Что означает локальная цивилизация
Что означает локальная цивилизация
Цивилизации. Локальные и мировые цивилизации 8
Стадиальные теории изучают цивилизацию как единый процесс прогрессивного развития человечества, в котором выделяются определенные стадии (этапы). Этот процесс начался в глубокой древности и продолжается и в наши дни. В жизни человечества произошли большие изменения, которые коснулись социально-экономических отношений, духовной и материальной культуры. Современные ученые обычно выделяют в общемировом цивилизационном процессе три основные стадии: доиндустриалъную, индустриальную, или машинную, начало которой положил промышленный переворот, и постиндустриальную. Эти стадии часто называют «цивилизациями»: «доиндустриальная цивилизация», «индустриальная цивилизация» и «постиндустриальная цивилизация». Однако данные стадии нуждаются в некоторой детализации, это касается прежде всего доиндустриальной, охватывающей не одно тысячелетие. Поэтому целесообразнее сохранить привычное деление на древний мир, средние века и новое время, хотя следует помнить, что в эпоху нового времени произошел прорыв в индустриальную цивилизацию.
Теории локальных цивилизаций изучают большие исторически сложившиеся общности, которые занимают определенную территорию и имеют свои особенности социально-экономического и культурного развития. Локальные цивилизации — это своего рода «единицы», составляющие общий поток истории. Как правило, локальные цивилизации совпадают с границами государств. Однако бывают и «исключения». Например, Западную Европу, состоящую из множества больших и маленьких вполне самостоятельных государств, в науке принято считать одной цивилизацией, ибо при всем своеобразии каждого они имеют большое количество общих черт, резко отличающих их от других цивилизаций.
Локальный — в переводе с латыни означает «местный». В данном случае имеется в виду ограниченность пространственными рамками: географическая среда, экономика, политическое устройство, законодательство, религия, философия, литература, искусство, быт людей, нормы нравственного поведения и т.д. Каждый «компонент» несет на себе печать своеобразия той или иной локальной цивилизации. Это своеобразие весьма устойчиво: конечно, с течением времени цивилизации меняются, испытывают внешние воздействия, но остается некая основа, «ядро», благодаря которому одна цивилизация все равно отличается от другой.
Тем не менее неповторимость, уникальность локальных цивилизаций нельзя абсолютизировать: в своем развитии каждая цивилизация проходит общие для мирового исторического процесса этапы, хотя и в особых, только ей присущих формах.
Обе теории — стадиальная и локальная — дают возможность по-разному увидеть историю. В стадиальной теории на первый план выходит общее — единые для всего человечества законы развития. В теории локальных цивилизаций — индивидуальное, разнообразие исторического процесса. Таким образом, обе теории имеют свои преимущества и взаимно дополняют друг друга. Попытки объединить их предпринимались уже неоднократно. До сих пор еще не создана «универсальная» схема истории, в которой идеально соединились бы локальный и стадиальный подходы.
| Глобальная цивилизация | Мировые цивилизации | Поколения локальных цивилизаций | Локальные цивилизации |
|---|---|---|---|
| Первый исторический суперцикл (8-е тыс. до н. э. — 1-е тыс. н. э.) | Неолитическая (8-4 тыс. до н. э.) Раннеклассовая (конец 4-го — начало 1-го тыс. до н. э.) | 1-е поколение (конец 4-го — начало 1-го тыс. до н. э.) | Древнеегипетская, шумерская, ассирийская, вавилонская, эллинская, минойская, индийская, китайская |
| Античная (VIII в. до н. э. — V в. н. э.) | 2-е поколение (VIII в. до н. э. — V в. н. э.) | Греко-римская, персидская, финикийская, индийская, китайская, японская, древнеамериканская | |
| Второй исторический суперцикл (VI—XX вв.) | Средневековая (VI—XIV вв.) | 3-е поколение (VI—XIV вв.) | Византийская, восточноевропейская, восточнославянская, китайская, индийская, японская |
| Раннеиндустриальная (XV — середина XVIII в.) Индустриальная (середина XVIII—XX в.) | 4-е поколение (XV—XX вв.) | Западная, евразийская, буддийская, мусульманская, китайская, индийская, японская | |
| Третий исторический суперцикл XXI—XXIII вв. (прогноз) | Постиндустриальная (XXI — начало XXIII в. — прогноз) (XXI — начало XXIII в. — прогноз) | Западноевропейская, восточноевропейская, североамериканская, латиноамериканская, океаническая, русская, китайская, индийская, японская, арабо-мусульманская, буддийская, африканская |
Древние цивилизации в середине I тысячелетия до н. э.
Уже в IV—III тысячелетиях до н. э. очаги цивилизации возникли в Египте, в долине реки Нил, и в Месопотамии — между реками Тигр и Евфрат. Там были заложены основы египетской и вавилонской цивилизаций. Несколько позднее — в III—II тысячелетиях до н. э. — в долине реки Инд зародилась индийская цивилизация, а во II тысячелетии — китайская (в долине реки Хуанхэ). Примерно в это же время складываются цивилизация хеттов в Малой Азии, финикийская — в Передней Азии, древнееврейская — в Палестине. На рубеже III—II тысячелетий до н. э. на юге Балканского полуострова появилась крито-микенская цивилизация, из которой выросла древнегреческая. В I тысячелетии до н. э. список древнейших цивилизаций пополнился: на территории Закавказья сформировалас цивилизация Урарту, на территории Ирана — могущественная цивилизация персов, в Италии — римская цивилизация. Зона цивилизаций охватила не тольк Старый Свет, но и Америку, где в центральной ее части (Мезоамерика) сложились цивилизации майя, ацтеков и инков. Однако здесь развитие цивилизации началось лишь на рубеже нашей эры.
Ученые уже давно обратили внимание на то, что все древние цивилизации возникли в особых климатических условиях: их зона охватывала территории с тропическим, субтропическим и отчасти умеренным климатом. Это означает, что среднегодовая температура в таких районах была достаточно высока — около +20°С. Самые большие ее колебания были в некоторых районах Китая, где зимой мог выпадать снег. Лишь несколько тысячелетий спустя зона цивилизаций стала распространяться к северу, где природа более сурова.
Многие цивилизации Старого Света родились в долинах рек. Реки (Тигр и Евфрат, Нил, Инд, Янцзы и другие) играли такую огромную роль в их жизни, что эти цивилизации нередко называют речными. И действительно, плодородная почва в их дельтах способствовала развитию земледелия. Реки связывали воедино разные районы страны и создавали возможности для торговли внутри нее и с соседями. Но использовать все эти преимущества было отнюдь не просто. Низовья рек обычно заболачивались, а чуть подальше земля уже высыхала от зноя, превращаясь в полупустыню. Кроме того, русло рек часто менялось, а разливы легко уничтожали поля и посевы. Требовался труд многих поколений, чтобы осушить болота, провести каналы для равномерного снабжения водой всей страны, уметь противостоять наводнениям. Однако эти усилия давали свои плоды: урожайность повышалась так резко, что ученые называют переход к ирригационному земледелию [ выращивание сельскохозяйственных культур, главным образом зерновых, с применением орошения ] «аграрной революцией». Конечно, не все древние цивилизации были речными, но каждая из них сталкивалась с трудностями, зависевшими от особенностей ландшафта и климата. Так, в особой географической ситуации развивались Финикия, Греция и Рим — приморские цивилизации. Земледелие здесь не требовало (в отличие от многих цивилизаций Востока) ирригации, зато полуостровное положение было еще одним вызовом природы. И ответом на него явилось зарождение навигации, которая сыграла важнейшую роль в жизни этих морских держав. (Теория «вызова-и-ответа» была сформулирована известным английским историком А. Тойнби (1889— 1975): естественная среда самим фактом своего существования посылает вызов людям, которые должны создавать искусственную среду, борясь с природой и приспосабливаясь к ней).
Итак, при всем многообразии природных условий, в которых существовали цивилизации древности, цивилизационный процесс везде шел в неразрывной связи с освоением и преобразованием естественной среды.
Цивилизации древнего мира имеют целый ряд общих черт. Этот этап развития человечества существенно отличается от последующих эпох. Однако уже тогда выделяются два больших региона — Восток и Запад, в которых начинают складываться цивилизационные особенности, определившие их различную судьбу и в древности, и в эпоху средневековья, и в новое время. Поэтому мы будем рассматривать отдельно цивилизации Древнего Востока и средиземноморские цивилизации, на развалинах которых родилась Европа.
Описание теории локальных цивилизаций
Теория локальных цивилизаций — общее понятие
Согласно данной теории, историю развития человечества составляет совокупность историй развития локальных культур, не поддающихся оценке и сравнению. Это означает, что любая культура имеет право на жизнь.
Данная теория существенно отличается, например, от «западноцентрических» взглядов, которые основываются на превосходстве западного общества над остальным.
Когда культура становится цивилизацией
Термины цивилизации и культуры часто называют синонимами. Неудивительно, ведь данные понятия имеют широкое поле для интерпретации. Однако чаще всего говорят, что культура — это все духовные и материальные ценности, созданные человеком, а цивилизация — это высокоразвитое культурное общество.
Осторожно! Если преподаватель обнаружит плагиат в работе, не избежать крупных проблем (вплоть до отчисления). Если нет возможности написать самому, закажите тут.
Культура становится цивилизацией, когда:
Таким образом, культура — это вопрос нравственности, а цивилизация — практичности.
Авторы теории
Три самые известные концепции были разработаны О. Шпенглером, Н. Данилевским и А. Тойнби.
Начало было положено при выходе книги «Закат Европы» философа Шпенглера. Она нашла продолжение в труде социолога Н. Данилевского «Россия и Европа». Кульминацией принято считать «Постижение истории» Тойнби, где историк объединяет два разных подхода в один, более усовершенствованный и гибкий по сравнению с предыдущими.
Теория Шпенглера
Теория Шпенглера заключалась в том, что существование многообразия культур — это единство проявления культуры, а не единство мировой истории.
Кратко о труде автора
В «Закате Европы» Шпенглер описал восемь локальных, изолированных друг от друга культур. Каждая проходит определенные стадии рождения, развития и угасания. Последней ступенью становится цивилизация.
Основные положения
Основные положения из теории Шпенглера:
Книга была раскритикована современниками из-за подхода, который исключал воздействие диалога культур на развитие цивилизаций.
Теория Данилевского
Данилевский утверждал, что каждая цивилизация имеет свою непередаваемую культуру жизнедеятельности, которая формируется самостоятельно.
Основные элементы работы
Основные элементы его работы во многом похожи на «Закат Запада» Шпенглера:
Задачей книги было, прежде всего, развенчание «западноцентрических» взглядов и обоснование самобытности России.
Этапы развития локальной культуры
Социолог вывел шесть этапов развития локальной культуры:
Также он выделил двенадцать культурно-исторических типов, которые уже прошли все стадии или были уничтожены раньше.
Теория Тойнби
Теория гласит, что цивилизация — это историко-культурная целостность, связанная с территорией.
В отличие от Шпенглера, Тойнби допускает возможность взаимосвязи между цивилизациями, а также считает, что цивилизация — это лишь один из этапов развития культуры, а не ее крах.
Описание труда автора
В своем монументальном труде Тойнби определяет около двадцати цивилизаций, из которых живы только пять: западная, православно-христианская, исламская, индуистская, дальневосточная.
Основные положения работы автора
Можно выделить несколько основных элементов:
«Постижение истории» до сих пор считают одним из главных достижений исторической науки.
Принцип локальных цивилизаций в работах современных ученых
Современные ученые считают, что не существует строгого цикла развития локальных культур и цивилизаций. Бывают подъемы и спады, но они нерегулярны. К тому же, в связи с ростом глобализации и появлением массовой культуры уже нельзя утверждать об изолированном развитии отдельных культур, поэтому сегодня эти теоремы претерпевают значительные изменения.
Локальные цивилизации – главные субъекты формирования современной международной обстановки (МО)
Единственным уделом не знающего и не понимающего причин конфликта
субъекта оказывается нескончаемая борьба со следствиями, потеря темпа и,
в конечном счете, поражение[2]
В. Овчиский, Е. Ларина,
эксперты
… де-факто мир в своем развитии вступил в межвоенный период[3]
Среди четырех основных групп факторов, влияющих на формирование МО, традиционно главную роль играла группа, в которой представлены субъекты международных отношений – суверенные государства (как признанные, так и не признанные)Ю нации и локальные человеческие цивилизации (ЛЛЧЦ). ЛЧЦ представляют собой более чем один субъект МО и, как правило, в той или иной степени политически и юридически оформленную коалицию, объединяющую более, чем одно государство.
Локальная человеческая цивилизация – как социо-культурная общность[4] – не имеет абсолютно четких границ потому, что культурная самоидентификация не только отдельных стран, но и социальных групп и даже людей может меняться. В каждый исторический отрезок времени отдельные нации, социальные группы и даже конкретные личности могут меняться под воздействием внешних и внутренних причин. Так, самоидентификация значительной части граждан Украины по принадлежности к современной западной ЛЧЦ[5] произошла в последние 25–30 лет под влиянием внешних сил и внутренних процессов, имевших в значительной степени инспирированный и организованный западной ЛЧЦ характер.
В современной литературе существует много достаточно расплывчатых определений ЛЧЦ. В частности, один из авторов описывает из следующим образом: «В современной науке существуют два основных подхода к локальной цивилизации. Один из них восходит к немецким романтикам, славянофилам, О. Шпенглеру, К. Леонтьеву и др., которые рассматривали локальную цивилизацию прежде всего с точки зрения порождаемых ею духовных ценностей и придавали особое значение религии. Другой разрабатывался Данилевским, Милюковым, евразийцами, школой «Анналов». Сторонники этого подхода усматривают в локальной цивилизации систему, состоящую из множества различных компонентов (в их число входят и религиозно-этические ценности), которые в той или иной степени взаимодействуют, влияют друг на друга, создавая в итоге единое целое. Так, Данилевский писал о совмещении в культурно-историческом типе разнообразных «планов развития»: религиозного, социального, бытового, промышленного, политического, научного, художественного, одним словом, исторического. Сходных позиций придерживаются и представители школы «Анналов» – не только старшего поколения, но и наши современники. Преимущество второго подхода состоит в комплексном, объемном видении цивилизации, кроме того, он имеет богатые традиции в отечественной цивилиографии.
Локальная цивилизация обычно определяется как большая социокультурная общность (во многих случаях надгосударственная, наднациональная и надконфессиональная), которая существует длительное время, имеет относительно устойчивые пространственные границы, вырабатывает специфические формы экономической, социально-политической и духовной жизни и осуществляет свой, индивидуальный путь исторического развития.
Такое определение можно упрекнуть в описательности, но оно гораздо конкретнее других. Приведем для сравнения цитату из Тойнби, который характеризовал локальные цивилизации как образования «более широкие, чем отдельная нация, но менее широкие, чем все человечество». Тем не менее и такое определение нуждается в дополнительных объяснениях на уроке.
Обратимся прежде всего к довольно расплывчатому понятию «социокультурная общность». Непосредственный его смысл достаточно ясен: речь идет о социальной целостности, т.е. совокупности исторически сложившихся форм совместной деятельности людей, и целостности культурной. Но по каким принципам мы относим ту или иную социокультурную общность к цивилизации? Ведь социокультурной общностью является, например, и национальное государство. К сожалению, в науке пока не разработаны чет кие, универсальные критерии выделения цивилизаций. Поэтому их списки, созданные «классиками» теории локальных цивилизаций, не совпадают друг с другом полностью.
Данилевский – на основании языковых групп – выявил 15 культурно-исторических типов, среди которых три (кельтский, мексиканский и перуанский) погибли насильственной смертью, не завершив цикла своего развития, и еще два – Россия и США (новоамериканский) – только начинают формироваться. К остальным относятся: египетский культурно-исторический тип, ассиро-вавилоно-финикийско-халдейский, китайский, индийский, иранский, иудейский, греческий, римский, аравийский и западноевропейский (романо-германский).
Шпенглер насчитал восемь «высоких культур». Это египетская, вавилонская, индийская, китайская, греко-римская (аполлоновская), арабская (магическая), западноевропейская (фаустовская) и мексиканская. Кроме того, немецкий философ указывал на возможность приобщения к этому списку великой русской культуры. Тойнби предложил свою классификацию. Его перечень сначала включал 23 локальные цивилизации, а к концу работы над «Исследованием истории» возросло 37. Локальные цивилизации в окончательном варианте были распределены следующим образом»[6]:
Перенос акцентов в конкурентной борьбе в мире на уровень ЛЧЦ в XXI веке привел к резкому усилению значения культурно-цивилизационных факторов влияния на формирование МО и постепенное оформление мировых центров силы в качестве центров современных ЛЧЦ, имеющих, как правило, форму военно-политических, экономических и иных союзов и объединений.
Понятно, что определение достаточно широко описывает такое явление как ЛЧЦ, предоставляя определенное право для различных толкований и включения в ту или иную ЛЧЦ различных субъектов МО. Так, западная ЛЧЦ в 2015 году включает как страны ЕС и США, с одной стороны, так и Японию, Австралию и Н.Зеландию, – с другой. В это же объединение входят и такие страны, которые по этническим, религиозным, историческим и пр. основаниям традиционно не ассоциируются с западной ЛЧЦ – Болгария, Израиль, Сербия, т.е. граница, разделяющая членов одной ЛЧЦ от другой, – условно и может двигаться.
То же самое в полной мере можно сказать о китайской, исламской, латиноамериканской, российской и др. ЛЧЦ, состав которых может также меняться. Тем не менее можно говорить о том, что поляризация отдельных ЛЧЦ и связанных с ними стран в XXI веке становится уже не просто фактом, а доминирующим процессом, определяющим влияние всей группы факторов, в которую входят субъекты формирования МО. В фундаменте этого процесса находятся не только традиционная система ценностей и доминирующие национальные интересы, но и политический расчет на выживание и существование того или иного субъекта МО в XXI веке.
Огромное значение для понимания характера современной МО имеет также представление о роли отдельных локальных цивилизаций и существующими между этими ЛЧЦ противоречиями. Особенно важно понимать приоритетное значение этих противоречий для формирования МО и современного характера международных отношений с точки зрения выбора лидерами этих ЛЧЦ наиболее эффективных средств борьбы и противодействия враждебным стратегиям других ЛЧЦ. Так, очевидно, например, что усиление роли локальных человеческих цивилизаций (ЛЧЦ) Китая, Индии, стран АТР в мировой политике, неизбежно вытекает из роста численности населения этих ЛЧЦ и входящих в них стран и соответствующего увеличения их НЧК, а тем более, когда его относительно огромное преобладание над другими ЛЧЦ[7] достигает критических величин. Понимание этой особенности развития человеческой цивилизации и формирования МО объясняет, например, почему в 2012–2015 годы именно эти ЛЧЦ и их страны-лидеры – Индия, Китай, государства Юго-Восточной Азии обеспечили наиболее высокие темпы роста ВВП (5–6 и даже 7%) на фоне стагнации государств западной ЛЧЦ.
Признание значения этой особенности развития НЧК для формирования МО ведет к объяснению, например, причин усиления внешнего давления на Россию в последние годы – санкции, снижение цен на сырье, эмбарго и пр. действия политического, финансово-экономического и даже гуманитарного характера, – которые привели к кризису в России 2013–2015 годов и в отношениях с Западом. Причем развитие этого кризиса свидетельствовало о консолидации тех или иных формально независимых, суверенных субъектов МО вокруг стран-лидеров ЛЧЦ – США и России – по самым разным, порой незначительным, поводам (вроде закрытия воздушного пространства для России при оказании гуманитарной помощи Сирии Болгарией – в сентябре 2015 года). Кризиса в экономике (но не внутриполитического), который сопровождался невиданной со времен «холодной войны» кампанией русофобии. Очевидно, что для западной ЛЧЦ Россия является не просто одним из субъектов МО, а нацией – носителем определенных цивилизационных признаков, обладающей огромным НЧК, который в случае его полного использования, может привести к появлению в МО полноценной и суверенной ЛЧЦ (опирающейся на «российское ядро»), не контролируемой западной ЛЧЦ.
Примеры последних лет свидетельствуют о том, что даже в условиях растущей изоляции и кризиса Россию продолжают боятся. Прежде всего из-за ее огромного природного и духовного ресурсного потенциала[8]. Огромный политический и экономический потенциал кроется в развитии российской ЛЧЦ, концентрирующей вокруг «российского ядра» евразийскую цивилизацию Н. Трубецкой еще в 20-е годы прошлого века писал по этому поводу, что, кстати, легло в основу современного беспокойства Запада: «Наша задача – создать полностью новую культуру…, которая не будет походить на европейскую цивилизацию…, когда Россия перестанет быть искаженным отражением европейской цивилизации… когда она снова станет собой: Россией–Евразией…»[9]
Именно человеческий и, в частности, демографический потенциал, прежде всего проявляющийся в росте НЧК локальных цивилизаций и отдельных стран, станет основной причиной изменения соотношения сил в мире и последующих перемен. И дело даже не в том, что рост населения Земли прогнозируется западными экспертами к 2045 году до 10,4 млрд. человек, а в том, что этот рост на 97% будет обеспечен развивающимися странами даже при снижении уровня рождаемости в этих странах[10].
Другими словами в новых центрах силы у ЛЧЦ будет обеспечен практически весь демографический прирост населения, что (одновременно со скачком в качестве НЧК: уровне душевого дохода, образовании, здоровья) обеспечит этим центрам силы опережающие темпы роста по сравнению со старым центром силы, прежде всего, западной ЛЧЦ. Так, только за последние 25 лет в КНР было подготовлено более 300 млн человек с высшим образованием, что уже радикально повлияло не только на экономику, социальную структуру, но и военную мощь Китая. Новая качество НЧК немедленно отражается на качестве личного состава вооруженных сил, военном искусстве и управлении, на качестве ВиВСТ. Это же обстоятельство стало главной причиной быстрых и устойчивых темпов роста ВВП не только КНР. По этому пути идут ЛЧЦ Индии, Бразилии, Индонезии.
И, наоборот, НЧК старых, прежде всего западной ЛЧЦ, фактически не развивается или как минимум отстает в своем развитии. Более того, даже деградирует. Представление о будущих перспективах ЛЧЦ, вытекающих из неравномерности развитии НЧК отдельных ЛЧЦ, дают следующие данные:
[11]
Как видно из этой карты, к 2040–2043 годам по мнению российских и английских экспертов, произойдет радикальное изменение сил в области НЧК отдельных ЛЧЦ. Причем не только количественно, демографически, но и, прежде всего, качественно. Индия и Китай будут не только крупнейшими по численности странами мира, но и странами, обладающими самым большим НЧК, его эффективными институтами, средним и креативным классом и другими качественными характеристиками, которые неизбежно приведут к изменению их роли в мире. Не случайно, говоря о трех фундаментальных факторах изменения МО министр обороны США летом 2015 года называл[12]:
Эти факторы совершенно по-разному влияют на развитие МО и роль ЛЧЦ. Если глобализацию и распространение технологий можно отнести к мировым процессам, которые не могут быть взяты под контроль какой-то одной ЛЧЦ (даже борьба США и всей западной ЛЧЦ с КНДР и Ираном не привели к существенным результатам), то лидерство в развитии НЧК, безусловно, станет решающим фактором будущей МО. В этом процессе формирования качественно новой МО ключевая роль переходит от национальных государств к локальным человеческим цивилизациям по следующим причинам.
Во-первых, основное противоборство в МО переносится из традиционных областей (контроль над государствами) в нетрадиционные, прежде всего, контроль над элитами и обществами, их системами ценностей, которые являются цивилизационными, а не государственными атрибутами. Последние кризисы и войны конца XX – начала XXI века отчетливо это показали. Именно политика западной ЛЧЦ навязать другим странам и ЛЧЦ свою систему ценностей (прежде всего в области прав человека и способах организации власти в стране) стало не только поводом, но и содержательной основой использования военной силы.
Во-вторых, происходит перераспределение влияния между разными группами факторов, формирующих МО, в пользу международных акторов, глобальных тенденций и НЧК, о чем говорилось уже выше, что автоматически усиливает значение ЛЧК в группе международных факторов. Общее падение значения субъектов МО – государств, – как факторов формирования МО в пользу других факторов сопровождается и перераспределением влияния внутри этой группы. Это означает, что традиционное восприятие международных отношений прежде всего как отношений между субъектами МО – государствами – в XXI веке уступило свое место отношениям между ЛЧЦ, представляющими их коалициями, мировыми трендами и отношениями между акторами формирования МО.
В-третьих, цивилизационное «ядро» в эпоху глобализации продолжает оставаться существенно шире национально-государственных границ, заметно влияя на государственную политику. Примеров такого влияния в конце XX – начале XXI века – великое множество. Применительно к России это, в частности, до сих пор по достоинству не оцененное цивилизационное влияние русских в искусственно разваленном государстве (когда русские, по словам Зб. Бжезинского, испытали «исторический шок»)[13], ежечасно проявляющееся в бывших республиках Прибалтики, Молдавии, на Украине и на Кавказе и в Закавказье, а также Средней Азии. Но в еще большей степени это влияние можно рассматривать как фундамент, основу будущих новых отношений в рамках единой ЛЧЦ. Естественно, что в том случае, если этот потенциал используется. Очевидно, что эта тенденция «поиска совпадения интересов» усиливается глобализацией и обострением борьбы ЛЧЦ и стран за контроль над природными ресурсами, транспортными коридорами, космическими, медийным, кибер и пр. пространствами. В реальной политике она выливается в создание «политических кнутов» – ТПП и ТАП, с одной стороны, и БРИКС, ШОС, – с другой.
Развитие ЛЧЦ, в демографической и экономической области НЧК неизбежно ведет к росту потребления. Прежде всего в тех странах, где потребление – промышленное и личное – не соответствовало нормальным потребностям населения и экономики. Переход сотен миллионов граждан из категории «голодающих» в категорию «сытых» и даже «среднего класса» означает рост потребления в ряды, на сотни процентов. Это, в свою очередь, ведет к обострению борьбы соответствующих стран за природные ресурсы, потребление которых (в отличие от финансовых ресурсов) будет более точно характеризовать будущее соотношение сил в мире. Прежде всего между ЛЧЦ. Представление об усилении роли этих ЛЧЦ, например, дают данные о потреблении энергоресурсов в мире по регионам и видам топлива
[14]
Как видно из этих данных, американская ЛЧЦ, потреблявшая почти половину мировых энергоресурсов весь XX век, становится по объемам потребления вполне сопоставима с европейской и перестает доминировать на мировом рынке.
Однако еще более полное ощущение от повышения роли некоторых ЛЧЦ можно получить, если представить себе, что наравне с этим количественным демографическим ростом (хотя бы пропорционально) будет расти и главный фактор развития – национальный человеческий капитал (НЧК) Китая, Индии, Японии, Индонезии, Вьетнама и др. стран, а, значит, соответственно и их технологическая, промышленная и военная мощь, которые даже в начале XXI веке уже на 90–95% определяются количеством и качеством НЧК. Так, если в самом конце XX веке национальный человеческий капитал Индии привел к тому, что она стала крупнейшим экспортером ПО в мире, а в социальном плане – «самой большой демократией в мире», то уже к 2035–2040 годам Индия будет обладать:
– современной экономической структурой и социальными институтами, вполне сопоставимыми с развитыми странами;
– современными институтами НЧК;
– наиболее мощной экономикой, ВиВТ, а также вооруженными силами в мире.
В этом случае традиционное сравнение ВВП ЛЧЦ и центров силы уже не имеет значения потому, что рост человеческого капитала будет многократно увеличивать рост ВВП, военную и политическую мощь конкретной ЛЧЦ.
Из этих рассуждений следует неизбежный вывод: качество и количество ВиВТ, личного состава ВС некоторых локальных цивилизаций уже в недалеком будущем будет намного превосходить существующие характеристики наиболее развитых стран. Пока что эта тенденция подтверждается в деталях.
В частности, если рассматривать войну на Украине как столкновение двух локальных цивилизаций и их представителей, то становится ясно, что:
– эта борьба имеет стратегическое, цивилизационное значение для народа Украины;
– она отражает остроту назревших противоречий между двумя локальными цивилизациями: западной и российской в силу нежелания России терять свой суверенитет;
– выбор средств такой борьбы определяется их значением прежде всего для идеологического, цивилизационного и мировоззренческого противоборства;
– приоритетность использования таких средств борьбы зависит от того, насколько они соответствуют характеру (цивилизационному) противостояния.
Сказанное выше, требует особенного внимания при анализе и прогнозе развития МО на анализе собственно ЛЧЦ и их специфических особенностей в современном мире[15]. Более того, только анализ традиционных факторов формирования МО представляется уже очевидно недостаточным. Даже если этот анализ и учитывает влияние на МО других, в т.ч. новых факторов формирования в XXI веке.
[1] Подберезкин А.И. Третья мировая война против России: введение к исследованию. – М.: МГИМО-Университет, 2015. С. 32–35.
[2] Овчинский В., Ларина Е. Холодная война 2.0 / Эл. ресурс: «Изборский клуб». 2014.04.12 / http://www.dynacon.ru/content/articles/4224/
[3] Некоторые аспекты анализа военно-политической обстановки: монография / под ред. А.И. Подберезкина, К.П. Боришполец. МГИМО(У). – М.: МГИМО, 2014. С. 13.
[4] Локальная человеческая цивилизация (ЛЧЦ) – зд.: уровень развития духовной, социальной и материальной культуры определенного общества, проживающего на конкретной территории, объединенного общей системой ценностей, историческим наследием и видением общего будущего.
[5] Современная локальная человеческая цивилизация – зд.: уровень развития духовной, социальной и материальной культуры конкретной части общества, проживающего на определенной территории в современный период.
[7] Подберезкин А.И. Национальный человеческий капитал. В 5 т. Т. 1–3. – М.: МГИМО-Университет, 2011–2013 гг.
[8] Подберезкин А.И. Боришполец К.П., Подберезкина О.А. Евразия и Россия. – М.: МГИМО-Университет, 2014. С. 97–105.
[9] Бжезинский З. Великая шахматная доска. Господство Америки и его геостратегические императивы. М.: Международные отношения, 2010. С. 134.
[10] Strategic Trends Programme Global Strategic Trends – Out to 2045. Fifth Edition. London, Ministry of Defence. 2015. P. 3.
[11] Институт энергетических исследований российской академии наук. Аналитический центр при правительстве Российской Федерации. Прогноз развития энергетики мира и России до 2040 года. – М.: 2014 / http://ac.gov.ru/files/publication/a/2194.pdf. С. 8.
[12] The National Military Strategy of the United States of America. – Wash.: DOD, 2015. June. P. 3.
[13] Бжезинский З. Великая шахматная доска. Господство Америки и его геостратегические императивы. М.: Международные отношения, 2010. С. 111.
[14] Институт энергетических исследований российской академии наук. Аналитический центр при правительстве Российской Федерации. Прогноз развития энергетики мира и России до 2040 года. – М.: 2014 / http://ac.gov.ru/files/publication/a/2194.pdf. С. 21.
[15] Подберезкин А.И. Вероятный сценарий развития международной обстановки после 2021 года. – М.: МГИМО-Университет, 2015. С. 205–249.