируса в отношении эпителия слизистой оболочки кишечника, но и с изменением кишечного микробиома, повышением эпителиальной кишечной проницаемости, а также нарушением метаболизма серотонина.
Возникшая в период развернутой клинической картины диарея чаще всего является побочным эффектом лекарственных средств и их комбинаций, применяемых для терапии COVID-19. Прежде всего это касается антибактериальных и противовирусных препаратов. К факторам риска антибиотик-ассоциированной диареи, в том числе ассоциированной с C. difficile, относят пожилой возраст, нахождение в стационаре, предшествующий прием антибактериальных препаратов, глюкокортикостероидов, иммунодепрессантов, длительный прием кислотосупрессивных препаратов, сахарный диабет. Кроме того, течение активной инфекции характеризуется нарастанием повышенной кишечной проницаемости, гипоксии, гиперкоагуляции и возможным вовлечением в патологический процесс органов гепатобилиарной системы и поджелудочной железы с нарушением их функций.
Появление диареи после COVID-19 требует в первую очередь исключения отсроченных побочных эффектов лекарственной терапии, ишемического колита и ПИ-СРК.
В заключение хотелось бы еще раз подчеркнуть, что в период пандемии COVID-19 важно не забывать и о существовании хронических неинфекционных заболеваний, основным клиническим проявлением которых может быть синдром диареи. Поэтому у всех пациентов с диареей нужно также проводить дифференциальную диагностику с дебютом или обострением уже имеющейся в анамнезе патологии пищеварительного тракта, согласно существующим алгоритмам.
Сведения об авторах:
Гаус Ольга Владимировна — к.м.н., доцент кафедры факультетской терапии, профессиональных болезней, начальник управления по развитию регионального здравоохранения и медицинской деятельности ФГБОУ ВО ОмГМУ Минздрава России; 644099, Россия, г. Омск, ул. Ленина, д. 12; ORCID iD 0000-0001-9370-4768.
Ливзан Мария Анатольевна — д.м.н., профессор, заведующая кафедрой факультетской терапии и гастроэнтерологии, ректор ФГБОУ ВО ОмГМУ Минздрава России; 644099, Россия, г. Омск, ул. Ленина, д. 12; ORCID iD 0000-0002-6581-7017.
Контактная информация: Гаус Ольга Владимировна, e-mail: gaus_olga@bk.ru.
Прозрачность финансовой деятельности: никто из авторов не имеет финансовой заинтересованности в представленных материалах или методах.
Конфликт интересов отсутствует.
Статья поступила 27.05.2021.
Поступила после рецензирования 22.06.2021.
Принята в печать 15.07.2021.
Olga V. Gaus — C. Sc. (Med.), Associate Professor of the Department of Faculty Therapy, Department of Occupational Diseases, Head of the Department for the Development of Regional Healthcare and Medical Activities, Omsk State Medical University; 12, Lenin str., Omsk, 644099, Russian Federation; ORCID iD 0000-0001-9370-4768.
Maria A. Livzan — Dr. Sc. (Med.), Professor, Head of the Department of Faculty Therapy and Gastroenterology, Rector, Omsk state Medical University; 12, Lenin str., Omsk, 644099, Russian Federation; ORCID iD 0000-0002-6581-7017.
Contact information: Olga V. Gaus, e-mail: gaus_olga@bk.ru.
Financial Disclosure: no authors have a financial or property interest in any material or method mentioned.
There is no conflict of interests.
Только для зарегистрированных пользователей