Что означает новолетие в церкви
О наших новолетиях
 |
Православным можно справлять новолетие не один раз в год, а четырежды. Но если поздравления со Старым Новым годом не вызывают вопросов, то дата Новолетия 1 сентября по старому стилю приводит в некоторое недоумение: как праздновать без ёлки и снега, какие блюда готовить и уместно ли поздравлять «с началом индикта»? А ведь есть еще и мартовский Новый год.
Слово «индикт», или «индиктион» (лат. indiction – «объявление»), первоначально означало ежегодный продуктовый налог, введенный Диоклетианом. Размер подати определялся на основании переписи населения, проводившейся каждые 15 лет. Индиктом именовался как сам 15-летний отрезок времени, так и каждый год внутри него. Начало года приходилось на 1 сентября, когда собирался урожай и уплачивался налог.
При императоре Константине Великом († 337) 15-летний цикл индиктиона стал использоваться в летосчислении. В VI веке он стал одним из циклов созданного к этому времени византийского календаря, привнеся в церковный календарь следы хозяйственного уклада жизни исторической эпохи «золотого века христианства». В церковном календаре 1 сентября открывает годовой цикл неподвижных праздников – от Рождества Богородицы 8 сентября старого стиля до Ее Успения 15 августа.
В Византии и на Руси год не всегда начинался с 1 сентября; было широко распространено также мартовское летосчисление, когда началом года считается 1 марта или 25 марта (дата праздника Благовещения)[2]. Если говорить точно, то церковный календарь, которому следуют Иерусалимская, Русская, Грузинская, Сербская Поместные Церкви и монастыри Афона, есть календарь не юлианский, а основанный на юлианском календаре византийский календарь, сложившийся к VI веку. В чем особенность этого календаря? Чтобы ответить на этот вопрос, нужно обратиться к самому средоточию православного церковного года – празднику Пасхи. «Воскресение Христово есть основа нашей веры христианской православной. Воскресение Христово есть та первая, важнейшая, великая истина, возвещением которой начинали свое благовестие после сошествия Святого Духа апостолы. Как Крестной Христовой смертью совершено наше искупление, так Его Воскресением дарована нам вечная жизнь. Поэтому Воскресение Христово есть предмет постоянного торжества Церкви, неумолкающего ликования, достигающего своей вершины в праздник святой христианской Пасхи»[3]. Поэтому первой отличительной особенностью богослужебного византийского календаря Церкви является то, что он неотделим от Пасхалии. Этот календарь имеет начало года 1 марта и ведет непрерывный счет дней с пятницы 1 марта 5508 года до Р.Х. Чтобы ответить на вопрос, какой сейчас год по византийскому «вечному» календарю «от сотворения мира», нужно для всех дней, начиная с 1 марта, прибавлять к номеру года от Р.Х. число 5508: 2011+5508=7519. Можно сказать, что мартовское новолетие 1 марта старого стиля напоминает нам о пасхальном годовом цикле постов и праздников Церкви, потому что именно 1 марта начинается новый год в византийском календаре, на котором основана наша Пасхалия.
Обращает на себя внимание, что первый день византийского календаря – пятница – есть в то же время и день грехопадения Адама[4]. Этот день всегда будет напоминать о Кресте, который Господь добровольно принял в Великий пяток ради восстановления падшего Адама. День грехопадения есть шестой от сотворения мира. Значит, первый день творения является воскресеньем. Мы видим, что византийские хронологи присваивали имена дням седмицы ранее первого дня календаря. Этим было выражено церковное представление о первичности библейского седмичного круга дней по отношению к другим календарным ритмам. Здесь есть и указание, что, независимо от числа на календаре, следует помнить о воскресенье, среде и пятнице — всегда особых днях для каждого православного человека. Подчеркнем, что византийский календарь сохраняет непрерывный счет седмиц с самого первого дня.
Отрезок от начала календаря до Рождества Христова — 5,5 тысяч лет — указывает на срок от сотворения мира до грехопадения Адама — 5,5 библейских дней[5]. Эта симметрия, заложенная в календарь его создателями[6], также имеет важнейшее смысловое значение.
Византийский календарь имеет еще одну немаловажную особенность. Он охватывает непрерывной шкалой дней все историческое время европейской культуры[7]. Благодаря арифметической стройности солнечных и лунных ритмов, непрерывному счету дней седмицами и четверками лет и своей укорененности в культуре европейских народов он является непревзойденным инструментом для исчисления дат и хронологии.
Общеизвестно, что удобство календаря для хронологии и его астрономическая точность находятся в определенном противоречии[8]. Если подстраивать календарь к движению светил – а делать это реже или чаще придется постоянно, поскольку абсолютно точный астрономический календарь невозможен, – то придется в принципе отказаться от идеи вечного календаря. По-настоящему вечный календарь может быть только моделью реальности, в которой отражены особенности движения светил, но нет буквального соответствия, которое и не ставится обязательным условием (стремление к буквализму несовместимо с совершенством и красотой).
Примером календаря, в котором астрономическое соответствие было оставлено в небрежении ради арифметической простоты и удобства исчисления дат, является календарь Древнего Египта. Год в нем состоял ровно из 365 дней[9]. Египетский календарь просуществовал в истории более четырех тысяч лет, намного превзойдя свой период обращения даты астрономического равноденствия по числам календаря[10]. Известно, что Н. Коперник использовал египетский календарь при составлении планетных таблиц[11]. Можно упомянуть также известного фантаста и популяризатора науки А. Азимова, который в романе «Вторая Академия» представил календарь Древнего Египта в качестве вечного всегалактического (год в его календаре состоит из целого числа 365 дней). Процитируем: «По причине или по целому ряду причин, неизвестных простым смертным в Галактике, в незапамятные времена в Межгалактическом Стандарте Времени была выделена основная единица – секунда, то есть промежуток времени, за который свет проходит 299 776 километров. 86 400 секунд произвольно приравнены к Межгалактическому Стандартному Дню. А 365 таких дней составляют один Стандартный Межгалактический Год. Почему же именно 299 776, почему 86 400, почему 365? Традиция, говорят историки, отвечая на этот вопрос. Нет, говорят мистики, это таинственное, загадочное сочетание цифр. Им вторят оккультисты, нумерологи, метафизики. Некоторые, правда, считают, что все эти цифры связаны с данными о периодах вращения вокруг своей оси и вокруг Солнца той единственной планеты, что была первородиной человечества. Но на самом деле точно никто этого не знал»[12].
Немного коснемся устроения византийского календаря в связи с Пасхалией. Единые правила расчета дня Пасхи сложились в течение II–V веков новой христианской эры. Александрийский способ, принятый всей Церковью, опирался на древнегреческие таблицы течения Луны в соединении с юлианским календарем. В Александрийской пасхалии 21 марта юлианского календаря называется днем весеннего равноденствия. Условное календарное полнолуние, выпадающее на 21 марта или последующие дни, называется весенним пасхальным полнолунием. Воскресенье после весеннего полнолуния и является светлым праздником Пасхи. Этими простыми правилами и наименованиями дней в византийском календаре навечно закреплена память о событиях Пасхи, Креста и Воскресения Христова в связи с ветхозаветной пасхой 14 нисана по еврейскому календарю, которая была весной в Иерусалиме. Юлианский календарь в соединении с Александрийской пасхалией объединил в себе непрерывный счет дней, солнечный и звездный года и движение Луны. В таком виде, наполненный и освященный новым (христианским) смыслом измерения времени, с началом отсчета от сотворения мира, он стал календарем империи Ромеев (Византии) и явился выдающимся событием в истории культуры, оказав влияние на самые различные стороны жизни народов Европы. На Руси византийский календарь известен под названием Миротворного круга[13].
Александрийская пасхалия как часть византийского календаря основана на круге в 532 года. Этот круг называют великим индиктионом, в отличие от малого индиктиона длиною в 15 лет. Каждые 532 года в византийском календаре повторяются все возможные сочетания фаз луны, порядковых номеров дней в году и наименований дней седмицы. Благодаря этому свойству календаря богослужебный Типикон Православной Церкви завершен. Наличие круга в 532 года показывает, что авторы Пасхалии простирали ее много далее одного цикла, то есть на несколько тысяч лет. Отсюда можно заключить, что движение пасхальных границ по сезонам солнечного года – 1 день за 128 лет – было заложено в Пасхалию уже при ее создании. Тот же принцип мы видим и в отношении к календарю. Начало отсчета византийского календаря – 5508 год до Р.Х. Значит, календарь уже при его создании в V веке охватывал отрезки времени длительностью не меньше шести тысяч лет. В начале отсчета византийского календаря астрономическое весеннее равноденствие приходится на начало мая. Еще через шесть тысяч лет это событие сместится на начало февраля. Создатели календаря не могли не видеть этой особенности и, очевидно, не считали ее ошибкой.
К чему приводит движение даты астрономического весеннего равноденствия в византийском календаре? Весь цикл праздников Церкви, в том числе пасхальных, постепенно смещается в сторону лета. За 46 тысяч лет церковные праздники проходят по всем временам года, освящая весь годовой круг светом Пасхи. Это движение праздничных дней сообщает православным праздникам поистине вселенский характер, поскольку в равном положении оказываются христиане Северного и Южного полушарий (не говоря уже о жителях космических орбитальных станций). Начинается Пасха весной в Иерусалиме и обходит весь солнечный год, возвращаясь снова к иерусалимской весне через 46 тысяч лет. Это подобно тому, как пасхальное благовестие, воссияв во Иерусалиме, обошло всю вселенную. «Закон отошел, а Благодать и Истина всю землю наполнили. Оправдание иудейское скупо было, из-за ревности, не распространялось на другие народы, но только в Иудее одной было. Христианское же спасение благо и щедро простирается во все края земные»[14]. «Был Свет истинный, Который просвещает всякого человека, приходящего в мир» (Ин. 1: 9). Не такое ли обоснование для возможности движения дней праздников по временам года имели в виду создатели Александрийской пасхалии?
Мы видим, что движение условной даты весеннего равноденствия по сезонам года, заложенное в византийский календарь его создателями, нельзя считать «ошибкой» календаря. Более того, это движение заключает в себе удивительное конкретно-историческое указание на столетие, в котором явлена была нам Пасха Христова – а именно: в течение более чем 40 тысяч грядущих лет по разнице между астрономическим весенним полнолунием и полнолунием Александрийской пасхалии можно будет однозначно установить историческое время Крестных страданий и Воскресения Спасителя. Подобное же указание мы читаем в Символе веры: «При Понтийстем Пилате».
Византийский календарь при внимательном и непредвзятом рассмотрении открывается как созданный для вечного употребления. Он подобен прекрасной книге, отражающей течение светил и наполняющей его смыслом[15] без стремления к буквальному соответствию астрономической реальности. С точки зрения науки – это одна из моделей течения времени. С точки зрения Церкви – икона времени.
В этой связи стоит упомянуть об особенностях григорианской Пасхалии, введенной на Западе в XVI веке. Не всем известно, что эта Пасхалия основана на византийском календаре[16]. Ради достижения большей астрономической точности лунные циклы Метона и Калиппа из византийского календаря дополняются поправкой Гиппарха (один день за 304 года). Эту поправку не включили в календарь астрономы Александрии, а Луиджи Лиллио, создатель григорианского календаря и Пасхалии, решил исправить их «ошибку». После введения поправки полученная юлианская дата пасхального весеннего полнолуния переводится на григорианский календарь.
Солнечный цикл григорианского календаря отличается от юлианского на трое суток за 400 лет. В результате наименьшим отрезком этого календаря, содержащим одинаковое число дней, является отрезок в 400 лет. Поэтому григорианский календарь неудобен для хронологии. Его начало отсчета неопределенно: с точки зрения арифметики – это 1 год н.э.; с точки зрения замысла григорианского календаря – это время I Вселенского Собора 325 года, к которому привязана дата равноденствия 21 марта; с точки зрения непрерывности календаря – это 1584 год – год введения календаря, когда из непрерывного византийского счета дней было удалено 10 суток. Понятно, что Церковь, перешедшая на западный календарь и Пасхалию, теряет Типикон как завершенный свод правил богослужения, поскольку число всевозможных сочетаний дней и фаз луны в григорианской Пасхалии практически неограничено.
Цель григорианской реформы – приближение календаря и Пасхалии к движению светил – достигается с хорошей практической точностью, но только в пределах ближайших трех тысяч лет. Византийский же Миротворный круг рассчитан на обороты и по 26 тысяч, и по 46 тысяч лет, и на много таких оборотов. Поставив во главу угла соответствие течению светил, реформаторы сделали свой календарь «смертным». Что же будет с «новым стилем» через три тысячи лет? Вся его сложная система из поправок и сложных таблиц «поплывет» и потеряет очертания, как сугроб на весеннем солнце. А потом? Снова реформы. Поэтому григорианский стиль — это не календарь в строгом смысле. Он не нацелен на вечность. Это не более чем эмпирические таблицы течения светил, рассчитанные, подогнанные только на ближайшие три тысячи лет — и не более того.
Думается, что самым благоприятным итогом дискуссий между сторонниками старого и нового стилей будет сохранение сосуществования двух календарей — григорианского в быту и делопроизводстве и юлианского (византийского) в церковной жизни и научной хронологии. На первый взгляд, календарное двустилие может показаться неправильным положением и даже недопустимым, как наличие двух разных систем правил правописания в языке. Но на проблему лучше посмотреть с точки зрения не взаимоисключающих правил, а со стороны стилевого многообразия, которое будет скорее преимуществом, чем недостатком. Обратим внимание на сосуществование и взаимодополнение двух стилей в языке – высокого и бытового. В истории известны случаи совместного употребления двух и более календарей: в культуре индейцев майя один календарь служил для хронологических расчетов, второй был религиозным, третий (самый простой) – бытовым[17].
Сохраняя верность традиционному календарю в хронологии и богослужении, мы не гонимся за химерой «астрономической точности». Для этого есть другие календари – и григорианский, как известно, далеко не самый лучший из них[18]. Наш церковный юлианский (византийский) календарь имеет совсем другое назначение. По нему мы совершаем мироспасительный праздник Пасхи, храним память о священных событиях, достойных вечной памяти; он является канвой, с которой неразрывно связан весь строй православного богослужения, созданного на протяжении тысячелетия византийскими литургистами.
Поэтому поздравим 14 сентября друг друга с византийским новолетием, храня верность традиционному календарю и Типикону, понимая, что нам вручено великое культурное сокровище — византийский церковный календарь. Его мы получили от святых Кирилла и Мефодия вместе с литургическим наследием на церковнославянском языке. И, как некогда православные ромеи в Константинополе, помолимся и мы в храме и дома: «Всея твари Содетелю, / времена и лета во Своей власти положивый, / благослови венец лета благости Твоея, Господи, / сохраняя в мире люди и град Твой / молитвами Богородицы и спаси ны».
Церковный год
Назидательное чтение для новоначальных
Большинство населения России считают себя православными. Понятно, что не все из них регулярно ходят в храм и участвуют в церковных таинствах, но Рождество и Пасху Христову так или иначе отмечают многие. Да и СМИ теперь регулярно сообщают нам о православных праздниках и постах… Но положа руку на сердце признаемся себе, все ли мы понимаем, зачем нам каждый год вспоминать одни и те же давно прошедшие события, то, что случилось тысячу или две тысячи лет тому назад? Какое это имеет значение для нас сейчас? Автор попытался дать ответы на эти вопросы.
Церковный календарь – это не простое воспоминание в течение года исторических событий из земной жизни Иисуса Христа, Богородицы и святых. Календарный год – это период жизни христианина, в течение которого он призывается Церковью взойти на новую ступень духовной лестницы, возводящей нас на небо к Самому Богу, через Его Сына, призывающего каждого из нас к божественному совершенству: «Итак, будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф. 5: 48). «Сего бо ради Бог на землю сниде (сошел), да нас на небеса возведет», – говорится в церковном песнопении. «Для того Бог вочеловечился, – писали древние святые, – чтобы человек обожился», то есть стал «богом по благодати».
Каждый год Церковь наставляет своих чад на путь духовного совершенства выверенной веками системой праздников, постов, всем строем своего богослужения – суточного, седмичного (еженедельного) и годового его кругов. Эти три круга богослужения составляют суть церковных праздников и православного календаря.
В Православии каждое время суток и каждый день недели посвящены молитвенному воспоминанию особенного Божественного промышления о спасении человечества (например, в среду воспоминается, как Иуда сговорился с первосвященниками предать им Христа, в пятницу – распятие Господа, в воскресенье – Его восстание из мертвых). В течение года каждый день в храмах творится молитвенная память кого-то из угодников Божиих: пророков, апостолов, мучеников, святителей, праведников, блаженных – тех, кто своей жизнью показал нам пример служения Богу и ближним, пример достижения заповеданного нам Господом совершенства. Кроме того есть еще ежегодные праздники в честь Господа Иисуса Христа и Его Пречистой Матери. Потому в Церкви каждый день года праздник – малый, средний или великий.
Что же такое православный праздник, как его надо понимать и отмечать? Слово «праздник» однокоренное со словом «праздный», означающим «порожний», «пустой». «Праздник» буквально – это день, не занятый делами, свободный от работы, порожний от вседневной суеты.
По четвертой заповеди, данной Богом еще Моисею, человек должен шесть дней «делать дела свои», а каждый седьмой день посвящать Богу – богослужению, молитве, добрым делам по отношению к ближним – всем нуждающимся в нашей помощи. Кроме каждого седьмого дня («шаббата» – дня покоя) Ветхий Израиль по прямому указанию Яхве почитал и особые дни года. Так же поступают и христиане – Новый Израиль. В такие «праздные» от привычной суеты дни человек должен погрузиться умом в созерцание Бога и Его благих дел, дабы и самому подражать Ему в том же. Издревле в праздники христиане совершали особые торжественные богослужения.
В чем же его суть, зачем оно нам?
Православный праздник есть прежде всего молитва – славословие Бога за Его промышление (заботу) о нас – Его «блудных сынах», некогда ушедших от Него «на страну далечу» за легкой и сладкой жизнью, но впавших в скорби, болезни, тоску и уныние от однообразия и бессмысленности своего существования, духовно изголодавшихся по Его благодати – милующей, прощающей, утешающей, исцеляющей, просвещающей, вразумляющей, умудряющей, освобождающей нас от рабства греху и сатане и преображающей в славу сынов Божиих. Но сами мы не знаем, как правильно молиться, славословить и благодарить Бога, и потому нам следует учиться этому у святых, а для этого – молиться в храме на богослужении вместе со всей Церковью.
Праздник – это созерцание Бога и Его славы открытым лицом, что доступно пока только ангелам и святым, уже пребывающим на небе. Наши земные праздники – это символ и подобие небесного торжества, как хор, поющий в храме богослужебные песнопения, символизирует и в меру сил подражает хору ангелов, на духовном небе славословящих Творца всяческих.
По своей духовной немощи и малоопытности большинство из нас не умеет молиться, не знает, как и за что славословить Бога, какими словами и о чем должно и можно Его просить; еще не испытали на собственном опыте, что значит «преклонить колена сердца» пред Господом, не научились «устраняться суетного мира, ум на небеса преложив», и, говоря словами апостола Павла, еще не нашли и не ощутили Бога, «хотя Он и недалеко от каждого из нас» (Деян. 17: 27).
Этому мы можем научиться у святых, у тех, кто многими потами, а часто собственными страданиями и даже своей кровью стяжали благодать Святого Духа, вступили в непосредственное богообщение и передали нам свой опыт познания Бога, составив молитвы, праздничные и будничные службы на каждый день церковного года. И для этого научения мы должны ежедневно молиться дома и как можно чаще приходить на службу в храм, если и не каждый день, как это делают монахи в монастырях, то, по крайней мере, в воскресные и праздничные дни, чтобы вместе со всей Церковью боговдохновенными словами древних псалмов и христианских гимнов воздавать Богу хвалу за Его милость, благость и неизреченную любовь к Своему норовистому и, по большому счету, неблагодарному творению.
Священномученик Сергий (Мечёв), пострадавший за Христа в начале прошлого века, говорил, что совершаемое здесь, на земле, богослужение есть последовательное раскрытие во времени тайн вечности. А для каждого верующего оно есть путь, ведущий нас к вечной жизни. Поэтому церковные праздники представляют собой не случайное собрание памятных дней, но сияющие в нашем временном мире точки вечности, прохождение через которые подчиняется неизменному духовному порядку. Точки эти сменяют друг друга в определенной последовательности, как ступени единой лестницы духовного восхождения, так что, стоя на одной из них, мы уже видим свет, озаряющий нас с другой ступени. Тайна богослужения есть величайшая из тайн Церкви, которую мы сами не можем постигнуть сразу. Но она открыта святым. Поэтому, только входя в их опыт через те молитвы и богослужебные песнопения, в которых они его запечатлели, прося их помощи за нас грешных, мы начинаем прикасаться к этой тайне. И по мере того как через это в нас будут рождаться и возрастать элементы вечности, мы начнем понимать, что наша жизнь есть только путь, ведущий к ней. И тогда, после исхода из сей жизни, мы, быть может, сподобимся Вечного Царства, уготованного Господом для тех, кто уже на земле начал входить в Его Вечную Память, которая есть величайшее достижение для человека, идущего от дольнего к горнему.
Всем православным христианам важно научиться понимать церковный календарь, читать его как книгу, повествующую о спасении Богом человеческого рода от власти сатаны, о преображении человека, о победе над грехом и смертью. Однако чтобы по-настоящему понять эту книгу, ее надо прочитывать собственной жизнью, или, как говорил святой Иоанн Кронштадтский, «жить жизнью Церкви». И тогда прожитый нами в Церкви очередной год станет не просто «прошлым годом» нашей биографии, а новым витком на восходящей спирали, приближающей нас к «небу небес».
Заметим, что церковный год начинается не 1 января (и даже не 14-го), а 1 сентября по юлианскому календарю, или 14 сентября по принятому теперь григорианскому («новому стилю»), и потому заканчивается он соответственно 31 августа (13 сентября). Поэтому первый большой праздник церковного года – Рождество Богородицы (8/21 сентября), а последний – Ее Успение (15/28 августа) – переход из временной жизни в вечную. Во временных границах, обозначенных двумя этими событиями, протекает год жизни православного христианина, который должен быть наполнен для него глубоким духовным содержанием и смыслом.
Символически рождаясь вместе с Приснодевой в начале церковного года, христианин призывается прожить предстоящие двенадцать месяцев, дарованных ему Богом, как время, благоприятное для спасения – духовного и телесного труда по очищению себя от греховных страстей и стяжанию добродетелей, – так, чтобы закончить год, уподобившись в них совершенству Богородицы, Которая была удостоена за то блаженного завершения сей временной жизни – Успения – и воссоединения со Своим сыном Иисусом Христом.
Этот путь длиною в год Церковь, как вехами, обозначает малыми и большими праздниками, главные из которых Рождество Богородицы (8/21 сентября), Воздвижение Креста Господня (14/27 сентября), Покров Пресвятой Богородицы (1/14 октября), Введение Богородицы во храм (21 ноября / 4 декабря), Рождество Христово (25 декабря / 7 января), Обрезание Господе (1/14 января), Крещение Господне (6/19 января), Сретение (2/15 февраля), Благовещение (25 марта / 7 апреля), Вход Господень в Иерусалим (Вербное воскресение), Пасха Христова, Вознесение Господне, Пятидесятница (Святая Троица), Рождество пророка Иоанна Крестителя (24 июня / 7 июля), память апостолов Петра и Павла (29 июня / 12 июля), Преображение Господне (6/19 августа), Успение Пресвятой Богородицы (15/28 августа). А также периодами особенного телесного и молитвенного делания – многодневными постами. Это посты Рождественский, Великий, Петровский (или Апостольский) и Успенский.
Не у всех перечисленных выше праздников проставлена дата. Это не случайно. Православный календарь представляет собою соединение Месяцеслова (или Святцев) и Пасхалии. Месяцеслов указывает на имена святых, чья память празднуется в тот или иной день месяца, а также непереходящие (или неподвижные) праздники, которые имеют постоянную календарную дату. Пасхалия определяет подвижную дату праздника Пасхи и всех зависящих от нее переходящих праздников (Вербное воскресение, Вознесение, Троица), которые не имеют постоянной даты в календаре, но перемещаются в зависимости от дня празднования Пасхи. Так происходит потому, что Месяцеслов связан с солнечным календарем, а Пасхалия – с лунным.
Правилами Православной Пасхалии определено праздновать Пасху Христову в первое воскресение после первого весеннего полнолуния, последовавшего за днем весеннего равноденствия 21 марта (по юлианскому календарю). Поэтому православная Пасха отмечается в разные годы в период от 22 марта до 25 апреля по юлианскому календарю (то есть от 4 апреля до 8 мая нового стиля), приходится почти на середину церковного года и в календарном, и в духовном смысле является его центром.
Прежде чем перейти к рассказу о великих праздниках, скажем еще несколько слов о сути церковного праздника.
Радость праздника
Православный христианин, живущий духовной жизнью, то есть старающийся жить по-евангельски и потому строго судящий себя за нарушение заповедей Божиих, приходит к празднику с сознанием своей греховной немощи, видением своих неизжитых греховных страстей и привычек, своей непобеды над грехом, исповедует это в таинстве покаяния и просит за это у Бога прощения. Но одновременно он приходит в храм с надеждой и искренне просит и ожидает от Господа милости и помощи, которые Христос подает нам, соединяя с Собой в таинстве Евхаристии, и без участия в этом таинстве человек, по слову Спасителя, не может наследовать жизни вечной (ср.: Ин. 6: 26–59).
У каждого праздника своя благодать, свое откровение таин Божиих, хотя и подается она от одного Святого Духа. И потому, ожидая праздник, христианин должен подготовить себя к принятию благодати – жизнью по заповедям, добрыми делами, молитвой, чтением Священного Писания и духовной литературы, а когда надо, и длительным постом, ибо благодать действует в человеке сообразно его устроению и готовности вместить ее.
Суть православного праздника заключается вовсе не в праздничной трапезе («яствах и питии»), не в провозглашаемых за столом тостах и многолетиях, не в том, как украшен храм (березками, елями или вербами), а в радостном ожидании и в самой встрече человека со своим Господом, Который приветствует приходящего к Нему – пусть и грешного, но искренне кающегося в своем несовершенстве (ибо «Бог и намерение целует»). В праздник Господь особенным образом открывает Себя человеку, дарует верующим – Своим ученикам – радость Свою совершенную (см.: Ин. 15: 11), которой никто не может отнять (см.: Ин. 16: 22). В праздники Господь вновь и вновь призывает нас к Себе, извлекая из суеты будней и тины наших страстей, приподнимает над бренной землей, открывая нам Царство Свое будущее, уже пришедшее в силе. И это Царство Божие – внутрь нас есть.
Освободить душу от привычных забот, «упразднить», очистить от греховных помыслов и нечистых желаний, чтобы в это уготовленное место вошел Господь, – вот задача истинного «празднолюбца» – верующего христианина, идущего в храм на праздник. А вовсе не то, что совершают многие: поставил свечку, перекрестил лоб, помазался маслицем у священника, да и бегом домой к телевизору. А то и того не делают – заглянул в календарь: «Праздник что ли? Ну, так у нас, православных, есть повод по рюмочке…»
Нет, не для того Бог сошел на землю, стал Человеком, учил заблудших, насыщал голодных, исцелял болящих, был гоним соплеменниками, предан ближайшим учеником, распят на Кресте, воскрес и перед Своим Вознесением дал повеление ученикам проповедовать Евангелие по всему миру и крестить все народы. Не для того! Так постараемся стать достойными учениками Христа! И если будем не слушателями только, но и делателями слов Его, то, заслышав в храме: «Приидите, празднолюбцы! Возрадуемся Господу и Его Пречистой Матери и святым Его!», «Хвалите имя Господне…», сердце наше будет исполняться неотмирной радостью, а душа приходить в восторг. Потому что только у нас есть такой Бог – милующий кающихся, прощающий согрешающих, страдающий со страдающими, давший заповедь любви до смерти (см.: Ин. 15: 12–13) и Сам первый исполнивший ее, распявшись за нас на Кресте… Только у нас есть такой Бог, Который «не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить, и отдать душу Свою для искупления многих» (Мк. 10: 45).
Те же, кто еще не испытал на себе действия благодати Божией и скучает, стоя на праздничной службе в храме, пусть вспомнят слова Спасителя о молитве: «Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам», ибо «Отец ваш Небесный даст блага просящим у Него» (Мф. 7: 7, 11).
Дерзайте – и вера наша спасет нас!
Итак, церковный год начинается не в январе, а в сентябре. Кратко расскажем, почему и когда это случилось.
Церковное новолетие 1/14 сентября
В этот день Православная Церковь празднует церковное новолетие – начало нового церковного года, которое в соответствии с византийской традицией именуется Началом индикта.
В Римской империи начало индикта было началом финансового года. Сам индикт – одна пятнадцатая часть индиктиона – 15-летнего промежутка времени, который утвердился при императоре Константине Великом. Официальное византийское счисление по индиктионам начиналось с 1 сентября 312 года. В христианской Церкви календарное счисление по индиктам было введено в царствование Юстиниана I (527–565).
Кроме привычного нам года, в котором через 12 месяцев всё возвращается к своему началу, в юлианском (то есть церковном) календаре есть еще «полный церковный год» продолжительностью почти в полтысячелетия, называемый также «Великим индиктионом», а на Руси – Миротворным кругом. Дело в том, что через 532 года все церковные праздники – неподвижные (например, Рождество Богородицы, дни памяти святых) и подвижные (Пасха и связанные с ней) возвращаются на те же числа месяца и дни недели. Так, в 2011 году Пасха была тогда же, когда она была 532 года назад по юлианскому календарю, то есть в 1479 году. По византийскому счету от Сотворения мира (5508 г. до Р.Х.) сейчас идет 15-й Великий индиктион, который начался в 1941 году.
Миротворный круг юлианского календаря представляет собой совершенное творение в области летоисчисления, гармонично сочетающее в себе систему религиозных, астрономических и гражданских аспектов измерения времени. А.Н. Зелинский наглядно представил Миротворный круг в виде круговых таблиц (см. рис.), по которым без сложных вычислений определяется дата Пасхи. Шкала Миротворного круга простирается в прошлое и будущее, отражая вечное круговое течение времени и циклическую повторяемость астрономических явлений по числам юлианского календаря.
С принятием христианства Русь усвоила византийское летоисчисление от Сотворения мира (5508 г. до Р.Х.) и индиктионы. Но до XV века гражданский год на Руси начинался с 1 марта – так исчисляли начало года все древнерусские летописцы. Только в 1492 году (в 7000 г. от Сотворения мира) произошло слияние гражданского и церковного новолетия – началом года официально стало 1 сентября, которое два века отмечалось как церковно-государственный праздник. В этот день совершалась особая праздничная служба – «чин летопроводства», во время которой епископ с процессией выходил на городскую площадь, где пелись праздничные песнопения, читался Апостол и Евангелие, а затем под пение тропаря праздника вся процессия шла в храм для совершения Божественной Литургии.
В 1699 году Петр I ввел в России европейское летоисчисление (от Рождества Христова) и перенес гражданское новолетие на 1 января. Однако в современном гражданском календаре сентябрьский новый год сохранился в сфере образования, поскольку в старину учебный год в церковноприходских школах всегда начинался с церковного Новолетия – 1 сентября, и эта традиция распространилась на все учебные заведения.
Основным смыслом богослужения в Новолетие (1/14 сентября) является воспоминание проповеди Спасителя в Назаретской синагоге, когда Иисус Христос прочел пророчество Исаии (Ис. 61: 1–2): «Дух Господень на Мне; ибо Он помазал Меня благовествовать нищим, и послал Меня исцелять сокрушенных сердцем, проповедовать пленным освобождение, слепым прозрение, отпустить измученных на свободу, проповедовать лето Господне благоприятное». И добавил: «Ныне исполнилось писание сие, слышанное вами» (Лк. 4: 16–22).
Со времени пришествия в мир Спасителя человечеству дарована Богом возможность спасения – избавления от несвободы (рабства греху), стяжания добродетелей (богоподобного совершенства) и даже обожения. Именно это должно быть целью и содержанием всей жизни христиан, а более конкретно – наступающего нового церковного года.
Святые учат нас, что каждый день, каждый год своей жизни человек должен жить как последний, за которым его ждет строгий и нелицеприятный суд Божий. Потому и наступивший год, как и любой другой, надо использовать с духовной пользой, больше заботясь о своей душе, ища «прежде Царства Божия и правды Его», веруя словам Христа, что тогда все остальное приложится нам (Мф. 6: 33).
Поэтому и в песнопениях праздника говорится, что Господь в мир пришел, ища «удобрити создание» Свое, «завещав уставы и лета, во спасение наше». Прославляя и благодаря Христа в праздничных песнопениях за Его жертвенный подвиг ради спасения человечества, Церковь «приносит», то есть посвящает, новый церковный год Творцу мира, Который «нам, мудростию времена и лета положил». «Начало лета» (то есть года) мы посвящаем Начальнику нашего спасения Христу. Это значит, что мы, верующие христиане, даем обещание посвятить весь наступающий год Богу – служить Ему, а не своим греховным желаниям. И это служение Благу, Добру должно направить нас на борьбу со грехом в себе и вокруг нас, к возрастанию в добродетелях, как и сказано в псалме: «уклонись от зла и сотвори благо». Потому Церковь просит за богослужением сподобить нас «житие начати, благоугодно Тебе, Владыко, с летным начинанием»; «сподобить начавшим лето (год)» и «скончати благоугодно», чтобы «многокружное лето» сие Господь благословил «благоплодием», увенчал «благословеньми»; чтобы нашим воздаянием за понесенные труды, за наше служение Добру стало познание Бога – истинного Блага – и наше «преложение (то есть изменение) к лучшим, мирное устроение», чтобы нам «славити вседетельную Его благость».
В тропаре праздника Церковь просит Бога: «Всея твари Содетелю, времена и лета во Своей власти положивый, благослови венец лета благости Твоея, Господи, сохраняя в мире люди и град Твой молитвами Богородицы и спаси ны».
[1] Петр Дамаскин, преподобный. Творения. Б.м. [М.: Скит], Б.г.[1993]. С. 78.